Открытие Антарктиды - Фаддей Беллинсгаузен Страница 59

После завтрака мы пошли прогуливаться в городе с губернаторским адъютантом поручиком Маккуори. [123]

День был особенно жаркий, переходы велики, мы устали и были весьма довольны, когда возвратились домой. Гостеприимный наш хозяин стаканом мадеры с водою подкрепил силы наши.

17 апреля. В следующий день в 8 часов, после завтрака, губернатор пригласил меня с собой прогуляться в карете по Виндзорской дороге; для всех офицеров наших были приготовлены верховые лошади. Дорога сия прекрасно выровнена, на отлогих возвышенностях видны сельские домики с садами, подле коих засеянные поля; леса местами выжжены, чтоб землю приготовить к посеву. Стада белых какаду с резким криком пересекали нам дорогу; с дерева на дерево порхали маленькие птицы, называемые прекрасными певцами, увеселяя нас своим пением; красные лори, распестренные розетки и отличной красоты синегорские попугаи сидели попарно и стадами на деревьях. Проехав семь миль, губернатор, заметив усталость непривыкших к верховой езде моряков наших, приказал поворотить назад.

По прибытии домой, несколько отдохнув, мы прохаживались с супругой губернатора в саду. Задний сад ограничивается с одной стороны полукруглым, довольно крутым, деревьями обросшим косогором, на поверхности коего находится аллея из вновь посаженных и обстриженных лимонных деревьев вышиной в три с половиной фута. Подле забора, окружающего сад, растут пушистые, наполненные желтыми цветами мимозы. Деревья сии служат саду большим украшением; под косогором выровнено место, на коем изредка посажены фруктовые деревья и огородные овощи. Из европейских фруктовых растений видны здесь яблони, грушевые, персиковые деревья, смородина, крыжовник, клубника и малина. Другая сторона сада прилегает к реке Парамате.

Из сего сада мы перешли во второй, называемый английским, находящийся перед домом. Прогуливались по извилистым дорожкам между апельсиновыми, померанцевыми и лимонными деревьями, на каждом из коих представлялось несколько периодов их произведений: зрелые желтеющие фрукты, вовсе зеленые, сильно ароматный белый цвет и, наконец, пупочки. Как ни разительна сия прекрасная цветущая природа, но черезмерно знойный климат, солнечный жар и самый аромат невольно побуждают мысленно обратиться и вспомнить приятный прохладный весенний вечер отечества нашего в березовой или липовой роще, коих запах касается только слегка, чувствами.

18 апреля. Поутру мы были у лейтенанта королевской английской службы Кинга. Он командует небольшим военным тендором и находится здесь для приведения в известность всех изгибов северного берега Новой Голландии и Вандименовой Земли. Лейтенант Кинг одну половину уже обозрел, теперь остается ему обойти другую.

Губернатор обедает не ранее шести часов, почему, имея еще время, повел нас прогуляться в лес. Показывал искривленные, наклонные, изрытые дождями прежние дороги, самой природой образованные. Сии неудобопроходимые дороги затрудняли сообщение одного селения с другим. Дабы взаимные их избытки не оставались бесполезными и чтобы уделить оных в недостаточные селения, которые получали потребное им за весьма дорогую цену, губернатор сделал удобно проходимые дороги и поправил все прочие.

В торговые дни ныне на рынке в Сиднее можно найти все излишества других селений, ибо из оных привозят лишнее на продажу, потому что в сем городе жителей больше, нежели в других, сверх того приходит много кораблей, которые все нуждаются в съестных припасах; каждый поселянин надеется продать произведение трудов своих дороже, и взамен купить вещи необходимые или для роскоши, привезенные из Китая, Восточной Индии и с мыса Доброй Надежды.

19 апреля. В понедельник, поблагодарив губернатора и его почтеннейшую супругу за их особенное внимание и гостеприимство, мы возвратились на шлюпы по реке Парамате на гичке. В Парамате прилив и отлив; течение было тогда нам попутное, и мы весьма скоро шли. При самом городе река узка и перегорожена плотиной, дабы от прилива с моря вода речная не смешивалась с морской и не была солона; сей водой пользуются все жители.

Проезжая далее, мы увидели, что река становится шире, по берегам построены дома, при коих апельсиновые и лимонные рощи. Деревья сии завезены в Новую Голландию и произрастают весьма хорошо. Далее, почти на середине дороги от Параматы к Сиднею, по левой руке, находятся красивые пологие обработанные поля, засеянные пшеницей и проч. Поля сии названы Марсовым полем, потому что земля отдана была первым приехавшим в Новую Голландию солдатам в 1788 году.

На правой стороне реки видны дома фермеров и завод солеварный. Остальная половина берега не представляет ничего приятного для зрения: видны по сторонам одни утесистые берега из песчаного серо-желтого камня, покрытые тонкожелтоватой песчаной землей. Камни сии к воде совершенно голы; верх берега оброс крупным лесом, но большая часть оного обожжена природными жителями, которые скитаются иногда по лесам, промышляя себе дневную пищу; обожженный лес придает берегу вид весьма дикий и унылый.

Мы заехали к пивовару, живущему у реки Параматы. Я ему заказал привезти несколько бочонков пива и капусты, что он в следующий день исправно исполнил.

По возвращении на шлюпы мы нашли, что приготовление оных к вступлению под паруса шло успешно. Мы ежедневно ездили на северный берег, где на мысе устроена была наша обсерватория и Адмиралтейство. Недалеко от сего места в лесу расположился со своим семейством Бонгари. Мы нередко, прогуливаясь, заходили к нему. Хотя он себя называл королем сего места и имел титул Chief of Brocken Bay, однако же дворец его не соответствовал сему знаменитому титулу, ибо состоял из одной полукруглой стены вышиной от четырех до пяти футов, сделанной из свежих сучьев; стена сия всегда ставится по ту сторону, откуда идет холодный ветер или дурная погода; кровлей жилищу Бонгари служит небесный свод.

Мужчины и женщины были наги, исключая некоторых, укутанных байковыми одеялами. Кто из них в состоянии, тот покупает табак; перед ними всегда дымится огонь, для которого употребляют сухие сучья. На сем огне жарят рыбу со всей внутренностью и жадно пожирают; они также едят ракушки, раков и всякого рода животных, птиц, змей и гадов, которых по лесам промышляют.

В нашу бытность цвело множество дерев из породы банксов. Женщины ходили по лесам, собирали цвет оных и клали в большие кошелки, из древесных волокон сплетенные, приносили домой и из цветов высасывали сладкие частицы; иногда, положа их в корыто в свежую воду, выжимали сладкий сок и, выбрасывая оставшиеся шишки, пили сию сладкую воду. Вероятно, она питательна.

Губернатор Маккуори, желая отвратить жителей Новой Голландии от кочевания и приучить их к одному постоянному жилищу, подарил Бонгари в заливе Брокен-Бай нарочито устроенный домик с садом, наименовал его начальником сего места, повесил ему на шею медный знак с надписью: «Начальник в Брокен-Бае». Но волшебные сладости, т. е. крепкие напитки и табак, к коим жители пристрастились, сильнее всех приятностей постоянной, изобильной и покойной жизни и заманивают их всегда к окрестностям города Сиднея.