200 мифов народов мира - Юрий Пернатьев Страница 53

Эней и Дидона

Радушно встретила Дидона прибывших троянцев. Особенно обрадовалась герою Энею, который поразил царицу гордой статью и мужественной красотой. Она пригласила гостей во дворец и после пышного пира попросила сына богини рассказать о его родине, о друзьях-воинах, обо всем, что пришлось им пережить.

С волнением внимала царица Дидона рассказу Энея. И когда гости ушли отдыхать, все ее мысли были о прибывшем чужестранце. В ушах звучал его голос, виделись высокое чело и твердый взор знатного родом и знаменитого доблестью героя. Никто из вождей, предлагавших ей вступить в брак после смерти мужа, не вызывал в душе красавицы такого восторга.

Не в силах бороться с нахлынувшими чувствами, Дидона решила признаться во всем своей сестре. Добрая родственница стала убеждать царицу не противиться любви, не увядать в одиночестве, а вступить в брак со своим избранником. Ведь не случайно боги пригнали корабли троянцев к Карфагену – видать, такова их воля.

Влюбленная Дидона то водила Энея по Карфагену, показывая ему богатства города, то устраивала пышные игрища и охоту. В эти счастливые дни Юнона, не желавшая, чтобы Эней основал новое царство в Италии, задумала удержать его в Карфагене, обручив с Дидоной. Богиня обратилась к Венере с предложением закончить вражду Карфагена с Италией путем соединения брачными узами Энея и Дидоны. Венера, распознав хитрость Юноны, согласилась, но лишь для виду, поскольку знала, что предсказание оракула неизбежно сбудется и Эней рано или поздно попадет в Италию.

Однажды во время очередной охоты началась страшная гроза. Дидона и Эней укрылись в пещере и там при покровительстве Юноны вступили в брак. Повсюду разнеслась молва, что неприступная царица Карфагена назвала себя супругой троянца Энея и что оба, забыв о делах своих царств, думают только о любовных утехах.

Тогда по воле Юпитера Меркурий примчался в Африку и, застав Энея за достраиванием карфагенской крепости, стал упрекать его о забвении указаний оракула, об ответственности перед будущими поколениями латинян. Долго терзался Эней, выбирая между любовью к Дидоне и чувством долга перед троянцами, терпеливо ожидавшими прибытия на обещанную им родину.

И все же любовь отступила перед чувством долга. По приказу Энея троянцы стали тайно готовить корабли к отплытию. Узнала об этих приготовлениях и царица. Как безумная металась она по городу, упрекая Энея в черной неблагодарности. Пылая от гнева, Дидона предрекала суженому страшную гибель на море и на суше, предвещала горькое сожаление о покинутой женщине.

Эней отвечал ей спокойно, хотя и с душевной болью. Говорил, что не может противиться воле богов, его родная земля там, за морем, и туда ему предначертано отвести свой народ, чтобы избежать бесчестья. И если здесь, в Карфагене, живет его любовь, то там, в Италии, решается доля его отчизны.

Но горе окончательно помутило рассудок Дидоны. Она велела воздвигнуть огромный костер из гигантских деревьев и положить сверху оружие Энея. Своими руками украсила костер цветами, словно погребальный холм. Сам же Эней, опасаясь, что страдания царицы поколеблют принятое решение, провел ночь на корабле. Но едва он уснул, как снова явился Меркурий и предупредил, что царица задумала помешать отплытию троянцев, поэтому следует с первой зарей отчалить и выйти в море.

Эней перерубил канаты, дал команду гребцам и вывел корабли из гавани Карфагена. А Дидона, не сомкнувшая глаз, метавшаяся всю ночь на роскошном ложе, подошла к окну и в свете утренней зари увидела вдали белеющие паруса. В бессильной ярости стала она раздирать на себе одежды, рвать пряди золотистых волос, выкрикивать проклятия Энею, его роду и земле, к которой он стремился. Она призывала Юнону, Гекату, фурий в свидетельницы ее горя и молила безжалостно отомстить неверному любовнику.

В полубезумии Дидона поднялась на костер и вонзила себе в грудь меч Энея. Страшный вопль пронесся по дворцу, зарыдали служанки, город охватило смятение. В этот миг Эней бросил последний взгляд на карфагенский берег, на пылающие стены дворца Дидоны. Только тогда он понял, что царица совершила нечто страшное, непоправимое, равное по силе ее отвергнутой любви и уязвленной гордыне.

…Эта трагедия еще отзовется не менее страшным эхом. Пройдет время, и огонь, зажженный Дидоной у городских стен, перерастет в невиданное пламя ненависти между двумя столицами – Карфагеном и Римом.

И снова, рассекая морские волны, шли корабли Энея к неведомым берегам. Впереди появилась Сицилия. Сойдя на берег, Эней прежде всего решил почтить гробницу Анхиса в память о годовщине со дня его смерти. А затем, повинуясь воле богов, направился в город Кумы, где в роще богини колдовства и призраков Гекаты обитала старейшая из прорицательниц, жрица Аполлона седовласая Сивилла.

Принеся жертвы богам, пришельцы затаив дыхание слушали пророчества, звучавшие из пещеры, где пребывала великая провидица. Когда Сивилла вышла к путникам, Эней попросил ее указать ему путь в подземное царство, чтобы встретиться с отцом.

– Царство Аида открыто для всех, – отвечала жрица, – а вот возвратиться оттуда живым для смертного невозможно. Но если ты очень хочешь, твое желание сбудется. Надо отыскать в лесной чаще ветвь с золотыми листьями, только тогда примет тебя владыка преисподней. А отпустить на землю может его супруга Прозерпина, для которой сияющие во мраке золотые листья станут напоминанием о солнечном свете.

Добыв священную золотую ветвь, Эней совершил все обряды и жертвоприношения и, сопровождаемый Сивиллой, вступил в обитель подземного царства. Послышались леденящие душу звуки – загудела земля, завыли зловещие псы богини Гекаты. Прокладывая себе дорогу среди гидр, химер и горгон, Эней хотел было обратить против них свой меч, но Сивилла разъяснила, что это лишь призраки чудищ.

Так добрались они до того места, где подземная река Ахеронт впадает в реку Коцит. Здесь увидел Эней перевозчика душ умерших – Харона, который одних принимал в свою ладью, а других оставлял на берегу, несмотря на их рыдания и мольбы. И вновь разъяснила Энею вещая Сивилла, что вся эта толпа – души непогребенных мертвецов, чьи кости на земле не получили вечного упокоения.

Увидев золотую ветвь в руках Энея, Харон беспрекословно принял гостей в свою лодку. В это время на другом берегу трехглавый пес Цербер, вздыбив висящих на его шеях змей, свирепым лаем оглашал берега мрачной реки. Но Сивилла бросила ему пучки волшебных растений, смешанных с медом. С жадностью проглотили лакомство все три пасти адского пса, и, сраженный сном, он распростерся на земле.

Венера Таврическая. III в. до н. э.

Выйдя на берег, Эней и Сивилла услышали громкие стенания невинно казненных и плач умерших младенцев. А в миртовой роще Эней увидел тени погибших от несчастной любви. Неожиданно встретил он и Дидону со свежей раной в груди. Тщетно молил Эней простить ему невольную измену, к которой его вынудили боги. Молча отошла прекрасная тень, ничто не дрогнуло в ее бледном лице.