Мифы и легенды народов мира. Древний Египет. Месопотамия - Людмила Ильинская Страница 69

Понял Этана, что мало одной молитвы, что надо принести великую жертву. И заколол он в честь светозарного бога шестьдесят откормленных белых быков. И возрадовалось сердце Шамаша. В ночь после жертвоприношения Шамаш явился Этане и открыл великую тайну:

— Далеко от пути моего на небе произрастает трава рождения, кто к ней прикоснется, тот не уйдет бездетным в мир без возврата.

— Но боги не дали мне крыльев, — сказал Этана. — Как мне подняться на небо, чтобы добыть траву рождения?

— Спустись в глубокое ущелье, — отвечал Шамаш. — Отыщи там орла-калеку. Он поможет тебе.

Проснувшись, Этана отправился в горы, где гнездятся могучие орлы, и отыскал там мрачное ущелье, куда едва достигал взгляд Шамаша. На самом дне ущелья по стонам нашел он орла, ощипанного, со сломанными крыльями и с вырванными когтями.

Образец вавилонского рельефа из глазированных изразцов (эпоха Набуходоносора)

— О несчастный! — воскликнул Этана. — Кто с тобою жестоко так обошелся?

— Я сам виновник своих несчастий! — ответил орел с тяжким вздохом. — Много лет занимал я гнездо на высоком дереве, в корнях которого обитала змея. Мы жили как добрые соседи, предупреждая друг друга об опасностях. Если мне удавалось догнать и убить онагра, часть добычи получала нижняя соседка. Так мы блюли клятву верности, произнесенную перед ликом Шамаша. Но однажды у змеи появились детеныши, и мое неразумное сердце замыслило злое. Дождавшись, когда змея отправится на добычу, я распростер крылья, чтобы слететь вниз. Один из моих орлят, умная пташка, догадавшись о моем намерении, пропищал:

— Остановись, отец! Все взору Шамаша открыто.

Но я не придал значения этим словам и, упав вниз,

растерзал и съел змеиных детенышей.

Вскоре приползла мать-змея и, увидев, что змеенышей нет, взмолилась справедливому Шамашу, чтобы он наказал убийцу беззащитных. И дал Шамаш совет змее — отыскать тушу буйвола и в нее проникнуть.

Вскоре почувствовал я милый мне запах гниющего мяса и обратился к детям своим:

— Давайте слетаем отведаем буйвола.

— Не надо, отец, — закричал мой орленок, умная пташка. — Может, в туше гниющей змея притаилась?

Не послушался я малютки, полетел, сел на тушу, клюнул, кругом огляделся, снова клюнул, а как очистил все мясо снаружи, в чрево забрался. Тут меня змея и схватила, обломала мне крылья, всего общипала, истерзала и бросила в яму, чтобы кончил я век свой жалкой, голодною смертью.

Сжалился над орлом Этана, напоил его свежей водой, перевязал ему раны, и быстро они затянулись. Орел взмыл в небо, пробуя крылья, и опустился рядом с Этаной. И тогда сказал Этана орлу:

— Крылья твои сильны. Отнеси меня на небо, к престолу великого Ану.

— Садись! — отозвался орел. — Поудобней устройся. Прижмись грудью к моей спине. Ухватись за крылья руками.

Едва успел Этана за орла схватиться, как тот взмыл в небо. Когда они высоко поднялись, орел к нему обратился с вопросом:

— Взгляни на землю, что ты там видишь?

Взглянул Этана вниз и ответил орлу:

— Вся земля стала похожа на холм, а море за нею не шире Евфрата.

Поднялись они еще выше, и земля показалась Этане рощицей малой. Орел поднимался все выше и выше, пока земля стала не шире арыка, который копает в Аккаде садовник.

— Вот теперь мы добрались до верхнего неба, где боги одни обитают, — сказал орел, и тотчас же Этана увидел небесные врата, а за ними дворец великого Ану.

Дворец Саргона в Хорсабаде (реконструкция)

Спустившись у самого трона, Этана обратился к создателю мира с такими словами:

— О великий владыка, ты дал мне все, о чем может мечтать смертный. Но нет у меня потомства. Умру я, и забудется мое имя, словно бы и не жил я на свете. Одна у меня к тебе просьба. Дай мне прикоснуться к траве рожденья.

— Прикоснись, Этана, — сказал Ану. — Ибо Шамаш хвалит твое благочестье.

Тут на глазах Этаны на голом месте выросла сочная трава, и он к ней прикоснулся. После этого он поблагодарил Ану, сел на орла и дал ему знак опуститься.

Уже на пороге дома услышал Этана детский плач и понял, что стал отцом. Взял он младенца на колени и назвал его Балихом.

Прожил Этана на земле шестьсот лет [203], а когда пришло время уходить к предкам, трон Киша занял его сын Балих. От него слава об Этане и его смелом полете обошла всех черноголовых.

Были времена, люди голыми по земле бродили и траву ртами щипали, как овцы, ибо пустовала Гора Небес и Земли, Ану еще не сотворил ануннаков. Тогда не было и зерна, и Утту-ткачихи не было, ибо не было и овцы.

Видя это, обратился Энки к Энлилю:

— Отче! Дай человечеству силу для поддержания жизни.

И опустил Энлиль на землю Зерно и Овцу, приказав отделить их друг от друга. Овцу отвели на луг, изобилующий травами, и огородили его загоном. Для Зерна создали поле и поместили на нем плуг, ярмо и упряжку. И зажили Зерно и Овца, не мешая друг другу. Зерно взрастало в своей борозде, наливаясь влагой небес, наполняя житницы своим потомством. И жирела Овца на своем лугу. Из шерсти ее вытягивались нити, которые Упу-ткачиха превращала в одеяния.