Семь футов под килем - Владимир Шигин Страница 54

Историк российского флота Ф.Ф. Веселаго писал об этом так: «Нельзя не упомянуть об одном, с первого взгляда незначительном, но, в сущности, весьма важном улучшении судовой жизни офицеров и нижних чинов. При прежних порядках матросам выдавалась на руки провизия на неделю, и пища приготовлялась в котлах в складчину. Остальные же высшие чины, до командира судна включительно, должны были заботиться каждый о своем пропитании, иметь отдельное хозяйство, свою посуду и заготовлять и сохранять во время плавания нужную для стола провизию. Некоторые офицеры, конечно, составляли артели, но другие питались отдельно. Такое положение, кроме увеличения на судах беспорядка, нечистоты и тесноты, заставляло в продолжение целого дня держать в камбузе неугасаемый огонь и служило источником беспрестанных ссор между прислугой, отражавшихся и на отношениях самих офицеров. Для устранения подобного беспорядка было постановлено: на руки матросам провизии не выдавать, а приготовлять им всем пишу в одном братском котле. И из того же котла отпускать по одной порции унтер-офицерам и другим чинам, получающим полуторную порцию, и дозволить им готовить для себя какое пожелает добавочное кушанье, а за не взятую половину порции отпускать им деньги. Иеромонаху, комиссару, шкиперу и "прочим подобным чинам" иметь один общий стол и, наконец, капитану с офицерами устроить свою "кают-компанию".

Соединение в кают-компании сослуживцев-офицеров разных чинов в одно целое, кроме удобств и улучшения стола, имело громадное влияние как на смягчение нравов морских офицеров, так и на развитие среди них общественности и близких дружеских отношений. Вместе с тем, в кают-компании, как на почве нейтральной, до известной степени внеслужебной, всякий член имел возможность при обсуждении какого-нибудь специального технического вопроса высказать свободно свое мнение, и здесь же молодые моряки могли приобретать от старых служивых множество полезных практических сведений; влиянием большинства сглаживались угловатости отдельных личностей, незаметно пополнялось общее образование моряков, и развивались вкусы к облагораживающим искусствам, как, например, музыке и пению».

Офицеры обычно питались два-три раза в день, в зависимости от обстановки. Завтрак каждый из офицеров съедал, приходя в кают-компанию и не дожидаясь прихода старших начальников, однако подача блюд заканчивалась за полчаса до подъема флага. Так же достаточно демократично происходил и вечерний чай. Что касается обеда, то он обставлялся по возможности торжественно. Согласно установленному распорядку дня, свободные от вахты офицеры в чистом платье собирались в кают-компании и ждали капитан-лейтенанта (старшего офицера), который являлся старшим кают-компании. С его приходом батюшка читал «Отче наш», и только после этого начинался обед. Приходить на обед после капитан-лейтенанта считалось признаком дурного тона, т.е. на морском сленге «гафом». Во время приема пищи в кают-компании не было принято говорить о служебных делах.

Как правило, еду офицерам готовили отдельно от матросов и значительно лучшего качества. Помимо этого, один из офицеров брал на себя обязанности заведующего кают-компанией. Заведующему также подчинялись артельщики, выбранные матросами люди (артельщик избирался, один человек от 50), которые отвечали за покупку продуктов, их хранение и приготовление на камбузе коком. Со временем питание офицеров в море значительно улучшалось. На корабли 2-го ранга в середине XIX века выделялась на год уже вполне приличная сумма — 1395 рублей. Помимо этого офицеры и сами скидывались на улучшение своего стола. На собранные офицерами деньги заведующий закупал дополнительные продукты, зелень, спиртное. Матросы-гарсоны и кают-юнги (вестовые в кают-компании) круглые сутки держали в кают-компании горячий чай, чтобы сменившиеся с верхней вахты и продрогшие офицеры могли согреться, пропустив несколько стаканчиков. Особенно популярен был крепкий чай с лимоном, почему-то именовавшийся «адвокатом».

В описаниях морских мемуаристов начала XIX века жизни в кают-компании уделено видное место. Натуралист Шамиссо упоминает в своих воспоминаниях, что на шлюпе «Рюрик», на котором он совершил кругосветное плавание, кают-компания была всего в 12 футов в квадрате. Несмотря на эти размеры, в кают-компании был камин, против которого помещался четырехугольный стол с зеркалом на стене над ним. По обоим бортам были устроены в стенных шкапах места для спанья длиною в 6 футов, а шириною в 3,5. Под ними были помещены рундуки, а на выступе, устроенном под койками, можно было сидеть. Меблировка включала еще несколько скамеек. В этом тесном помещении спало четыре человека, а обедало семь. Расписание стола было следующее: кофе в 7 часов утра, обед в полдень, в 5 часов чай, а ужин в 8 часов, причем к ужину на стол подавались остатки обеда. Кают-компанию «Рюрика» обслуживал один из матросов. Курение табака разрешалось только в ее помещении.

Владимир Броневский приводит несколько иное расписание жизни в кают-компании, относящееся к более раннему периоду (1805 — 1810 годы) и к линейному кораблю. «В семь часов по свисту дудочки все встают. В половине восьмого офицерам подают чай; в девять барабаном свободных от должности приглашают к молитве; в десять подают водку и закуску; в половине одиннадцатого обедают, в половине шестого в кают-компании разводят огонь, и все садятся вокруг чайного стола, курят трубки, пьют одни чай, другие пунш и беседуют, как в своем семействе; в половине восьмого ужинают и ложатся спать». Во время шторма офицеры в кают-компании питались только сухарями, стаканом вина или рюмкой водки.

На линейном корабле «Твердый» эскадры Сенявина в 1806 году кают-компания занимала значительное помещение. Из воспоминаний П. Свиньина: «Здесь на шести столах бьются в карты; там разыгрывают квартет; здесь спорят за шашками; в уголку собралась компания друзей и с сигарою во рту и с чашкой чая в руке один рассказывает другому. Посередине вальсируют, там бренчат на фортепиано и гитаре, или охотник до театра декламирует трагическую сцену из "Самозванца"». Броневский описывает жизнь в кают-компании корабля той же эскадры «Святой Петр» сходными чертами: «Она представляла гостиную, куда собралось общество согласных родных. Они играли в бостон, в шахматы, в лото, другие разыгрывали, как умели, квартет; иные читали или заботились приготовлением чая. Закурив трубку и подвинув стул к камину, я любовался алым пламенем».

Декабрист Беляев, плававший в 1823 году на фрегате «Проворный», пишет, что на кораблях обыкновенно общество офицеров выбирало одного из своей среды хозяином, обязанность которого заготовлять все для кают-компании. Для покрытия расходов собиралась сумма, состоящая из офицерских взносов. На «Проворном» был хозяином доктор Дроздов, большой гастроном. Он закупил все, что нужно было для кают-компании: «…чай, сахар, вина, сыры, портер и пр. На палубе в клетках уже сидели бараны… а в больших клетках куры и петухи». На больших кораблях, по-видимому, стол в кают-компаниях был очень хороший. По словам Броневского, в кают-компании «Святого Петра» после сытного ужина, «которым и толстый винный откупщик в Москве был бы доволен… офицеры танцевали до самого света». Хотя обычно «тосты пились портвейном, в торжественных случаях в кают-компаниях пили шампанское». Беляев пишет: «Прежде нашего отправленья офицеры корабля давали обед адмиралу, где было выпито много шампанского, было произнесено множество тостов доброму адмиралу». По-видимому, некоторые тосты были традиционными в кают-компаниях того времени: «Тостами, которые всегда предлагал сам адмирал, первым тостом был добрый путь, затем присутствующие и отсутствующие "други"… затем здоровье глаз… пленивших нас; здоровье того кто любит кого". В день ухода "Проворного" за границу все офицеры сошли в кают-компанию, где во время обеда и живых разговоров пили за здоровье государя, за счастливое плавание, за милых сердцу… отуманенные шампанским, все разбрелись по каютам и сладко заснули. Кают-компания за границей часто устраивала приемы иностранных гостей. Так, в Бресте, офицеры того же "Проворного" дали обед на фрегате всему Брестскому обществу. За обедом было более семидесяти человек. Шханцы были украшены абордажным оружием и флагами с вензелями Императора и короля. Стол был роскошный, тосты, конечно, с шампанским».