Сталин и Гитлер - Ричард Овери Страница 52

Находя поддержку во всех социальных слоях и в разных регионах, обе партии в социальном и географическом отношении представляли собой коалиции. Состав каждой партии имел очевидные особенности: советская коммунистическая партия имела более слабое влияние в регионах, чем в городах, Национал-социалистическая партия – наоборот; ни одна из партий не привлекла в свои ряды сколько-нибудь значительное число женщин, впрочем, это больше относится к коммунистам; обе партии к 1940 году имели среди своих членов примерно одинаковый процент рабочих, занятых ручным трудом; в обеих партиях преобладали члены моложе тридцати пяти лет. Самые первые члены партий вступали в них по самым разным причинам – по идейным соображениям, в связи с социальными обещаниями или же воодушевленные сокрушительным активизмом движения, либо оказавшись во власти магнетизма культа личности. Миллионы новичков в определенных случаях разделяли этот энтузиазм, но широта охвата социальных слоев и географических регионов приводила к тому, что в партии вступали и люди с более практичными взглядами и здравыми амбициями, для которых партийное членство было привлекательно по соображениям социальных и политических преимуществ. Однако были и такие, которые вступали вынужденно, в силу занимаемой ими должности или характера работы. На пике первого советского пятилетнего плана всех рабочих и сотрудников одной фабрики попросили подписать коллективное заявление о приеме в партию, на следующий день на заседании местного комитета все они были приняты без какой-либо проверки политической благонадежности в прошлом30. Школьные учителя в Германии находились под постоянным прессом в связи с тем, что их настойчиво убеждали вступать в партию; то же происходило и с бюрократами. Разросшаяся к 1940 году численность партий не могла служить убедительным свидетельством того, что миллионы тех, кто прежде не был коммунистом или национал-социалистом, стали ими в силу своего энтузиазма.

Сохранившиеся статистические данные о социальной структуре обеих партий фрагментарны, а использованные для их описания социальные категории слишком запутаны, но все же позволяют сделать некоторые выводы. Предубеждения, существовавшие в Советском Союзе в отношении кандидатов, происхождение которых не восходило к трудящимся массам, занятым тяжелым физическим трудом, привели к тому, что к началу 1930-х годов большая часть партии была представлена рабочими и крестьянами, которые в 1932 году составили 92 % из общего числа членов партии. Однако надо иметь в виду, что партийная статистика основывалась на социальном происхождении, а не на роде занятий на момент членства в партии; в 1932 году 38 % членов партии не были работниками ручного труда и только 43 % были фактически заняты в производстве. В середине 1930-х годов Сталин инициировал движение привлечения в партию большего количества людей из числа технической интеллигенции под лозунгом «кадры решают все», с тем чтобы очистить партию от многих рабочих и крестьян, принятых в нее по соображениям приоритетов первого пятилетнего плана. Эти изменения в политике постепенно привели к тому, что партия стала преимущественно движением белых воротничков, основу которого составляла когорта образованных технических работников и интеллектуалов. В 1947 году они составляли половину всех членов партии, тогда как рабочие – только 32 %, и эта цифра продолжала сокращаться31. К моменту смерти Сталина около половины всех членов партии работали с ручкой в руке, а не стоя у токарного станка. Присутствие партии в советских регионах оставалось малозначимым. Чистки 1930-х годов имели самые негативные последствия для привлечения крестьян в партию, поэтому к 1939 году 243 000 колхозов смогли набрать всего 12 000 партийных ячеек и 153 000 членов. В Калининском районе к северу от Москвы после войны насчитывалось всего 167 партийных ячеек на 6940 колхозов, то есть ячейки имели только 2,4 % колхозов32. Поддержанные центром усилия, направленные на расширение присутствия партии в регионах, увеличило число сельских членов партии так, что они стали составлять чуть больше четверти всех членов, однако многие из новичков, пришедших в партию в сельских местностях, относились к местным руководителям или техническим работникам, посланным в села из городов, и их правильнее было бы считать партийными белыми воротничками.

Коммунистическая партия становилась все менее пролетарской, то же происходило, только в большей степени, и в национал-социалистическом движении. До 1933 года гитлеровское движение искало поддержки во всех слоях германского общества, но численность его членов из рабочего класса стремительно росла во время экономического спада после 1929 года, отражая популистский характер движения. Многие трудящиеся, вовлеченные в национал-социализм, происходили из сельских местностей либо были мелкими ремесленниками или выходцами из менее организованной части промышленного пролетариата, так что усиление поддержки со стороны рабочих было совершенно очевидным. В Саксонии, наиболее густо населенной промышленной области Германии, партия получила и самую широкую поддержку33. В период между 1930 и 1932 годами процент новобранцев из рабочих, занятых ручным трудом, достигал 36 из общего числа всех членов партии. Этот процент неуклонно возрастал на протяжении всего периода существования Третьего рейха и к 1944 году достиг сорока, а рабочие стали наиболее многочисленной группой в движении. Примерно пятая часть членов была представлена белыми воротничками, 10 % – крестьянами, остальная часть пришла в партию из среды профессиональной интеллигенции и бизнес-сообщества34. Партия в городах была представлена менее широко, чем в провинциях, откуда в 1933 году были набраны 43 % новобранцев, часть из которых была фермерами, другая часть – рабочими и третья – работниками, живущими в сельской местности, но работающими в городах35. Вопреки усиливающемуся плебейскому составу партии, существовала большая пропасть между должностным статусом рядовых членов и партийной верхушкой. Та же пропасть разверзлась и в Советском Союзе. Делегатами съезда 1930 года были в значительной степени работники ручного труда; на съезде 1939 года больше половины делегатов являлись представителями слоев интеллигенции и служащих, а в 1952 году, на XIX съезде партии процент делегатов от бюрократов и интеллигенции достиг 8536. Обеими партиями руководили аппараты, состоявшие из выходцев из чиновничьего сословия, учителей, менеджеров и технической интеллигенции, воспроизводивших в своих политических карьерах унаследованные модели социального разделения.

Возрастной и гендерный профили партий красноречиво характеризуют социальную реальность обеих диктатур. Обе партии были в значительной степени мужскими и преимущественно молодыми сообществами. В Национал-социалистической партии вход женщинам не возбранялся, если они играли какую-либо роль во вспомогательных организациях, но все же к 1935 году в партии на каждые двадцать членов приходилась только одна женщина. Начиная с 1938-го года, по мере увеличения числа молодых женщин, вступавших в партию через молодежные движения, это соотношение стало меняться, и во время войны, с потерей мужского состава партии на фронтах, у женщин появилось больше возможностей, что привело к увеличению их доли в партии. Однако на руководящих постах в партии продолжали доминировать мужчины. Статистика относительно доли женщин в партии лучше известна по Советскому Союзу: в 1932 году эта доля составляла 15,9 %, в январе 1945 года – 17 %, в 1950 году – 21 %37. В Советском Союзе руководящие посты занимали почти исключительно лица мужского пола.