Новая эра пирамид - Филип Коппенс Страница 52

Андретта задействовал соответствующие каналы в научных кругах, побеседовал с археологами, которые вели раскопки в долине, и согласился с их выводами: ученые имеют дело с рукотворным сооружением. Таким образом, победа, похоже, осталась за сторонниками версии об искусственном происхождении холма в Височице. Она оказалась тем более убедительной, после того как Андретта заявил, что после возвращения в Италию поставит перед итальянским правительством вопрос об инвестициях в данный проект с целью дальнейшего взаимодействия в научных работах и получения необходимых средств для продолжения исследований. Он также пообещал созвать международную научную конференцию для того, чтобы объединить опытных специалистов для работы над настоящим и будущим проектами. И, наконец, Андретта принял приглашение Фонда возглавить геологический комитет. Он заявил: «По моему глубочайшему убеждению, то, что мы должны сделать, имеет огромное значение для сегодняшних исследований. Мы уверены, что данное открытие вызывает огромный интерес в поле деятельности геологов и археологов. Обнаруженные здесь различные […] сооружения — дело рук человеческих. Наше первое впечатление — данные сооружения очень хорошо спроектированы и адаптированы к морфологии конкретной геологической зоны. В настоящий момент у нас нет указаний на то, как именно были построены эти сооружения, какой цивилизации они принадлежали и для каких целей предназначались. Однако у нас имеется очень важная отправная точка для продолжения глубоких исследований». По-моему, это было то самое «авторитетное научное мнение», об отсутствии которого так сокрушаются критики Османагича. Однако если вы думаете, что Хардинг действует против Османагича в одиночку, то вы глубоко ошибаетесь… Человек по имени Марк Роуз напал на открытие в Боснии с ненавистью, граничащей с подлостью. Он постоянно отзывается о предмете нашего разговора не иначе, как «эта история о боснийской пирамиде времен ледникового периода» и был приглашен Османагичем лично посетить место раскопок и убедиться в том, что там происходит. Однако Роуз, похоже, и не собирался это приглашение принимать. Ему как-то заметили, что, даже несмотря на то что Османагич говорил об атлантах, это ни в коей мере не может быть использовано против него, поскольку сам исследователь никогда не считал, что возраст пирамиды может составлять более 10 000 лет. В ответ Роуз сделал отчаянную попытку (заметим, безуспешную) разыскать свидетельства того, что босниец утверждал именно это. В одном из своих выступлений он заявил: «Мы до сих пор ожидаем каких-либо весомых доказательств того, что эти холмы […] датируются концом эпохи оледенения…» — и далее: «Пока же основное бремя доказательств взяли на себя те, кто утверждает подобное». В данном случае перед нами совершенно четкий пример того, как человек пытается затеять дискуссию ради нее самой, да еще и предлагает себя на роль главного арбитра в ней. Конечно, любой может предложить дискуссию (и так, как Роуз, поступают многие), но все это так печально…

Можно привести и еще один пример отношения Роуза к исследованиям. Уже в начале июня 2006 г. он начал интересоваться «подробным отчетом» о ходе раскопок. А между тем археологи известны как раз тем, что на составление отчетов о раскопках у них уходит и год, и два (это в лучшем случае!), а порой для этого может потребоваться и лет двадцать. Однако Роуз и те, кто думает так же, как он, по прошествии всего пары месяцев — то есть еще и половина сезона не прошла! -начал и сокрушаться о том, что «отчеты» не готовы. Впрочем, отдадим Роузу должное: другие критики через шесть недель после начала исследований пожелали увидеть «детальную карту» всего комплекса — и это при том, что на составление подобной карты плато в Гизе египтологам понадобилось более десяти лет! То ли время в Египте движется медленнее, чем в Боснии, то ли мы тут, похоже, имеем дело с двойными стандартами.

А свистопляска вокруг раскопок все продолжается. 12 июня агентство «Франс-пресс» сообщило, что, «как сказал Баракат, он направил отчет об исследованиях, проведенных в Боснии, одному из ведущих в мире египтологов Захи Хавассу, и тот рекомендовал ему возглавить археологические раскопки». Роуз по этому поводу дал свой комментарий: «Я не имел возможности ознакомиться с рекомендациями, которые дал Хавасс». Несомненно, в данном случае это вина и проблема одного Роуза, однако известие о том, что ему не удалось «ознакомиться с рекомендациями», он немедленно вставил в свою статью, очевидно, стремясь подвергнуть сомнению слова Бараката. Но дальше -больше: «Так, археолог Хардинг утверждает, что холм имеет естественное происхождение. А Баракат — видимо, геолог, знакомый с пирамидами, -называет его “примитивной пирамидой”». Как вам понравится это «видимо, геолог»?! Можно только предполагать, что случилось бы, напиши кто-нибудь нечто вроде: «Так, Хардинг — очевидно, археолог, который обычно раскапывал стоянки бронзового века, но никогда не работал с пирамидами, — заявляет, что холм имеет естественное происхождение. Тогда как Баракат — геолог, знакомый с комплексами египетских пирамид и с различными природными горными породами, — утверждает, что в Боснии мы имеем дело с рукотворным сооружением».

Еще один удар сторонникам «природного происхождения» холма в Височице пришлось вынести, когда на место раскопок прибыла другая группа ученых и специалистов, направленных туда федеральным министерством культуры с целью проверить, не наносится ли в ходе работ ущерб тому самому «средневековому городу». В составе этой делегации находилась д-р Зилка Кужундич-Вейзагич, один из главных оппонентов Османагича. После пребывания на комплексе в Високо Кужундич-Вейзагич заявила следующее: «Работы, которые проводятся фондом «Археологический парк: Боснийская пирамида Солнца», не нанесли никакого ущерба [археологическому памятнику], и новые раскопки [в настоящее время] не нарушают целостность средневекового памятника». Так противники Османагича лишились очередного оружия, которое они планировали использовать против него.

Частью боснийского проекта являлось стремление выяснить, что известно местным жителям об особенностях холмов в долине Височице. По одной из местных легенд, когда в XIV в. турки захватили Боснию, одна старая женщина, жившая у подножия холма в Височице, рассказала им, что «никому не позволено жить в древнем городе, который расположен на вершине горы. Там могут жить лишь те, кто готов ценой своей жизни охранять его тайну, сокрытую под городом». Тайна города, по ее словам, была сокрыта под двумя слоями: «Один слой был туда принесен и смывается дождями (слой земли). Второй — похож на яичную скорлупу, такой он тонкий и хрупкий. Если его повредить и то, что в нем сокрыто, будет унесено водой (потопом?), это принесет несчастье всем, кто живет в долине». Сказанное женщиной, похоже, означало, что местные жители догадывались, что они живут на рукотворном холме, который можно легко разрушить. Но, судя по всему, и турки отнеслись к этому рассказу с доверием, потому что в тот момент решили не брать штурмом город, хотя тот и являлся столицей Боснийского государства.

Это не единственное странное событие, случившееся в долине. Рассказывают об одной местной семье, которая в 2004 г. собралась выкопать на холме фундамент для постройки своего дома. Однако на определенной глубине строители наткнулись на массивные каменные плиты, не позволившие им углубиться дальше в землю. Они снова и снова пытались пройти через каменную преграду, работали и днем и даже по ночам, однако без особого успеха. В конце концов им пришлось прекратить свои работы, поскольку начали возмущаться соседи, жившие на другом склоне «горы». Те пожаловались, что стук по ночам не дает им спать. Вполне возможно, что грохот строительных работ эхом разносился по всему холму именно из-за множества тоннелей и камер, скрытых внутри пирамиды.