Старейшее жизнеописание Спинозы. Трактат об очищении интеллекта - Андрей Майданский Страница 67

Отметив это, переедем к Eth. II, 7 и посмотрим, что можно сказать по поводу этого положения на основании всего указанного.

Прежде всего выясним, какое содержание дано в этом положении: «ordo et connexio idearum idem est ac ordo et connexio rerum», — порядок и связь идей тот же, что порядок и связь вещей; — затем, в каком отношении оно стоит к вопросу о духе и теле у Спинозы и насколько то, что он говорит о теле и о духе, относится к душе и телу психофизического параллелизма или субъективно-объективного гносеологического монизма или других теорий об отношении психического и физического с точки зрения современной психологии и логики.

— 70-

Eth. II, 7 не говорит о «тожестве» идей и вещей, которое, как уже указано, для Спинозы и не может иметь места, поскольку речь идет о вещах как идеатах идей, но говорит об одинаковости порядка и связи идей с порядком и связью вещей.

Из демонстрации к этому положению, из всех предыдущих и последующих положений, так же как из того, что для Спинозы Eth. II, 7 имеет аксиоматический характер (см. ниже), ясно, что здесь дело идет об истинном познании и о необходимом порядке и связи, о котором говорит, например, Eth. I, 29, 33, притом о необходимом порядке и связи, с одной стороны, истинных идей (Eth. I, Ах. 2, 4), с другой — о необходимом порядке и связи вещей как идеатов истинных идей (Eth. I, Ах. 1, 3), к тому же не для ограниченного человеческого адекватного и неадекватного познания, но для бесконечного интеллекта и, следовательно, только отчасти для человеческого, и только для человеческого адекватного, познания. Идеи, о которых идет речь, суть, следовательно, объективно данные сущности и содержания бесконечного модуса атрибута cogitatio — бесконечного интеллекта, а вещи суть формально данные сущности всех бесконечных (конечных и бесконечных модусов) бесконечных атрибутов (и между прочим, всех модусов атрибута cogitatio и всех модусов атрибута extensio), познаваемых путем интеллекта; то есть здесь идет дело об идеях и вещах, которые, согласно выше разобранной аксиоме 6, 1 части «Этики», должны согласоваться (convenire) друг с другом. (Ср. выше об идеях и вещах у Спинозы, р. 47 сл.)

Тесная связь положения Eth. II, 7 с указанной аксиомой, которой оно является непосредственным развитием, отмечена Спинозой во многих частях «Этики» (ср., например, ссылку на Eth. II, 7 и на Eth. I. Ах. 6, в Eth. II, 32, Dem.).

В связи со сказанным об истинных идеях и аксиоме Eth. I, Ах. 6 мы можем, следовательно, выразить Eth. II, 7 и такими словами: ordo et connexio rationum idem est ac ordo et connexio causarum. Замена выражения «вещей» (rerum) выражением «причин» (causarum) особенно часто употребляется Спинозой во многих последующих положениях и давала повод ко многим недоразумениям, которые, однако, отпадают, если обратить внимание на то, что было выше указано по поводу

— 71-

понимания Спинозой выражений: «идея», «вещь», «основание» (ratio) и «причина». Из сказанного ясно, что Eth. II, 7 применимо к человеческому познанию только постольку, поскольку последнее является адекватным познанием, т. е. частью бесконечного интеллекта. Для неадекватного человеческого познания, поскольку ему не доступны сущности вещей, не уловимы и необходимые их связи.

Познаваемые имагинативно порядки и связи случайны по самой сущности имагинативного познания и должны быть таковыми сточки зрения истинного познания. Однако именно поэтому случайность и не является свойством вещей, но исключительно результатом недостаточности человеческого познания. «At res aliqua nulla alia de causa contingens dicitur, nisi respectu defectus nostrae cognitionis» (Eth. 1, 33, Sch. 1. Cp. также Eth. IV, Def. 3 и 4 и Tr. de int. em.). Для адекватного же познания все познаваемое им необходимо, а следовательно, и само неадекватное познание. Так, порядок и связь, познаваемые неадекватно, для интеллекта необходимо являются случайными порядками и связями. Для него самого и неадекватные идеи связаны необходимым порядком: «ideae inadaequatae et confusae eadem necessitate consequuntur, ac adaequate» (Eth. II, 36. Dem.). Другими словами, для интеллекта нет неадекватных идей. Для человеческого познания есть неадекватные идеи, поскольку он познает не только путем интеллекта, но, кроме того, имагинативно; для бесконечного же интеллекта вовсе нет неадекватных идей; идеи «nullae inadaequatae nec confusae sunt, nisi quatenus ad singularem alicujus Mentem referuntur» (Eth. П, 36, Dem.).

Уже здесь отмечу, что как для понимания Eth. II, 7 Cor. и Sch., так и всех дальнейших положений, выясняющих особенности и отношения тела и духа для Спинозы, и на которых я не могу здесь останавливаться в отдельности, особенно существенно, поскольку дело идет о человеческом духе как таковом, отличать те случаи, когда Спиноза говорит о содержании неадекватного познания, от тех случаев, когда идет дело о человеческом же познании как части бесконечного интеллекта; только в последнем случае может идти дело об истинных и необходимых содержаниях; другими словами, необходимо помнить, что Спиноза не только не «берется показать возможность адекватного и универсального знания как результата элементарной и фактически совершенно иррациональной

— 72-

психофизической связи в ограниченном индивиде» (Фр. 533), но это и есть то самое, невозможность чего он показывает.

Итак, Eth. II, 7 говорит о том, что необходимые порядок и связь объективно данных сущностей бесконечного модуса атрибута cogitatio — бесконечного интеллекта, а следовательно, и человеческого познания, поскольку оно является адекватным познанием и частью бесконечного интеллекта, — одинаковы с необходимым порядком и связью вещей, то есть формально данных сущностей всех без исключения модусов бесконечных атрибутов субстанции. Отсюда само собой ясно, что на место идей бесконечного интеллекта мы не можем подставить в этом положении ни атрибута cogitatio, ни всех его модусов, так же как на место вещей в этом же положении мы не можем подставить ни только одного атрибута extensio или его модусов, ни всех бесконечных атрибутов и бесконечных модусов, исключив атрибут и модусы атрибута cogitatio. Если нужны для этого еще разъяснения, то из огромного количества возможных упомяну здесь, из предшествующих положению Eth. II, 7 содержаний, о содержаниях положений Eth. 1, 30 и 31. За положением Eth. I, 30, в котором Спиноза разъясняет, что объективные сущности всех формальных сущностей атрибутов и их модусов даны в интеллекте, непосредственно следует положение I, 31 указывающее, что бесконечный интеллект относится к модусам, к зависимым сущностям, к осуществленной природе (natura naturata) (см. выше), и что само собой очевидно, что под интеллектом мы не можем понимать атрибута cogitatio: «per intellectum enim (ut per se notum) non intelligimus absolutam cogitationem, sed certum tantum modum cogitandi».

Итак, по поводу Eth. II, 7 можно говорить, если угодно, о параллелизме, но только о параллелизме объективно данных и формально данных сущностей.