Пушки первых Романовых. Русская артиллерия 1619–1676 гг - Алексей Лобин Страница 6

Полковое делопроизводство пехотных соединений «нового строя» раскидано среди тысяч столбцов и книг рукописных собраний.

Дела об артиллерии драгунских полков с 1640 по 1676 г. хранились в Приказе драгунского и солдатского отпуска, который в те времена ведал комплектованием драгунских и некоторых солдатских региментов. К сожалению, его архив в XVIII–XIX вв. разделил печальную судьбу Рейтарского приказа – он погиб в пожарах. Всего 26 единиц хранения (1646–1648, 1675–1676 гг.) Приказа драгунского и солдатского отпуска было включено в фонд 396 (Архив Оружейной палаты) [53]. Тем не менее тот массив документации, который остался до наших дней, позволяет обозначить некоторые особенности артиллерийского вооружения «ездящей» пехоты XVII столетия, по крайней мере со второй половины XVII в.

Так, полковые росписи Московского, Севского и Белгородского столов Разрядного приказа показывают большой «разброс» пушек в драгунских региментах. Если ранее, в Смоленскую войну, 12-ротный полк Александра Гордона имел на вооружении 12 легких коротких орудий «по немецкому образцу», то в Тринадцатилетнюю войну 1654–1667 гг. количество пищалей в регименте сокращается до 5–6, а к 1670-м – до 2. «Роспись припасов» в составе книги № 98 Белгородского стола показывает, что драгунские полки были оснащена 2–6 орудиями [54].

Ни документы Разряда, ни остатки делопроизводства Пушкарского приказа не показывают наличия легкой артиллерии в рейтарских полках (в драгунских шквадронах рейтарских полков она также отсутствует). Только в некоторых документах Разрядного приказа есть упоминания о существовании в штатах полка «огнестрельных стрельб мастеров», которые, по всей видимости, участвовали в снаряжении ручных гранат [55]. Вышесказанное позволяет сделать вывод, что артиллерия к тому времени еще не могла сопровождать кавалерию, да и огневой мощи рейтарам, вооруженным пистолетами и карабинами, хватало.

При исследовании артиллерии самых массовых соединений XVII в. – солдатских полков — исследователь сталкивается с проблемами иного плана, нежели при изучении стрелецкого и драгунского полкового наряда. Документов о комплектовании пехотных частей за 1650-1680-е гг. достаточно много, несмотря на то что архивы приказов Иноземского, Сбора ратных людей, Казанского дворца, Драгунского и солдатского отпуска и др. почили в бозе. Полковые росписи, отписки воевод, описные книги второй половины XVII в. московских приказов обладают достаточной информативностью, чтобы проследить основные тенденции развития полкового артиллерийского вооружения. Но, к сожалению, это нельзя сказать относительно документов первой половины XVII в.

Архивы XVII в. на порядок более информативны, нежели собрания манускриптов XV–XVI в., поэтому исследователь артиллерии периода царствования первых Романовых имеет перед собой колоссальный объем источников: техническую документацию по литью и испытаниям орудий, материалы по комплектованию полкового, городового и осадного наряда, документы по инвентаризации орудий и др.

Русская артиллерия XVII столетия в силу грандиозности военных преобразований Петра Великого зачастую изображается как нечто несовершенное, хаотичное, почти не связанное в своем развитии с военными реформами начала XVIII в. Между тем артиллерия петровских времен корнями своими уходит в «государев огнестрельный наряд» XVII в., о чем и будет рассказано в данной книге.

Нельзя не отметить коллег, помогавших в сборе материалов и консультациях. Автор выражает признательность Ю. М. Эскину, О. А. Курбатову, А. В. Малову, С.В. Полехову, И. Б. Бабулину, А. А. Березину, К.А. Кочегарову, В. С. Великанову, А. В. Громову, Н. Волкову, Н. В. Смирнову, Д.М. Фатееву, А. Н. Чубинскому, Е. И. Юркевичу, A. И. Филюшкину, О. В. Русаковскому, К. В. Нагорному, Р.А. Сапелину, B. В. Пенскому и др. Исследования по артиллерии никогда бы не увидели свет, если бы не поддержка моей семьи – жены А. В. Слепухиной и дочери Д. А. Лобиной.

В предыдущей своей работе «Пушки Смуты» я рассказал о производстве артиллерии на Пушечном дворе до 1620-х гг. Территория Пушечного двора отстраивалась, были восстановлены новые литейная, амбары и кузница. Помимо этого документы отмечают ряд новшеств в производстве. К концу 1623 г. иноземцы построили на Пушечном дворе кузницу, приводимую в действие водяным колесом. 8 января 1624 г. государь пожаловал сукном настрафилью иноземцев, «кузнечной мельницы мастеров» Романа Савинского, Степана Горинского, Тимофея Андреева «за то, что они поставили кузнечную мельницу и учали железо ковать водою» [56].

Однако о производстве тяжелой артиллерии в 1620-х гг. сведений нет. Только под 1627 г. в материалах приказа отмечены новые успехи: под руководством престарелого А. Чохова на Пушечном дворе отливаются проломные пищали «Кречет» и «Волк» [57]. Первая была калибром 30 фунтов (вес 250 пудов), вторая калибром 1 пуд (вес 350 пудов). Записи приходно-расходной книги 1627 г. также освещают моменты отливки стенобитных пищалей, но по степени подробности они значительно уступают записям 1616 г. о пищали «Ахиллес». Процессы производства описаны кратко: «16 человек чистили пищаль Кречат и сверлом проходили, а 6 человек у пищали Волка к образцам глину били», «ярыги… полосы наваривали к образцу пищали Волка» и т. д. [58]. К концу 1627 г. «Кречет» и «Волк» фактически были готовы.

Пищаль «Царь Ахиллес» 1616 г.

В источниках пока не обнаружено сведений, как выглядел «Кречет», зато есть замечательный рисунок шведского художника Филиппа Якоба Телотта, запечатлевшего пищаль «Волк».

Судя по всему, дульная часть «Волка», как и у его «братьев» 1577 и 1579 гг. (отлиты тоже А. Чоховым), выполнена с похожим орнаментальным решением в виде раскрытой пасти хищника, из которой торчит ствол в форме рельефной спирали. От волчьей головы до казенной части ствол украшен растительным орнаментом в виде переплетающихся стеблей и трав, как на пищали «Ахиллес». На казенной части, не имеющей растительного орнамента, вдоль ствола надпись с двух сторон: «Божию милостию повелением благовернаго и христолюбиваго великого государя, царя и великого князя Михаила Федоровича всея Великия Руси зделана сия пищаль Волк лета 7135 [лил пищаль] пушечной мастер Ондреи Чехов». Дельфины сделаны в виде мифических морских существ. Запальное отверстие в прямоугольной раковине с крышкой (крышка к 1703 г. была утрачена). Винград, в отличие от орудий 1577 и 1579 гг. [59], выполнен в виде гладкого набалдашника.