Великий де Голль. "Франция - это я!" - Марина Арзаканян Страница 56

Голлисты тем временем разворачивали кампанию в пользу возвращения генерала по всей Франции. В знак верности своему лидеру они организовали пролет десяти небольших самолетов над Коломбэ, которые выстроились в небе в виде Лотарингского креста. Де Голль увидел их, вышел из дому, подошел к ближайшей поляне и застыл на ней, высоко подняв немного разведенные в стороны руки. Даже с высоты можно было разглядеть его одинокую фигуру, похожую на букву «V» – начальную в заветном слове Victoire – Победа. Фотографию, запечатлевшую такую картину, опубликовал в конце мая журнал «Пари-матч».

Правительство, осознав свое полное бессилие, искало лишь повода для отставки. Оно выдвинуло на обсуждение Национального собрания проект реформы конституции, резко ограничивающий права парламента. Пфлимлен и его министры рассчитывали, что коммунисты проголосуют против и кабинет сможет уйти в отставку. Но лидеры ФКП разгадали этот шаг и проголосовали за проект. Жак Дюкло заявил с трибуны Бурбонского дворца: «Мы не дадим вам алиби! Франция будет знать, что ваш текст принят, а вы сбежали, чтобы уступить дорогу узурпатору!» {437} Законопроект был одобрен большинством голосов. И все же кабинет отказался от своих полномочий. На рассвете 28 мая Пфлимлен вручил президенту республики заявление об отставке.

Через несколько часов в Коломбэ появился еще один гость. Многочисленные журналисты, уже давно «разбившие лагерь» вокруг имения де Голля, не смогли понять, кто он. А был это посланец из Алжира генерал Дюлак. Он приехал по приказу Салана, чтобы узнать, должна ли состояться операция «Возрождение» {438}. Де Голль не хотел ее проведения. Зачем? Развязка была близка. Еще одно усилие, и Национальное собрание само распахнет перед ним двери к власти.

Поздно вечером 28 мая президент республики Рене Коти вызвал к себе в Елисейский дворец председателей обеих палат парламента – Андре Лё Трокёра и Гастона Моннервиля. Он просил их повидаться с де Голлем и узнать у него, на каких условиях генерал согласится возглавить правительство. В одиннадцать часов вечера два председателя встретились с де Голлем в парке Сен-Клу. Де Голль потребовал предоставления чрезвычайных полномочий и права пересмотреть Конституцию 1946 года {439}. Гастон Моннервиль был очень мягок и покладист и соглашался на все. Андре Лё Трокёр, напротив, на требования де Голля отвечал однозначно: «Это невозможно. Все должно пройти в рамках республиканской законности». В час ночи собеседники расстались, не придя к согласию. Генерал опять удалился в Буассери. Моннервиль и Лё Трокёр в два часа ночи подъехали к Елисейскому дворцу. Президент вышел навстречу своим поздним посетителям. Лё Трокёр сообщил ему, что встреча с де Голлем закончилась полным провалом. Коти немного подумал и сказал, что он удаляется в свой кабинет, чтобы к утру принять необходимое решение {440}.

Утром 29 мая стало известно, что президент республики направил послание двум палатам парламента. В три часа дня началось заседание Национального собрания. Перед амфитеатром Бурбонского дворца появился Лё Трокёр. Он попросил депутатов встать и выслушать заявление президента. «В этот тяжелый час, – писал Коти, – я решил обратить свой взор к генералу де Голлю – самому знаменитому из французов» и предложить ему «сформировать правительство общественного спасения, которое смогло бы осуществить глубокие преобразования наших институтов» {441}.

В этих словах заключалась суть всего текста. В конце своего послания президент угрожал подать в отставку, если парламент выскажется против правительства де Голля. Как только имя генерала было произнесено, по знаку Дюкло все депутаты-коммунисты и некоторые социалисты вновь сели на свои места. Правые продолжали слушать стоя. Не успел председатель закончить чтение, как левые начали скандировать: «Фашизм не пройдет!» Представители правых партий ответили им криками: «Французский Алжир!» Коммунисты и социалисты запели «Марсельезу». На скамьях правых молчали. Затем начались бесконечные переругивания, угрозы, насмешки. Дело чуть было не дошло до драки {442}.

Пока в кулуарах Бурбонского дворца депутаты продолжали возмущаться, генерал де Голль приехал в Елисейский дворец. Коти встретил его на лестнице у парадного входа. Два президента Французской Республики – нынешний и будущий – договорились о том, как произойдет процедура утверждения нового правительства. Они решили, что де Голль появится в Бурбонском дворце только для того, чтобы прочитать свою декларацию {443}.

В тот же день поздно вечером генерал опубликовал коммюнике, в котором потребовал от Национального собрания «чрезвычайных полномочий на срок, необходимый для того, чтобы справиться с тяжелым положением, сложившимся в стране», и дал понять, что намерен пересмотреть Конституцию 1946 года {444}. Судьба республики была решена. Осталось только выполнить последние формальности.

30 мая представители всех главных политических партий страны, за исключением коммунистов, выразили готовность поддержать де Голля и войти в его правительство. По предварительной договоренности государственными министрами были назначены Ги Молле (СФИО), Пьер Пфлимлен (МРП), Луи Жакино («независимый»), Феликс Уфуэ-Буаньи (ЮДСР). Наряду с представителями политических партий в правительство вошли высшие чиновники и дипломаты, в том числе давние сотрудники де Голля {445}. Однако пока в свой кабинет генерал не включил ни одного ультраколониалиста.

Утверждение де Голля на пост главы кабинета состоялось 1 июня. Генерал выступил с краткой правительственной декларацией. Он просил Национальное собрание предоставить его правительству «чрезвычайные полномочия сроком на полгода» с тем, чтобы «разработать новую конституцию и вынести ее на всеобщий референдум» {446}. После прочтения декларации генерал покинул Бурбонский дворец. В дебатах против программы де Голля выступили Жак Дюкло, Пьер Мендес-Франс и Франсуа Миттеран. Большинство же ораторов поддержали его кандидатуру. В итоге за генерала проголосовали 329 депутатов: «независимые», МРП, «социальные республиканцы», часть социалистов и радикалов. 224 депутата были «против»: коммунисты, часть радикалов и социалистов {447}. Так недолговечная Четвертая республика канула в Лету. А де Голль наконец-то вернул себе власть.