Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере - Роберт Вайнтрауб Страница 67

Как обычно, рядом с Хартли лежал Фил Добсон. Уолтер Гибсон, Лен Уильямс, Лес Сирл, Джон Девани – всех их загнали в трюм, вместе с другими британцами, австралийцами, новозеландцами и голландцами.

Настало утро 25 июня 1944 года. Через месяц, если Фрэнк проживет этот месяц, ему исполнится двадцать пять лет. Джуди стукнет восемь. По любым меркам, ее жизнь была наполненной душераздирающими событиями, но в будущем и Фрэнку, и Джуди предстояли новые потрясения.

«Ван Варвик» отдал швартовы и вышел в Малаккский пролив. Вскоре судно вошло в состав конвоя вместе с тремя танкерами, парой противолодочных кораблей и минным тральщиком. Над конвоем кружил разведывательный самолет, высматривавший вражеские корабли.

Фрэнк знал, что Джуди – бывалая военно-морская собака, но прошло 28 месяцев с тех пор, как она выходила в море. Озабоченный тем, сможет ли пойнтер справиться с качкой, и тревожась за самочувствие Джуди в страшной жаре трюма, Фрэнк обеспечил собаке единственное место, где был хотя бы намек на свежий воздух. Верхняя угловая платформа в кормовом отсеке не только давала некоторое пространство для головы, которое оценил долговязый военнослужащий британских ВВС. Еще там имелся иллюминатор диаметром менее 25 сантиметров (меньше большой пиццы), и его удавалось чуть-чуть приоткрыть. Джуди могла смотреть на спокойную морскую гладь.

Если собака и вспоминала о беззаботных днях, проведенных на «Моските» на Янцзы, или о своих плаваниях на борту «Кузнечика», она оставила эти воспоминания при себе. В нескольких метрах от Фрэнка и собаки Хартли и Добсон заметили другой иллюминатор, изловчились пробиться к нему и в награду за свои усилия глотали свежий воздух.

Старый пароход натужно продвигался вперед вдоль побережья Суматры со скоростью 8 узлов в час. Тяжелый груз и изношенные двигатели тормозили эту и без того не сильно быструю лохань. Проявляя намек на гуманность, охранники открыли несколько люков, чтобы воздух попадал на нижние палубы, но эффект был минимальным. Одуряющая жара и вибрация двигателей привели пленных в почти кататоническое состояние. Когда монотонность темных волн перестала интересовать Джуди, она положила голову на ноги Фрэнка и проспала всю ночь. Конвой бросил якорь на ночёвку всего лишь в 45 километрах от места отплытия.

Трое других приятелей Фрэнка по ВВС сидели вместе с ним и Джуди. Они помогали скрывать собаку, когда охранники заглядывали в трюм, чтобы проверить, как там обстоят дела. Ночь прошла без удобств и без происшествий. На рассвете 26 июня «Ван Варвик» начал маневрировать под угрозой атаки союзников, двигаясь на расстоянии от 5 до 20 километров от побережья Суматры. Фрэнк мог видеть, как мимо борта проплывает «густая, непроницаемая растительность джунглей». Зловещая красота этого пейзажа оставалась свежей в его памяти и много лет спустя.

«Там, где на берег выбрасывало спелые кокосовые орехи, которые давали ростки, береговая линия заросла кокосовыми пальмами… [Много] месяцев назад нам пришлось познакомиться с этими берегами, с красотой ярких и сияющих цветов вроде орхидей, с птицами и бабочками, размах крыльев которых составлял, по меньшей мере, 15 сантиметров. Все это было только покровом Матери-Природы. Мангровые джунгли – самые опасные и самые безжалостные джунгли в мире, где сияющие краски природа использует только для того, чтобы замаскировать свои подлинные намерения. В тех местах милосердную и быструю смерть могут нести крокодилы и змеи или укусы насекомых могут вызвать изнуряющие заболевания».

Все утро пленным, по горстке за один раз, разрешали подняться на верхнюю палубу для пятиминутной разминки и отправления естественных надобностей. Надобности справляли за борт. Если люди облегчались «по-большому», то выходили на маленькие сходни и изо всех сил держались за леера, опорожняясь прямо в море. Туалетной бумагой в таких случаях служил шланг, откуда под большим давлением подавали морскую воду, которой мыли палубы.

Корабельный колокол отбил восемь склянок, что означало полдень. Конвой оставался целым, хотя воздушное прикрытие исчезло. Леса Сирла вызвали на палубу, где ему и горстке других пленных велели опорожнить гальюны японцев в море. Люди благодарили небеса за эту унылую и отвратительную работу, поскольку она позволяла им выйти из жуткого трюма на свежий воздух.

На нижних палубах полуденная жара стала такой страшной, что люди сидели в лужах собственного пота. Фрэнк поинтересовался, нельзя ли спустить пленным «пару ведер пресной воды, чтобы люди смогли восполнить потери жидкости и утолили свою жажду». Судно отошло примерно на 180 километров на Белавана и находилось в 500 километрах к северо-западу от Сингапура.

В 12.42 Сирл посмотрел на море со своего места (он находился в середине судна) и издал сдавленный крик. У него не было слов, которыми он мог бы выразить то, что увидел. А увидел он на поверхности моря кильватерные струи двух торпед, шедших к судну.

Торпеды были выпушены британской подводной лодкой «Трукулент» под командованием лейтенанта Роберта Л. Александера. Эта подводная лодка была ветераном боевых действий в Норвежском море, а в 1943 году ее перевели в Индийский океан. «Трукулент» несла одиннадцатое боевое дежурство, когда незадолго до 11.30 утра на ней заметили дымы конвоя, в который входил «Ван Варвик» (в журнале подводной лодки этот момент был отмечен в 10 часов утра, и такое расхождение объясняется тем, что на лодке жили по цейлонскому времени, а судно с военнопленными жило по токийскому, разница между двумя поясами составляла 90 минут).

Подводная лодка, выслеживавшая свою добычу более часа, приблизилась к «Ван Варвику» на три с половиной километра и выпустила торпеды[2]. От подобных трагических случайностей на войне не застрахован никто – «огонь по своим» вели все воюющие стороны. Так, в ноябре 1942 года немецкая подводная лодка у берегов Южной Африки потопила британский военный транспорт «Новая Шотландия», на борту которого находилось 750 итальянских военнопленных[3]. Получив приказ установить принадлежность цели, немецкая подводная лодка всплыла и спасла пару выживших. Когда командиру сказали о том, что большинство пассажиров на борту потопленного судна составляли военнопленные, тот принес извинения и еще бо́льшие извинения за то, что выполнил приказ не спасать других людей. Огромное множество пленных утонуло или было пожрано акулами.

По счастью для людей с «Ван Варвика», Малаккский пролив намного мельче, теплее и менее населен акулами, чем воды у побережья Наталя. Но итальянцев не держали в глубоких закоулках судна. Александер явно не имел представления о том, что корабль, на который он охотился, перевозил военнопленных из стран Британского Содружества. Единственное уведомление об этом было добавлено после утопления «Ван Варвика» и кратко гласит: «Харугику Мару перевозил военнопленных». В журнале подводной лодки Александер отметил, что потопленное им судно «больше всего напоминало ему британское судно «Титания», так как было двухпалубным пассажирским кораблем, имевшим светлую зеленовато-серую окраску, и выглядело как какая-то плавбаза»[4].

Обе торпеды (боевая часть каждой несла 250 килограммов взрывчатки) поразили «Ван Варвик». Первая попала в точку, находившуюся позади камбуза на левом борту. В иллюминатор была видна вспышка, сопровождавшаяся громким взрывом, после чего наступила кромешная тьма. В разных местах судна возникли пожары. «Воздух был отравлен едким дымом, – вспоминал Фрэнк. – Удар заставил судно накрениться на правый борт, и пока судно выравнивалось, в третий трюм с оглушительным грохотом попала вторая торпеда».