Александр Македонский - Василий Ян Страница 58

Александр вставал, ходил взад и вперед по холму, ожидая первых результатов переправы. Но вскоре раздались крики:

– Плывут обратно!

Плоты спускались сверху, куда их подтянули против течения бечевой. На первом плоту выделялись яркими, нарядными одеждами несколько персов. Перевозчики старательно гребли короткими веслами и пристали около лагеря. Несколько персов, завернув платье выше пояса, выпрыгнули с плотов прямо в воду и поспешно направились к базилевсу. Упав на колени, персы прокричали приветствия и протянули Александру пергаментный свиток. Эвмен, начальник канцелярии, взял свиток и прочел вслух Александру:

– «Мы, Датаферн и Катен, потомственные владельные князья Сугуды, извещаем блистательного царя царей, владыку Персии Александра, что мы можем передать ему из рук в руки живым цареубийцу, злодея, наглого захватчика царской короны Бесса, если только Александр пришлет в город Наутаку [139]кого-либо из своих вождей с некоторым числом войска. Живи и царствуй много лет!»

Александр вскочил, схватил свиток и быстро прошел в свой шатер. Там он, обращаясь к небу, воскликнул:

– О бессмертный Зевс, властитель судьбы людей! Ты действительно следишь за подвигами твоего сына и убираешь камни с пути его славы. Я обещаю принести в жертву сто быков и построить по всей Персии сто храмов, чтобы и днем и ночью славилось твое имя.

Несколько македонских начальников вошли в палатку и выстроились при входе в ряд. Александр оторвался от карты, лежавшей на коленях, и обвел внимательным взглядом своих запыленных, обожженных солнцем помощников.

– Птоломей, сын Лага, – обратился базилевс к коренастому, мускулистому македонцу с суровым, окаменевшим лицом. – Я тебе поручаю дело, которое могу доверить только очень близкому другу. Если ты его выполнишь, то покроешь себя бессмертной славой. Ты отправишься вперед по враждебной стране в город Наутаку. Там ты захватишь цареубийцу Бесса и живым доставишь его ко мне. Я дам в твое распоряжение три гиппархии [140]македонских этэров, всех конных копьеносцев, тысячу щитоносцев и половину стрелков. До Наутаки обычно идут десять дневных переходов, но ты должен сделать путь в четыре дня. Бойся засады и ловушки и не доверяй обещаниям персов! Я буду следовать за тобой со всей остальной армией. Да хранят тебя Геракл и бессмертные боги!

– Но где главные силы Бесса? Где можно ожидать битвы?

Александр указал рукою вдаль:

– Орлы, летающие над горами, да всевидящее око солнца могут сказать это.

Гефестион, побывавший на той стороне с первыми плотами, заметил:

– Главные силы Бесса, наверное, собрались в кулак где-нибудь на главной дороге, в глубине Согдианы. Мы видели на том берегу только группы отдельных всадников. Все они ушли, как только наши стрелки стали их сбивать стрелами. Поднявшись на холмы, они оттуда следили за нами и потом скрылись.

– Они нарочно нас заманивают в глубь Согдианы, – сказал базилевс. – Там имеется страшное ущелье – Железные ворота, где можно скатывать с гор камни и перебить любое войско, которое захочет пройти этой тесниной. Но нам помогает сам Зевс Громовержец. Что же может остановить нас?

Будакен, не замечая времени, проводил беспечно день за днем в саду Талиссия, ведя лукавые, осторожные разговоры с согдскими князьями и персидскими сановниками, приходившими выразить свое восхищение его силой и «ста одиннадцатью добродетелями».

Три зимних месяца Будакен провел в Мараканде гостем царя царей. Они часто вместе ездили на охоту в заповедный зверинец, окруженный высокой стеной. Там на свободе жили звери, привезенные со всех концов Персии: желтые косматые львы, пятнистые пантеры и полосатые тигры. Рабы криками и ударами в медные щиты выгоняли зверей на линию охотников, которые между собой соперничали в отваге, ловкости и умении метать копье.

Празднества не прекращались; Бесс с Будакеном ездили в усадьбы князей, где устраивались роскошные пиры и охота с соколами и борзыми.

Однажды к Будакену прибыл вестник от Сатибарзана – сказать, что он уезжает по поручению царя царей. Ему перестали присылать из царской кухни большие блюда с жареной бараниной и курами, начиненными абрикосами.

Приставленный к нему переводчик объяснил, что царь внезапно выехал в Бактру. Будакен подумал, не вернуться ли ему обратно в родные степи, но он все еще надеялся найти способ помочь Сколоту. Его проводник Спитамен исчез, и никто не знал, что с ним. Будакен выжидал. Его воины ничего не делали, валялись на коврах и пели песни.

Не зная, чем заняться, Будакен каждый день стал разъезжать по городу, а под вечер ходил на площадь в центре базара, когда там затихала торговля, темнело и начинались представления. Он втискивался с двумя скифами в густую кричавшую толпу, расталкивал встречных, пробирался в самую середину площади.

Будакена пропускали на почетное место, и он сидел на деревянных нарах под кирпичными сводами среди самых известных купцов. В темноте горели глиняные плошки с маслом и сальные свечи, прилепленные к выступам стен. Грызя фисташки и миндаль, он смотрел, как на подмостках пляшут мальчики, извиваются, как змеи, артисты, вымазанные мукой и сажей, подбрасывают и ловят сразу несколько горящих факелов и глотают и изрыгают горящую паклю.

Через несколько дней приехал гонец от Датаферна, хранителя царской печати. Он передал Будакену приглашение царя прибыть к нему для важных переговоров в Бактру. Будакен, довольный, что он увидит еще одну столицу и будет ему о чем рассказать в степи, немедленно поднял своих скифов и отправился в путь.

Он ехал мимо тщательно возделанных полей, бесконечных садов и виноградников, где ни один клочок земли не оставался необработанным. Привыкший к бесконечным песчаным или каменистым степям, Будакен поражался роскошью зелени встречавшихся долин. Фруктовые сады, осыпанные, как снегом, белыми и розовыми цветами, сменялись нивами, где зеленели первые всходы. Горные обильные ручьи и арыки, орошавшие пашни и сады, приносили жизнь и плодородие бесчисленному населению, которое, как муравьи, трудилось на полях: одни пахали на быках, другие кирками разрыхляли землю. Длинные караваны из сотен вьючных животных тянулись по дороге, направляясь к Наутаке: там, говорили, царь решил сделать свою новую столицу и приказал отовсюду свозить и хлеб, и розовую горную соль, и хлопок, и зынгыр, [141]и кожи, чтобы прокормить и одеть войско, которое готовилось к борьбе с заморскими хищниками.

– Отсюда можно хорошо править Сугудой и не бояться врагов, – сказал Будакен, увидев с перевала город, обнесенный тремя линиями зубчатых стен.