Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон - Дмитрий Дудко Страница 61

Воронин Н. Медвежий культ в Верхнем Поволжье XI в.// Краеведческие записки (Ярославль). 1962. Вып. 4. С. 90–93.

Легенда о Перыни (записана П. Якушкиным в 1866 г.).

Был зверь-змияка, этот зверь-змияка жил на этом самом месте, вот где теперь скит святой стоит Перюньский. Каженную ночь этот зверь-змияка ходил спать в Ильмень с Волховскою коровницею. Перешел змияка жить в самый Новгород; а на ту пору и народился Володимир-князь в Киеве. Новгород окрестился. Черту с Богом не жить: Новый-Город схватил змияку Перюна, да и бросил в Волхов. Черт силен: поплыл не вниз по реке, а в гору — к Ильмень-озеру; подплыл к старому своему жилью — да и на берег! Володимир-князь велел на том месте церковь рубить, а дьявола опять в воду.

Якушкин П. И. Путевые письма из Новгородской губернии//Якушкин П. И. Соч. СПб., 1884. С. 223.

Легенда об острове Перун (записана в 1905 г. Д. И. Яворницким).

До принятия нашими предками христианской веры, говорят, посреди Киева стоял каменный идольский бог Перун с золотой головой. А тогда, как киевский князь Святославский [71] привез в Киев христианскую веру, тот бог сброшен был в Днепр. И поплыл тот Перун вниз по воде, а остановился аж между порогами, возле высокого скалистого острова, против Таволжана. В том острове есть большая пещера, и в той пещере и поселился тот бог Перун. Там он превратился в семиглавого змея. От того Перуна-змея и остров прозвали Перуном, а пещеру — Змеевой. В той пещере были двери: сначала железные, а потом золотые; а внутри стояли столы: сначала серебряные, а потом золотые. На столах были очень дорогие скатерти с золотыми кистями по углам. Все там было очень хорошо убрано, лишь никого не было видно, а только слышно было, что там кто-то очень тяжело стонал в самой глубине. А стонал некто иной, как семиглавый змей. Люди боялись лазать в ту Змееву пещеру. Только один дед Винниченко ходил туда, потому что он был большой волшебник. Он брал с собой свечку, влезал в пещеру, а что он там делал, то неизвестно. А когда, бывало, влезет, то там поднимается такой страшный гул, что аж весь камень того острова трещит. А гул шел от того же семиглавого змея. Тот змей часто вылетал из пещеры, хватал всюду красивых девушек, жил с ними, а потом пожирал их.

Однажды он притащил какую-то царскую дочь и уже начал было над ней глумиться, но бог прислал туда такого богатыря, который убил того лютого змея, а на царевне женился и имел от нее трех сыновей-соколов.

Легенди та перекази. К., 1985. С. 118, 242.

Украинские народные песни

1. (Записана на Станиславщине в Галиции.)

Гей, око Лада,

Леле Ладове,

Гей, око Ладове —

ГПч пропадав,

Бо око Лада

3 води виходить,

Ладове свято

Нам приносить.

Гей, Лади ти, Перуне,

Отче над Ладом,

Гей, Перуне,

Дай дочекати

Лада-Купала.

Гей, Купала!

2. (Записана в 1965 г. в Волынской области.)

Ой ти, соловейку, ти, рання пташку,

Ой, чого так рано з вир'ічка вийшов?

Не сам вийшов, Дажбог мене вислав

3 правої ручейки, i ключики видав:

3 правої ручейки — літо відмикати,

3 лівої ручейки — зиму замикати

3. (Записана в 1920-х гг. на Волыни, в 1970 г. — в Тернопольской области.)

Межи трьома дорогами, рано-рано,

Межи трьома дорогами, ранесенько,

Там здибався князь з Дажбогом,

Рано-рано, ранесенько.

— Ой ти, боже, ти Дажбоже, рано-рано,

Зверни ж меш з доріженьки, ранесенько.

Бо ти богом piк од року,

Рано-рано, ранесенько,

А я князем раз на вщу,

Рано-рано, ранесенько,

Раз на вжу в неділеньку,

Рано-рано, ранесенько.

Ігри та пicнi. К., 1963. С. 31, 379; Золотослов. К., 1988. С. 118, 242.

Белорусские купальские песни (Записаны П. Бессоновым.)

1. Да сядить Купала на плотя [72]

У яе голоука уся у злота.

Да просить у Бога погоды:

«И дай жа, Боже, погоды

Да на ту ночку вяселу!»

2. Купало, Купало,

Где ж ты зиму зимовало?

Зимувало у пирейку,

А литовало у зилейку.

3. Ходыли дивочки коло Мареночки,

Коло мое (тое) водыла Купала,

Гратима сонечко на Ивана!

4. Иван да Марья

На горе купалыся:

Где Иван купауся,

Берег колыхауся,

Где Марья купалась,

Трава расстилалась.

5. Смерти, Смерти, иди на лесы,

Иди на безвесть, иди за море!

И ты, Морозе, великий и лысый,

Не приходь до нас из своей коморы!

Смерть с Морозом танцювала,

Танцювала и спивала,

И за море десь погнала.

Бессонов П. Белорусские песни. М., 1871. С. 29, 46–47, 53.

Белорусские колядки (Записаны П. Бессоновым.)

1. Ай да Божья Коляда,

Прилятай к нам с высока,

Раз в желанный год.

Ах, ех, Коляда, ляти швыдче свысока,

Да морозом не тряси,

Благословья к нам неси!

2. Ехала Коляда с Полоцка

У малеваненьким возочку,

На вороненьким конечку,

Заехала к Василю на двор:

«Василь, подари Коляду!»

«Ци пшаницай?»

— «Не хочу, Хочу вечнаго подарку — девочки!»

Бессонов П. Указ. Соч. Белорусские песни. С. 70–71.

Боги поляков

Статут провинциальный вкратце (1420-е гг.)

Запрещаем также пляски и песни, в которых призываются имена идолов Lado, Yleli, Yassa, Nya [Ладо, Леля, Иеша, Ныя], что обычно делают во время праздника Троицы.

Bruckner A. Mitologia Slowianska i polska. Warsz., 1980. S. 39.