Александр Мальцев - Максим Макарычев Страница 6

«Советские игроки первого хоккейного поколения во главе с Всеволодом Бобровым развеяли в 1954 году миф о канадской непобедимости не только потому, что проявили бойцовский характер, выдержали сильное психологическое и физическое давление со стороны заокеанских игроков, но и потому, что не уступили им в мастерстве», – полагает Виталий Давыдов.

Спустя два года после победы в Стокгольме, в 1956 году, советская сборная одержала победу на Олимпиаде в итальянском городке Кортина д’Ампеццо, последовательно обыграв команды Швеции и Швейцарии, а в финальных поединках США, Канаду, Швецию, Чехословакию и ФРГ. Эта победа так впечатлила одного из итальянских скульпторов, что вскоре после Олимпийских игр на римском стадионе «Марми», украшенном мраморными статуями, символизирующими различные виды спорта, появилась многометровая статуя «Хоккей». Это была скульптура, слепленная с вратаря олимпийской сборной СССР Николая Пучкова.

Именно Бобров и сотоварищи заложили фундамент побед непобедимой советской сборной по хоккею с шайбой. Именно тогда в Италии родился знаменитый клич болельщиков «Мо-лод-цы!». «Мое поколение пришло в сборную страны после Всеволода Боброва и его друзей, покрывших позолотой имидж советского хоккея, только вставшего на ноги, а мы в эту корону добавили бриллианты и изумруды. На протяжении десяти лет, когда играли мои сверстники, сборная СССР была подобна мчащемуся на предельной скорости “мерседесу”, который не чувствует под колесами камешки, в то время как другие команды либо останавливались, либо притормаживали. И если даже им удавалось обгонять нас на некоторых участках, на финиш все равно первой приходила наша сборная», – вспоминает Виталий Давыдов.

О коллективизме и силе духа советской ледовой дружины под руководством Чернышева и Тарасова красноречивее всего говорит один эпизод, произошедший уже в 1960-е годы. Организаторы олимпийского турнира в Инсбруке в 1964 году так и не могли решить, кого из советских хоккеистов наградить специальным призом Международной федерации хоккея на льду. Так здорово играли все, без исключения, хоккеисты команды СССР. Тогда организаторы передали приз в команду, предоставив право советским спортсменам самим решать, кто больше всего из них достоин награды. Тарасов и Чернышев провели собрание команды. Тренеры предложили игрокам передать приз Эдуарду Иванову, и те сразу согласились. «Конечно, все играли самоотверженно, все до конца отдавали свои силы победе. Все действовали с огромным мужеством. Все, когда нужно было, ложились под шайбу, закрывая собой ворота», – вспоминал Анатолий Тарасов.

Но чем же тогда выделялся на общем фоне Эдуард Иванов, чем же он больше других заслужил награду? «Эдуард сам непрерывно искал возможности проявить свое мужество, закрыть грудью ворота. И все это он делал с улыбкой. И тем самым вдохновлял своим энтузиазмом остальных», – подчеркивал Тарасов.

«Мы-то играли не только за себя, но за всю страну. А как иначе, если ночами миллионы людей сидят у телевизоров. Телеграммы, письма приходили в наш адрес мешками. Поэтому мы знали, что за нами Родина, отступать некуда» – так точно и емко, на мой взгляд, сформулировал главный секрет побед той великолепной советской команды один из лучших нападающих в истории мирового хоккея Вячеслав Старшинов.

В 1950-х – начале 1960-х годов телевизоры в семьях были редкостью, и о победах отечественных хоккеистов большинство советских людей узнавали из радиорепортажей знаменитого Вадима Синявского. Среди мальчишек, прильнувших к радиоприемникам тогда, в 1956 году был и семилетний Сашка Мальцев, который через полтора года придет записываться в хоккейную школу в родном Кирово-Чепецке на Вятке…

«Горжусь, что я вятский. Горжусь Кирово-Чепецком», – признается Мальцев, который никогда не забывает о малой родине и помнит о своих вятских корнях. Существует у него и любимая поговорка: «Мы вятские – ребята хваткие». Вот уже больше сорока лет проживая в Москве, произносит он ее без характерного мягкого и «деликатного» «вятского прононса». Действительно, существует у вятских одна черта, по которой их можно распознать в любом конце света: это непривычный для постороннего уха этакий скороговорнонапевный, будто чарующий говор.

Город Кирово-Чепецк расположен в Кировской области, некогда Вятской губернии. Вятка – так исстари называют этот удивительный русский регион, расположившийся в Центральной России. Своему имени он обязан одноименной реке, вытекающей из родника, затаившегося среди Кайских болот, и слившейся с Камой, впадающей в Волгу. «Все земли по ее берегам, прорезающим северные увалы, со сказочными замшелыми васнецовскими лесами, то частыми, то редкими деревнями, невеликими, но любовно взлелеянными пашнями, всегда торговыми, бойкими городами – все эти земли еще прадеды наши любовно называли по имени реки Вяткою», – говорится об этом удивительном крае в сборнике «Столица земли вятской».

С давних пор местный люд был дерзким и независимым, привык все вопросы решать сообща, прилюдно и гласно на знаменитых вече, пришедших из Великого Новгорода. Вятские были людьми гордыми и никого не боялись.

В XVI веке Хлынов (нынешний Киров) был крупным торговым городом на северо-востоке Древней Руси. В нем насчитывалось до 400 дворов и десять церквей. Здесь же располагался и сохранившийся до наших дней знаменитый Успенский мужской монастырь, основанный в 1580 году преподобным Трифоном Вятским, чьи мощи хранятся в нем и поныне, по легенде, наделяя людей физическими и духовными силами, если к ним прикоснуться. На Вятке особо чтят Великорецкий крестный ход – старейший в России, которому уже более шестисот лет и на который сегодня съезжаются паломники со всей страны. В 1780 году указом Екатерины Великой Хлынов был переименован в Вятку, а уже при советской власти – в Киров в честь убитого в 1934 году революционера и деятеля партии большевиков, уроженца этих мест.

Первое упоминание о месте, на котором стоит современный Кирово-Чепецк, относится к 1615 году. Именно тогда в летописях сообщалось об Усть-Чепецком погосте, который, судя по упоминанию в Дозорной книге, имел целых три церкви: теплую Рождественско-Богородицкую с Петропавловским приделом, холодную Никольскую и Георгиевскую «под колокольню». Главной из них считалась Никольская. В 1796 году была образована Вятская губерния, включавшая в себя десять уездов. Территория, занимаемая ныне городом Кирово-Чепецком, являлась частью Вятского уезда.

В 1894 году в газете «Вятские ведомости» была опубликована статья усть-чепецкого священника Александра Заворохина. Он рассказал о жизни и быте местных жителей: «В характере и нравах жителей Усть-Чепецкого прихода, в сравнении с окольными приходами, особенно замечается то, что они сами себя пищей не морят, а употребляют по средствам, довольно не худую. В скоромные дни варят говядину, по праздникам и воскресным дням, а очень многие и в будни, пьют чай, за исключением самых бедных людей. Одеваются очень чисто, даже щеголевато, в лаптях встречаются прихожане – как редкость. Живут между собой согласно, старший в семействе заведует экономией, ему прочие члены семейства сдают заработанные деньги. При разделах друг друга не обидят, земледелием и ремеслами занимаются рачительно, к церкви очень усердны, школ не чуждаются, отдают детей в школу охотно».