Ференц Лист - Мария Залесская Страница 52

Правда, в середине августа Листу пришлось прервать отдых. Фридрих Вильгельм IV [253] начал сбор пожертвований на продолжение возведения Кёльнского собора — пожалуй, самого известного долгостроя в истории. Собор был заложен в 1248 году, строительство прервалось в 1450-м, и несколько веков здание, уже тогда считавшееся чудом архитектуры, стояло недостроенным. 22 августа Лист дал в Кёльне концерт, все средства от которого перечислил в фонд собора, сопроводив записью: «Не знаю почему, но при виде собора я всегда испытываю особую растроганность. Оттого ли, что музыка является архитектурой звуков или, быть может, архитектура — выкристаллизовавшейся музыкой? Не знаю, но безусловно, что эти два вида искусства состоят в тесных родственных связях. Я тоже отдаю свои гроши на завершение собора» [254]. «Гроши» составили 380 талеров [255] — в пересчете на современные деньги 9500 евро.

В середине сентября Лист посетил Франкфурт-на-Майне, где 18-го числа был принят в члены масонской ложи Zur Einigkeit («К единству»). Его поручителем был Вильгельм Шпайер [256]. Это был первый шаг Листа к масонству. В 1842 году берлинская ложа Zur Eintracht («К согласию») приняла его в свои ряды; в этом же году он вступил в местную ложу в Изерлоне (Iserlohn). Три года спустя в Цюрихе ложа Modestia cum Libertate («Скромность и Свобода») избрала Листа почетным членом, а позднее — ложа Einigkeit im Vaterlande («Единство в Отечестве») в Будапеште.

Как мог Лист, убежденный католик, впоследствии принявший церковный сан, одновременно являться членом масонских лож? Для него никакого противоречия в этом сочетании не было. Он не скрывал того, что является масоном, даже от римского папы. Между европейским масонством во времена Листа и современным конспирологическим представлением о масонах огромная разница. Ни о каких «тайных закулисах», «мировых заговорах» и тому подобном Лист не подозревал. Для него масонство — прежде всего благотворительная религиозная организация. Требования масонов стремиться к нравственному обновлению жизни и единению людей, верить в Бога и благодетельствовать ближнему как нельзя более отвечали гуманистическим убеждениям Листа. Мы уже отмечали, что идеалы Шатобриана, Ламартина, Сенанкура, аббата Ламенне, Балланша и Сен-Симона без всякого противоречия согласовывались с его собственными. Если вспомнить, что этими идеалами были гуманистическое восприятие мира, необходимость нравственного совершенствования и понимание религии как главного стержня существования цивилизации, становится понятно, что именно привлекло Листа в масонстве. Можно смело сказать, что духовный путь Листа от сенсимонизма через масонство к принятию церковного сана был последовательным и логичным.

Вернувшись на Нонненверт, Лист, наконец, отдался выстраданному творчеству. В качестве гостя к Ференцу и Мари присоединился Феликс фон Лихновский. Очарованный окружающей красотой, он написал стихотворение «Келья на Нонненверте» (Die Zelle in Nonnenwerth), которое Лист положил на музыку под названием «Нонненверт» и посвятил Мари д’Агу. (Вторая редакция «Нонненверта» была написана для баритона в 1860 году. В 1844-м песня была обработана для фортепьяно.)

Магия места заставила Листа впервые обратиться в творчестве к немецкой поэзии. На стихи Гейне (личные обиды никогда не играли для Листа важной роли, когда дело касалось искусства) он написал вдохновенную «Лорелею» (Die Loreley) — песню о златокудрой деве, сидящей на высоком рейнском утесе и своим пением очаровывающей рыбаков, разбивавших свои утлые лодки о скалы [257]… Необходимо упомянуть также «Песни для четырехголосного мужского хора» (Vierstimmige Männergesänge). Кстати, «Студенческую песню из „Фауста“ Гёте» (Studentenlied aus Goethes «Faust») из этого цикла Лист посвятил Вильгельму Шпайеру.

В начале ноября Лист вместе с Лихновским и присоединившимся к ним Шандором Телеки отправился в очередное концертное турне, на этот раз по городам Германии. Кратковременный отдых закончился, но, покидая Нонненверт, Лист твердо решил вернуться в этот «маленький рай». 26, 28 и 29 ноября он дал первые концерты в Веймаре. Тогда его впервые услышала великая герцогиня Саксен-Веймар-Эйзенахская Мария Павловна [258] и пригласила вновь посетить Веймар.

Далее путь Листа лежал через Йену и Дрезден в Лейпциг. Возможно, неудача, постигшая его в предыдущий приезд, заставляла искать реванша. 6 декабря Лист принял участие в концерте Шумана, где играл с Кларой Шуман на двух фортепьяно. 13 декабря состоялся его сольный концерт. В письме от 18 декабря, адресованном Мари д’Агу, Лист констатировал победу: «Моя маленькая лейпцигская битва — нечто большее, чем триумф. Я играл трижды: первый раз в концерте Шумана, затем в своем и, наконец, вчера, в городском концерте. Во всех случаях — полный зал и полный успех. Теперь у меня уже нет оппозиции» [259].

Покинув покоренный Лейпциг и по дороге заехав в Галле, Лист остановился в Берлине. 27 декабря в зале Берлинской певческой академии прошло его первое триумфальное выступление. Тут же был послан подробный отчет Мари: «Только что состоялся мой концерт. Неслыханный успех. В зале собралось более 800 человек, то есть он был набит до отказа. Я выступал один. Присутствовал и усиленно аплодировал король» [260]. Вскоре Фридрих Вильгельм IV пожаловал Листу орден «За заслуги» (Pour le Mérite).