Отряд "Холуай". Из жизни моряков-разведчиков Тихоокеанского флота - Андрей Загорцев Страница 59

И тут, проходя через распадок между сопками, я, не понимая почему, стопорнулся и замер как вкопанный, подняв руку в знаке «Внимание».

Что меня остановило, так я и не понял. Точно такое же чувство, как было на суточном выходе, когда мы с Зелёным обнаружили место засады.

— Чшшш чшшш, — зашипел я, подзывая матроса из связующего звена.

— Что там? — полушепотом переспросил меня подошедший сзади разведчик.

— Не знаю, но какое-то палево.

— Видишь кого?

— Неа, не вижу.

— Тогда давай, вперед…

— Эээ, а командир что?

— Точно давай-давай, Дитер передал вперёд, — успокоил меня матрос.

Я обогнул куст, перед которым стоял, и продолжил движение. Из-за куста напротив мне навстречу вышло два человека в выцветшей прыжковой форме с перешитыми рюкзаками десантника за спиной и с точно такой же радиостанцией на одном из них.

«Тоже разведчики, из головняка», — отстраненно подумал я и навел на них пулемёт, одновременно зашипев и вскинув руку.

Незнакомцы оторопело уставились на меня и в ответ прицелились из автоматов с прикрученными глушителями.

— Привет, — брякнул от неожиданности я.

— Здарова, — ответили незнакомые разведчики мне и начали вызывать кого-то по связи, скорее всего, уточняли порядок действий у командира.

Сзади неслышно подошёл Дитер.

— О, десантура, привет! — крикнул он неизвестным.

— Привет, морячки! — ответил чей-то голос из кустов.

— Вперед по маршруту! — скомандовал Болев. — Идем своим курсом!

Я, сделав независимый вид, гордо прошёл мимо головного дозора неизвестных мне разведчиков. Действительно, за кустами находилась целая группа. Кто в маскхалатах, кто в прыжковой форме. Вон, по всей видимости, стоит радист, на груди коробка радиостанции, а рядом с ним присел на колено командир.

— Здарова, Болен! — крикнул нашему старшине тот самый незнакомец, в котором я подозревал командира разведгруппы десантников.

— Привет, Пожар! — ответил наш старшина. — Отметка триста четырнадцать и пять, севернее деревни — три двести…

— Сочлись за скачки, — как-то непонятно ответил командир группы, — давай! Счастливо тебе дембельнуться!

Разведчики встреченной разведгруппы прошли мимо, с удивлением посматривая на нас. Да мы как-то сильно и не отличались, только рюкзаки у нас побольше да народу поменьше.

На коротком привале я осторожно поинтересовался у старшины, кто это были такие. Оказалось, это наши сухопутные собратья по оружию: у них в округе тоже вовсю идут учения, и они ищут ту самую ракетную батарею, которую чуть раньше обнаружили мы. Вот поэтому Дитер, ничуть не смущаясь, подсказал командиру встреченной группы координаты стартовых позиций. Мы-то уже их передали, чем заработали заслуженный плюсик в ведомости учёта результатов. Группа «один ноль два» свою задачу выполнила и перевыполнила ударно по-комсомольски, так что эвакуироваться можем со спокойной душой. Водолазы рассказали, что не всем так везёт на учениях. Бывает, группы наматывают при проведении поиска по паре сотен километров, а бывает, что наш разозлённый на неудачи «кэп» отдает приказ на возвращение в пункт постоянной дислокации своим ходом, и личный состав добирается как может — где ножками, где попутным гражданским транспортом.

До площадки эвакуации я довёл группу вовремя, в точно указанные координаты. Оставалось только ждать. Дитер для галочки отработал еще один сеанс, подтвердив, что группа находится на площадке. Вертолет должен был подойти минут через пятнадцать. Вскоре действительно послышался нараставший шум винтов, и над полянкой высоко прошёл двухвинтовой морской вертолет бело-синей раскраски. Дитер выпустил в воздух зеленую ракету, обозначая себя на местности, и бросил наземный сигнальный патрон оранжевого дыма для обозначения направления и скорости ветра. Сигнал был замечен, и скоро вертолет завис над площадкой, а потом резко снизился и плюхнулся на шасси. Мы залегли под деревьями и ждали команду от командира на посадку. Раскрылась боковая дверь, и наружу выпрыгнуло человек пять матросов в комбинезонах с оружием в руках. От неожиданности и со страху я чуть было не открыл огонь, но вовремя опомнился. К тому же фигуры показались до боли знакомыми. Один из матросов с пулеметом ПК отбежал от вертолета и плюхнулся на пузо. Да это же наш «киевлянин»-пулемётчик! А вон он, матрос Зеленов. Вот он, Габой с гранатометом сидит в позиции для стрельбы с колена. А командует всеми Саня Федос с радиостанцией за спиной. Ни хрена себе! Они что тут делают?!

— Посадка! — скомандовал Дитер.

Мы в боевом порядке «колонной по одному» кинулись к вертолету. Нашему появлению не удивились. Скорее всего, Федосов связался по станции с Болевым и группу уже ждали. Я первый подбежал к вертолету и помахал на бегу Зеленому. Напарник по головному дозору, увидев меня, выпучил глаза. Я с разбегу запрыгнул в люк, упав на пузо, тут же меня оттащил в сторону наш связист Смирнов. Вот так, и этот здесь! Группа минёров была уже на борту. Вертолёт, накренившись в бок, уходит с площадки и быстро набирает высоту. Ко мне рядышком с обеих сторон подсаживаются Зелёный и Федос. Саня орёт, пытаясь перекричать шум винтов:

— В моей тумбочке в деревянном пенале ключи с печатью от баталёрки заберешь! Там Михель пытался их забрать, но каплейт его отшил…

В другое ухо орёт Зелёный:

— А ты тут чего делаешь? Мы думали, что ты в госпитале. А Федос ни хрена ничего не рассказывал — молчал как партизан!..

— Я тут на процедурах был! — кричу ему. — Мне значительно полегчало! А вы-то тут что делаете?..

Оказывается, половина нашей группы была задействована на обеспечение вывода групп и эвакуацию посадочным способом. Командир группы из-за недостатка офицеров воздушно-десантной службы был задействован на вывод воздушным путём парашютным способом. Ночевал на аэродроме и, говорят, частенько в компании офицеров ВДС и лётчиков «ударял по бездорожью», но с утра всегда был в боевой готовности. Вторая половина группы работала на «раздаче»: носились от складов к местам доподготовки групп со старшинами и мичманами-заместителями и подносили материальное имущество.

Мы на подготовку должны будем сесть на следующей неделе. Ходят слухи, что скоро весь разведпункт снимется с места, погрузится на корабли и машины, высадится где-то на материке, развернется и будет работать оттуда.

Оказывается, не один я тут учебно-боевые задачи выполняю. На Саню Федосова даже нажаловались. Говорят, гоняет не хуже каплейта, а вертолетчики его вообще за молодого мичмана принимают, хотя Александр Палыч всего-навсего старшина первой статьи! Ему, оказывается, тоже звание капнуло. Мои разговоры с одногруппниками прервали минеры и оттащили к себе.

— Снимай рюкзак, расстегивай! — проорал Болев.

Мне стали закидывать оставшиеся от пайка банки с консервами. Под создавшуюся суету я запихал четыре взрывпакета во внутренний карман комбинезона. Пригодятся еще. Остальную имитацию и неиспользованные холостые патроны придется сдавать. А тут мне еще на ухо начали давать инструкции, как вести себя на первичном опросе и что писать в отчёте. По приземлению группу высадили прямо на площадке, покрытой металлическими листами. Я с минерами побежал к автобусу с зашторенными окнами. Федос увёл свою подгруппу куда-то в сторону аэродромных зданий. Возле автобуса стоял офицер, лейтенант из оперативного отделения, и жестами поторапливал нас. Быстренько пересчитал, проверил по списку и по фамилиям и приказал рассаживаться в салоне и не открывать окна. Я, как только плюхнулся на сидение и снял рюкзак, сразу же заснул. Проснулся, когда автобус уже заезжал в ворота части.