Маргелов - Борис Костин Страница 54

11 августа был вызван в Москву командующий 38-й армией генерал А. М. Майоров. Посетив последовательно кабинеты начальника Генерального штаба и министра обороны, он предстал с докладом перед Генеральным секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым. Присутствовал на докладе и М. А. Суслов. Предоставим слово А. М. Майорову:

«В одно прекрасное утро, Леонид Ильич, под Чопом, Мукачевом, Ужгородом могут быть выброшены 82-я и 101-я воздушно-десантные дивизии НАТО. А через всю Чехию и Словакию на максимальных скоростях пойдут к ним на соединение пятый и седьмой армейские корпуса, а это 9 — 11 дивизий. Нам известно: маневры войск НАТО намечены на начало сентября.

Брежнев и Суслов переглянулись. А я продолжаю резать:

— А в ночь перед выброской воздушных десантов будет сформировано марионеточное правительство Чехословакии. Оно объявит о нейтралитете, о выходе из Варшавского договора, обратится с просьбой к НАТО — защитить страну от советского вторжения... Чехословакия может быть потеряна. Или небольшая война...»

Конечно же, Майоров не мог тогда знать, что советские руководители упорно искали авторитетных лидеров Компартии Чехословакии, готовых обратиться к ним с просьбой о вводе в страну войск Варшавского договора, чтобы предупредить в ней утрату социалистических завоеваний. К тому времени Польша, Германская Демократическая Республика, Болгария, Венгрия уже дали согласие на участие своих воинских контингентов в операции «Дунай». Румыния категорически выступила против, и Н. Чаушеску с тревогой ожидал часа «Ч», приказав своим вооруженным силам быть к готовности к отражению агрессии. Облегченно вздохнул он только спустя неделю после благополучного разрешения чехословацкого кризиса.

18 августа 1968 года на заседании Политбюро ЦК КПСС было принято решение о вводе войск Варшавского договора в Чехословакию. Долгожданное обращение «здоровых сил» главе с В. Биляком, хотя и не имело юридической силы. Так как не было согласовано с высшими партийными и правительственными инстанциями ЧССР, дало повод для свободы действий. Теперь многое зависело от того, как будут действовать воздушные десантные дивизии в Праге и Брно.

Готовились ли «контрреволюционные силы» к вводу советских войск в августе 1968 года? Докладывая министру обороны маршалу Советского Союза А. А. Гречко о действиях 7-й и 103-й гвардейских воздушно-десантных дивизий, В. Ф. Маргелов отметил:

«Когда десантники ворвались в здание Академии Запотоцкого, офицеры Чехословацкой народной армии сидели над картами и наносили положение наших войск, перешедших границу. Приход их в Брно ожидали в середине дня. Также решительно были блокированы и разоружены воинские части, расположенные в городе».

Командующий ВДВ не сковывал своим авторитетом комдивов генералов Л. Н. Горелова и А. И. Яценко, предоставив им возможность принимать решения самостоятельно, по обстановке. Мнения комдивов 7-й и 103-й десантных дивизий и штаба ВДВ сходились в главном: в первом эшелоне в составе двух транспортных самолетов — группы захвата и наведения. На всю операцию по захвату аэродромов, на взятие под охрану взлетной полосы и налаживание аппаратуры взлета и посадки — 30 минут.

Если бы кто-нибудь из охраны аэродромов умудрился оправиться от шока и перегородил бы взлетную полосу чем угодно — тогда о посадочном десанте и речи быть не могло.

В большой степени успех операции зависел от десантников, и они тренировались без устали на отечественных контрольно-диспетчерских пунктах, схожими с чехословацкими.

В тот же день, 18 августа, в Министерстве обороны состоялось совещание, на котором А. А. Гречко произнес запоминающиеся слова: «Ввод войск в Чехословакию будет Осуществлен, даже если приведет к третьей мировой войне», последствия, конечно, преувеличивалась, но решительность настроя не вызывала сомнений. О серьезности предстоящего свидетельствовал состав участников совещания: Главком Объединенными вооруженными силами стран Варшавского договора маршал Советского Союза И. И. Якубовский, Главком ВВС, Главный маршал авиации К. А. Вершинин, Главком ракетных войск стратегического назначения

Н. И. Крылов, Главком ВМФ адмирал флота М. Г. Горшков, Главком войск ПВО маршал Советского Союза П. Ф. Батицкий. Совещание вел начальник Генерального штаба маршал Советского Союза М. В. Захаров.

Непосредственное исполнение операции «Дунай» возлагалось на командующего ВДВ генерала армии В. Ф. Маргелова, командарма 1-й танковой армии генерал-лейтенанта К. Г. Кожанова, командарма 20-й армии генерал-лейтенанта И. Л. Величко, командарма 38-й армии генерал-майора А. М. Майорова, командующего Группой советских войск в Германии генерала армии П. К. Кошевого, командующего Южной группой войск генерал-полковника К. И. Провалова, командующего Северной группой войск генерал-полковника И. Н. Шкадова. Координатором наземной части операции назначался командующий Сухопутными войсками генерал армии И. Г. Павловский. Моральный дух советских войск, участвующих в операции «Дунай», должно было обеспечивать Главное политическое управление во главе с А. А. Епишевым.

Переход войск границы Чехословакии был намечен на 23 часа 20 августа. День ввода войск — 21 августа. Сигнал «Ч» — «Влтава-666».

О поведении командующего ВДВ на этом совещании красноречиво рассказывает А. М. Майоров в книге «Вторжение»:

«Маршал А. А. Гречко обратился к генерал-лейтенанту Величко:

— Командарм, через 10 — 12 часов после «Ч» одной, а лучше двумя дивизиями вам следует соединиться с воздушно-десантной дивизией в районе аэродрома Рузине юго-западнее Праги...

В этот момент командующий ВДВ, генерал-полковник 39 Маргелов, не всегда умеющий совладать со своим темпераментом, выпалил:

— Товарищ министр, воздушно-десантная дивизия вовремя... — Слова, похоже, не поспевали за возбужденной мыслью десантника, — все вдребезги разнесем к чертовой матери.

Гречко замахал на него рукой: дескать, погоди...

— Товарищ министр. Все семь дивизий готовы разнести в клочья любого противника!

— Спокойно, генерал. Конкретно о 98-й дивизии.

— Докладываю. С военно-транспортной авиацией все согласовано. Дивизия готова к высадке парашютным способом. После получения сигнала не более как через два часа.

— Утверждаю. Садитесь...

Гречко закрыл свою тетрадь. Я посмотрел на часы... Все мероприятие заняло меньше часа. Точнее, 43 минуты.

..Все двинулись к двери. И вдруг кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел Маргелова.

— Ну что, понял, Саша?

— Так точно, Василий Филиппович.

— А что понял? — осклабился воздушный десантник.

— Действовать надо решительно и твердо управлять войсками.

— Е... надо и фамилию не спрашивать — вот что надо!