Красный монарх: Сталин и война - Саймон Себаг-Монтефиоре Страница 56

– Здравствуйте, маршал Сталин! – тепло поздоровался Франклин Рузвельт.

Лидеры обменялись рукопожатием. Трудно было представить двух более непохожих людей. Сталин с бочкообразной фигурой, короткими ногами и смуглым лицом со следами оспы – и Рузвельт в кресле-каталке, аристократ-американец в отлично сшитом синем костюме.

Сталин заговорил о том, что Советский Союз крайне нуждается во Втором фронте. Затем сошлись во мнении, что Британская империя уже не та, что раньше. Индия созрела для революции снизу так же, как в свое время Россия, подчеркнул Рузвельт. Судя по всему, он был неплохо проинформирован в отношении не только индийских дел, но и новейшей русской истории. Иосиф Виссарионович тоже блеснул энциклопедическими знаниями. Он заявил, что вопрос с индийскими кастами очень сложен и запутан. Этот короткий экскурс в историю заронил семена удивительного партнерства между калекой-брахманом из Новой Англии и грузинским большевиком. Оба славились легендарным обаянием, которое они включали на полную мощность, когда это требовалось для дела. Расположение Сталина к Франклину Рузвельту было таким же искренним, как дипломатическая дружба с империалистами. После непродолжительной беседы генсек ушел, чтобы дать Рузвельту отдохнуть после переезда.

В четыре часа дня Большая тройка собралась на первое заседание. Участники встречи расселись в большом зале советского посольства, украшенном в тяжелом имперском стиле. В центре стоял специально сделанный по заказу Зарубиной круглый стол. Кресла были обтянуты полосатым шелком. Сталин расположился рядом с Молотовым и Павловым. Ворошилов обычно занимал место у него за спиной, во втором ряду. Сталин и Черчилль условились, что заседание будет вести Рузвельт.

– Как самый молодой! – пошутил американский президент.

– В наших руках сейчас находится судьба человечества, – торжественно провозгласил Уинстон Черчилль.

– История нас избаловала, – дополнил краткое выступление британского премьера Иосиф Виссарионович Сталин. – Она дала нам очень большую власть и огромные возможности. Давайте начнем работать.

Речь зашла об операции «Оверлорд», целью которой было вторжение союзников во Францию. Сталин сказал, что не ожидал обсуждения военных дел и поэтому не захватил с собой военных.

– Со мной только маршал Ворошилов! – грубо сказал он. – Надеюсь, он сгодится.

Тем не менее вождь полностью игнорировал присутствие Климента Ефремовича и решал все военные вопросы сам. Молодой британский переводчик, Хью Ланги, был шокирован тем, как Сталин обращался с Ворошиловым. «Как с собакой», – считал он.

Вождь настаивал на более ранней дате переправы через Ла-Манш. Затем неторопливо наполнил трубку. Черчилля доводы русского лидера, похоже, не убедили. Он заявил, что сначала лучше провести операцию в Средиземном море, поскольку можно использовать уже имеющиеся там войска.

Однако Рузвельт уже решил, что Второй фронт будет открыт на севере. Когда расстроенный британский премьер понял, что его перехитрили, Рузвельт весело подмигнул Сталину. Так между ними начали складываться странные отношения, похожие на флирт. Дружба с Рузвельтом значительно укрепила положение советского маршала как арбитра Большой тройки. Уинстон Черчилль общался со Сталиным гораздо откровеннее американского президента. По крайней мере, он не притворялся и оставался самим собой.

Сталин вел себя подчеркнуто вежливо с иностранцами и на удивление грубо со своими делегатами. Когда Болен подошел к нему сзади в самый разгар переговоров, он, не поворачиваясь, резко произнес, думая, что это кто-то из своих:

– Бога ради, дайте нам закончить работу!

Потом увидел, что это молодой американец, и смутился.

Тем же вечером Франклин Рузвельт устроил у себя ужин. Президентские повара приготовили стейки с печеным картофелем. Напитки Рузвельт взял на себя. Он собственноручно смешал коктейль из вермута, джина и льда и долго тряс шейкер. Иосиф Виссарионович сделал глоток и слегка поморщился:

– Все в порядке, только холодный для желудка.

Неожиданно Рузвельт позеленел, на лице его заблестели капли пота. Его тут же увезли в спальню. Черчилль сказал, что Бог на стороне союзников.

– А черт на моей! – пошутил Сталин. – Черт – коммунист, а Бог – хороший консерватор.

29 ноября Сталин и Рузвельт встретились вновь. Утром Серго Берия доложил Верховному, что обаяние вождя сработало. «Рузвельт всегда высоко ценил Сталина», – вспоминает Серго. Имея такого союзника, Сталин мог надавить на Уинстона Черчилля.

Американский президент предложил создать международную организацию, которая позже станет ООН.

Тем временем американские и британские генералы вели переговоры с Климентом Ефремовичем Ворошиловым. Красный маршал никак не мог понять трудностей переправы через Ла-Манш. Наверное, он думал, что это то же самое, что форсирование спокойной реки на плотах.

Черчилль был единственным британским премьер-министром, носившим военную форму. Перед следующим заседанием он надел голубой мундир офицера Королевских ВВС с крылышками на лацканах для того, чтобы провести торжественную церемонию празднования победы под Сталинградом.

В 3.30 дня три делегации в полном составе собрались в зале посольства Великобритании. Последними появились высшие руководители, Большая тройка. В почетном карауле стояли британские пехотинцы, вооруженные винтовками с примкнутыми штыками, и солдаты НКВД в голубой форме с красными петлицами и автоматами на ремнях. Оркестр исполнил государственные гимны трех стран. После того как стихла музыка, в зале наступила тишина. Затем офицер в форме британских гвардейцев подошел к огромному черному ящику, стоящему на столе, и открыл его. В нем на темно-красном бархате лежал сверкающий меч. Офицер взял оружие и торжественно передал Черчиллю. Премьер, крепко держа меч обеими руками, повернулся к Сталину.

– Его Величество, король Георг VI, повелел мне вручить вам для передачи городу Сталинграду этот почетный меч. На его лезвии выгравирована надпись: «Подарок короля Георга VI людям со стальными сердцами – гражданам Сталинграда – в знак уважения к ним английского народа.

Черчилль сделал шаг вперед и вручил меч Сталину. Верховный главнокомандующий долго держал его в руках, затем со слезами на глазах поднес к губам и поцеловал. Сталин был искренне тронут королевским подарком.

– От имени граждан Сталинграда я хочу выразить свою глубокую благодарность за подарок короля Георга VI, – ответил он тихим хриплым голосом.

Он подошел к Рузвельту и показал ему меч. Американец прочитал надпись и кивнул.

– Действительно, у них стальные сердца, – сказал Рузвельт.

Потом Сталин протянул меч Ворошилову. Маршал неловко принял подарок и уронил его на пол. Послышался громкий лязг. Отважный кавалерист, сотни раз бросавшийся в атаку, размахивая шашкой, ухитрился внести элемент фарса в одно из самых торжественных событий карьеры Сталина как международного лидера. Его ангельски-розовые щеки покраснели и стали пунцово-алыми. Он неловко нагнулся и поднял меч. Верховный, как заметил Хью Ланги, раздраженно нахмурился, затем холодно улыбнулся. Лейтенант НКВД унес меч, держа его перед собой на вытянутых руках.