Старейшее жизнеописание Спинозы. Трактат об очищении интеллекта - Андрей Майданский Страница 55

Вообще говоря, если будут приняты во внимание указанные выше источники терминологически обусловленных недоразумений, то вопросы о разногласии Спинозы с самим собой и его так называемых противоречиях примут, во всяком случае, другой характер. А если, кроме того, согласно требованиям Спинозы в основу изучения его воззрений будет положена его теория познания (условие, к которому мы теперь переходим), с ее различением истинного познания от неистинного и пониманием с помощью слов, но не на основании слов, то отпадут еще очень многие недоразумения, считающиеся в настоящее время неразрешимыми.

Спиноза кратко и ясно выражает свое мнение по этому поводу: «Большинство недоразумений, — говорит он, — заключается в том, что мы неправильно применяем слова к вещам (nomina rebus non recte applicamus); если бы этого не было, то мы так же мало считали бы других заблуждающимися, — продолжает он, — как мало счел я заблуждающимся некоторого человека, которого недавно слышал кричавшим: его двор улетел на курицу соседа; и именно потому, что для меня было достаточно ясно содержание его сознания» (Eth. II, 47 Sch).

К вопросам познания в философии Спинозы

Итак, перехожу ко второму условию, необходимому для понимания учения Спинозы, именно к обязательности

— 31-

предварительного изучения его взглядов на метод и теорию по-знания. Для этого изучения основной материал дает Tr. de int. em., который, по намерению Спинозы, должен был быть положен в основу его «Этики» (См. Примечание к нему Спинозы) [343]; его содержания требуют самого серьезного и внимательного изучения. Спиноза сам указывает в начале трактата на необходимость не только особенного внимания, но даже и соответствующего изменения всего строя жизни, как подготовки к действительно серьезному отношению к затронутым в нем идеям. Без данных этого трактата невозможно сознательное отношение к основным определениям и аксиомам первой части Этики; между тем, все дальнейшие положения и схолии являются только развитием и расчленением содержаний, данных в этих определениях и аксиомах.

Под методом исследования истины — Methodus veri investigandi, как уже было сказано, Спиноза не имеет в виду геометрического способа или порядка демонстрации познаваемого. Метод Спинозы, коротко говоря, есть путь к тому, чтобы уметь выяснить себе, что есть истинная идея, по его выражению, объективная сущность — essentia objectiva, уметь отличить истинную идею от неистинных идей, и оградить себя от связанных с последними заблуждений: «Vera methodus est via, ut ipsa veritas, aut essentiae objectivae rerum, aut ideae (omnia illa idem significant) debeto ordine quaerantur», говорит Спиноза о методе в Tr. de int. em. (р. 12). (См. также р. 10 etc.). В том же смысле он пишет об истинном методе в письме 37 к J.B., в 1666 году, р. 324, подчеркивая необходимость различения специфических областей познания. Истинный метод — vera methodus состоит «in sola puri intellectus cognitione, ejusque naturae et legum, quae ut acquiratur necesse est ante omnia distinguere inter intellectum et imaginationem, sive inter veras ideas et reliquas, nempe fictas, falsas, dubias et absolute omnes, quae a sola memoria dependent». (Память, memoria, для Спинозы относится к области неадекватного познания).

Как сказано, для Спинозы условием такого исследования истины является серьезнейшая подготовка со стороны

— 32-

желающего по существу познать истину — подготовка, которая распространяется даже на изменение условий обычного существования. В письме к J.B. он указывает это следующими словами: «ad haec omma assiduam meditationem, et animum propositumque constantissimum requiri, quae ut habeantur, apprime necesse est, certum vivendi modum et rationum statuere, et certum aliquem finem praescribere» (p. 324) [344].

Первым шагом по пути истинного исследования является выяснение того, что есть истинная идея или адекватная идея (ср. Eth. II, Def. 4) и как понимать критерий истины; отмечу здесь только самое главное по этому поводу. Истинная или адекватная идея носит в себе самой критерий своей истинности и не зависит ни от какого внешнего критерия, вроде, например, сравнения с объектом, или, как говорит Спиноза, с идеатом. «Veritas se ipsam patefacit» (Tr. de int. em., 13). «Veritas sui sit norma» (Eth. II, 43 Sch.); она не нуждается ни в каком внешнем признаке. Истинная идея должна согласоваться со своим идеатом, но не потому истинна, что она согласуется с ним.

Важно отметить, что хотя под «идеатом» Спиноза понимает «объект» идеи и сам употребляет иногда термин objectum, но, во-первых, его «объект» или «идеат» не совпадает с обычным пониманием объекта; ему, например, не противопоставляется «субъект». При этом слова «объект» и «субъект» в том смысле, в каком они употребляются современными исследователями (ср., например, Остлер об объекте и субъекте у различных исследователей [345], см. также Фр. 591 сл., 525, 531 и др.) имеют для Спинозы содержание, относящееся исключительно к области неадекватного познания. Поэтому желательно сохранить для объекта Спинозы выражение «идеат», так

— 33-

как оно лучше подчеркивает то, что дело идет об «объекте» в особом смысле слова, и, во всяком случае, об объекте идеи, а не об объекте по отношению к субъекту. Во-вторых, Спиноза пользуется термином того же корня, а, именно, выражением «объективно», objective, в смысле, как раз противоположном современному, и потому опять-таки желательно употреблять по отношению к объектам его идей выражение идеат, чтобы избежать смешения содержания objectum с содержанием objective у Спинозы. Выражение objective (essentia objective) употребляется Спинозой для обозначения некоторой данной в идее сущности; сущность же, как идеат истинной идеи, поскольку она дана не в идее, по выражению Спинозы, есть формальная сущность, или сущность, данная формально: essentia formaliter [346]. Истинная идея есть соответствующая (никогда не тожественная) этой сущности объективная сущность или сущность, данная объективно: essentia objective.