Тайные общества русских революционеров - Рудольф Баландин Страница 6

Правительство постаралось ограничить вольности яицких казаков (на Урале) и лишить их некоторых привилегий, в частности, беспошлинного соляного промысла и рыбной ловли. В ответ на Яике вспыхнуло восстание казаков, которое подавили с помощью регулярных войск. Тогда же там объявился человек, выдававший себя за спасшегося от убийц императора Петра III. Впрочем, он был не оригинален: по России в ту пору бродили несколько самозванцев.

Яицкие казаки

Появились они, конечно же, не случайно. Официальное сообщение о естественной смерти Петра III восприняли в народе с недоверием. Возродилась мечта о царе, покровителе крестьян, радетеле за их интересы. Прошли слухи о том, что на него совершили покушение дворяне, потому что он пожелал даровать волю крестьянам. Но царю удалось чудом спастись (в одной из деревень отслужили благодарственный молебен о его спасении). Вот почему он вынужден скрываться в народе до поры до времени.

Самозванцев правительство вылавливало и казнило, но это не могло искоренить легенду о добром царе. Настали смутные времена, когда народ, подавленный угнетателями, разуверился в верховной власти. Кризис доверия народа к власти – один из важных симптомов серьезной смуты.

Революционную тайную организацию, стремившуюся свергнуть официальную власть, едва ли не первым на Руси создал донской казак Емельян Пугачев. Он участвовал в Семилетней и первой русско-турецкой войнах, заслужив за храбрость и смекалку младший офицерский чин хорунжего. Не желая принимать участия в карательных операциях, он ударился в «бега», скрывался в раскольничьем ските в районе Гомеля. (В смутное время «перестройки» была высказана версия: заговор Пугачева стал результатом происков… иноземных спецслужб! Как будто издавна в Россию революционные идеи внедряли с Запада, а народ русский при царях жил в блаженстве и довольстве.)

Осенью 1772 года Пугачев перебрался на Яик, где еще продолжались волнения казаков. Осмотревшись, он по секрету «признался» одному казаку, будто является царем Петром Федоровичем, предложив собрать верных людей, пойти на Москву и свергнуть самозванку Екатерину. Вокруг него постепенно собирались казаки, не довольные притеснениями властей.

Пугачев Е.И.

Вскоре о появлении мнимого царя узнало местное начальство. Пугачева схватили и посадили в тюрьму, откуда ему удалось бежать. Теперь ничего не оставалось, как открыто заявить о своих правах на российский трон. Он пообещал казакам восстановить их старинные порядки и предоставить дополнительные льготы.

Власти поспешили сообщить, что он – самозванец, донской казак. Ближайшие соратники Пугачева вряд ли сомневались в этом. Но если нет законного государя, а на троне утвердилась немка, то почему бы не поставить вместо нее русского казака?

В отличие от Разина, не поднявшегося в своей деятельности выше казацких анархических стереотипов, Пугачев понимал важность социальной организации: попытался даже создать государственный аппарат восставших и придавал большое значение агитации и пропаганде. Он решительней, чем Разин, выступал против бесцельного разрушения и постарался, хотя и безуспешно, наладить военное производство на уральских заводах.

Емельян Пугачев проявил себя хорошим организатором, и в его окружении было немало талантливых людей. Среди них выделялся Падуров – один из депутатов от казачества в «Уложенной комиссии», созванной в Москве Екатериной II для либерального прикрытия своей крепостнической политики. Там Падуров ознакомился с идеями французских просветителей, что отразилось в наказе от казачества, в составлении которого он принимал участие.

Как обычно бывает при стихийных народных восстаниях, разрушительные действия удаются гораздо лучше и радикальней, чем созидательные. Ненависть рабочих к каторжному заводскому труду была так велика, что они в большинстве случаев громили все заводское хозяйство.

Пугачевское восстание в отличие от разинского быстро приобрело ярко выраженный крестьянский характер. По мере того как оно охватывало новые районы, роль яицких казаков сокращалась. Многие из них не захотели оставлять свои земли (только в пугачевском руководстве они оставались в большинстве).

Была у пугачевщины еще одна важная отличительная черта: в восстании участвовали почти все сословия (работные люди, горожане, духовенство), а также представители разных национальностей – башкиры, киргизы, черемисы. Старообрядцев он привлек тем, что обещал пожаловать «древним крестом и бородой». Но больше всего благ обещал он в манифесте сентября 1773 года казакам, жалуя их «рякою с вершины и до усья, и землею, и травами, и денежным жалованьям, и свинцом и порахам и хлебным провиянтам».

Пугачев стал народным вождем, революционером, предводителем крестьянского восстания. Он был, конечно же, не революционером в полном смысле слова, а, как выразился И.В. Сталин, – «царистом». Но в тогдашней России иначе и не могло быть. Однако главнейший пункт его политической программы с полным основанием можно считать революционным: целью своей он провозглашал уничтожение дворянства как класса.

В манифесте, составленном после взятия Саратова летом 1774 года, Пугачев провозглашал: «Я – ваш законный Император. Жена моя увлеклась в сторону дворян, и Я поклялся Богом истребить их всех до единого. Они склонили ее, чтобы всех вас отдать им в рабство, но Я этому воспротивился, и они вознегодовали на меня, подослали убийц, но Бог меня спас».

Он стремился не только захватить власть в стране, но и изменить социальную структуру. Хотя, конечно же, в то же время признавал незыблемость царского самодержавия. По его мысли, царь должен был выражать интересы не дворянского меньшинства, а крестьянского большинства.

Согласно этим представлениям, система правления в России предполагалась монархической по форме и анархической по содержанию. Об этом можно судить по его манифесту от 31 июля 1774 года, где говорилось:

«Сим именным указом с монаршим и отеческим Нашим милосердием, всем находящимся прежде в крестьянстве и подданстве помещиков быть верноподданными рабами собственно нашей короны и награждаем древним крестом и молитвою, и головами и бородами, вольностью и свободой, не требуя рекрутских наборов, подушных и прочих денежных податей, во владения землями, лесными, сенокосными угодьями, рыбными ловлями, соляными озерами без покупки и без оброку».

Каким образом все это можно организовать, он не указывал, зато провозглашал метод революционного террора по отношению к дворянам, с которыми надо поступать так же, как они поступали с крепостными: ловить, казнить и вешать. После чего в стране воцарятся мир и покой, «кои до века и продолжаться будут».