Призрак на палубе - Влад Виленов Страница 6

Ну а чем занялся, придя из плавания, Бартоломеу Диаш? Никаких точных данных на этот счёт исторические хроники не содержат. Вот уже полтысячелетия не стихают споры, почему Диаш не был поставлен во главе следующей экспедиции в Индию. Почему осторожный и рассудительный Жуан II предпочёл ему своего бывшего пажа Васко да Гаму? Может быть, решающим здесь было то обстоятельство, что Диаш не сумел ни убедить, ни заставить свои экипажи плыть дальше мыса Доброй Надежды; королю был сейчас нужен более решительный, безжалостный и вероломный начальник экспедиции, чем опытный, но не воинственный. Тем более что главное Диаш сделал — обогнул Африку с юга и определил точный путь в Индию. Теперь оставалось, следуя его картам, триумфально завершить начатое, а для этого скромный и незнатный шкипер не годился. Может быть, виной тому какие-то неведомые нам интриги, которые всегда плетутся вокруг монарших тронов. Может быть, и сам Диаш где-то и как-то испортил свои отношения с королём. А может быть, виной тому рассказы матросов Диаша о страшном духе бурь Адамасторе, с которым они встретились в неведомых южных водах и о жуткой клятве Диаша, которую он дал во время шторма, а потому и был уже обречён Богом отныне вечно плавать у мыса Бурь. Впрочем, могло быть и так, что наслышанный о якобы накликанном Диашем проклятии, король просто не захотел рисковать своей новой экспедицией и препоручил её другому человеку. Да и кто теперь об этом может точно сказать: никаких документов на этот счёт не сохранилось. Исторические источники хранят на сей счёт единодушное молчание.

Да и так ли нам важно сейчас, почему? Главное, что несправедливость свершилась, и Бартоломеу Диаш был отодвинут в сторону, чтобы уступить место другому, которому предстояло пожать все лавры первооткрывателя вожделенных новых земель.

Знаменитый фантаст и летописец географических открытий Жюль Верн писал об этом так: «Все ожидали, что во главе будет поставлен испытанный и прославленный мореход Бартоломеу Диаш, которому, казалось бы, самой судьбой было предназначено завершить начатое им дело, но король распорядился иначе. Выбор его остановился на молодом придворном по имени Васко да Гама».

А таинственный мыс Торментоза, охраняемый страшным и кровожадным Адамастором, уже входил в морской эпос. Первым его воспел знаменитый Луис Камоэнс — поэт и моряк, сам испытавший все ужасы бурь в Южной Атлантике. В его наиболее известной поэме «Лузиады», состоящей из десяти песен, мы находим яркое описание встречи Васко да Гамы с духом бурь, обитавшим у мыса и вселявшим панический ужас в сердца португальских мореходов:

«Вдруг ночью, когда мы бодрствовали на палубе, густое облако, поднявшись над нашими головами, скрыло от нас звёзды. Это была какая-то тень, страшный и мрачный призрак, один вид которого способен привести в трепет самых неустрашимых. В то же время слух наш поразил страшный шум, напоминающий грохот, который производят волны, налетающие на скалы, хотя небо и море не указывали на близость урагана.

…В воздух вытянулся призрак необыкновенной величины, безобразие лица его соответствовало громадности роста. Знаменитый колосс Родосский, считающийся одним из семи чудес света, высотой не мог сравниться с этим грозным привидением. Его отвратительная внешность, казалось, была одушевлена невидимой силой, мерзость, грубость, жестокость были разлиты во всём его существе. Черты лица его какие-то унылые и мрачные, голова печально опущена на грудь, борода густая, длинная, всклокоченная, глаза свергают, точно из тёмного рва исходит синевато-багровое, скорее кровавое, чем сверкающее, пламя. Цвет его лица бледный, землистый, волосы курчавые, губы черноватые и зубы желтые… Он испускает оглушительный рёв, который, казалось, исходит из глубочайших морских бездн. Волосы наши приподнялись на головах, его вид и голос леденили кровь в наших жилах».

Но храбрые мореплаватели, всё же не теряют присутствия духа.

«Кто же ты? Нас удивляет твой рост, но угрозы твои не могут нас смутить!» — говорят они.

«Я тот большой мыс, который вы, португальцы, зовёте мысом Бурь… Я стою здесь на грани Африканского материка и южных стран. Имя моё Адамастор!»

Можно только представить себе впечатление, которое производило далее описание подобного чудовища на суеверных моряков, не говоря уже о реальной встрече со страшным мысом.

Последнее упоминание о Диаше встречается в описаниях Индийской экспедиции Педру Алвариша Кабрала. И снова во главе поставлен королём не опытнейший мореход, а собственный бывший паж! Диаш же был назначен всего лишь капитаном одного из 13 кораблей экспедиции. Чтобы хоть как-то подсластить пилюлю, ему было обещано, что после завоевания золотых приисков Сафали на восточном побережье Африки (а это была одна из главных целей экспедиции) он должен будет возглавить тамошний гарнизон и наладить регулярную отправку золота в Лиссабон.

Предчувствовал ли старый мореплаватель, глядя на таявшие за кормой берега Португалии, что более он их уже никогда не увидит? О чём думалось ему перед своим последним, роковым походом? Кто теперь об этом может сказать…

С самого начала экспедицию Кабрала преследовали неудачи. Снаряжённые наспех корабли сильно текли, а один из них и вовсе пропал без вести. Однако, несмотря на все трудности, плавание продолжалось. Желая подойти к мысу Доброй Надежды более безопасным путём, Кабрал взял курс на запад, чтобы, описав по океану огромную петлю, проскочить мимо бурного мыса, используя попутные вестовые ветра. Думается, и здесь не обошлось без советов Диаша. Ведь кто, как не он, знаток африканских берегов, мог посоветовать столь новый и оригинальный маршрут плавания. Но, огибая Африку по широкой дуге, португальская флотилия была подхвачена каким-то неизвестным дотоле экваториальным течением и унесена далеко на запад. 22 апреля 1500 года вдали показалась земля: высокая, покрытая лесом гора. Вскоре показался и зелёный берег. Это была Бразилия, названная тогда португальцами Вера-Круш, то есть земля Истинного Креста. Так Диаш принял участие в ещё одном величайшем географическом открытии.

Пополнив запасы у южноамериканских берегов, флотилия взяла курс на Африку. Переход этот оказался на редкость труден и долог. 12 мая ночью была замечена огненная комета, которую все сочли очень плохим предзнаменованием. А ещё спустя несколько дней разразился небывалый по силе и продолжительности шторм. Во время его были навсегда потеряны четыре корабля, в том числе и тот, которым командовал Бартоломеу Диаш. Никто не видел, что случилось с кораблём прославленного морехода. Океан надёжно хранит свои тайны… Один из участников экспедиции, которому удалось пережить этот страшный шторм, позднее так описывал весь ужас происшедшего: «Внезапно в воздухе появилось чёрное облако, называемое гвинейскими моряками „булкао“ (предвестник — В.Ш.), и ветер совершенно стих, как будто бы чёрное облако целиком втянуло его в себя… чтобы извергнуть его с ещё большим бешенством. Затем в одно мгновение налетел ураган, разразившийся с такой яростью, что не дал времени спустить паруса, и потопил четыре корабля, капитанами которых были Айриш Гомиш да Сильва, Симон ди Пина, Вашку ди Тайди и Бартоломеу Диаш. Последний, пережив на море столько опасностей при многих своих открытиях, в особенности при открытии мыса Доброй Надежды, нашёл свой конец от этой ярости ветра так же, как и другие, погибшие в пучине великого моря-океана… Тела человеческие стали пищей рыб тех вод, первой такой пищей, ибо, как мы можем утверждать, эти люди были первыми мореходами в этих неведомых водах».