Семейные драмы российских монархов - Александр Музафаров Страница 7

При этом в самой московской княжеской семье вопрос о престолонаследии на протяжении долгого времени не вставал — престол передавался и от отца к сыну, и от брата к брату, но всегда наследник был один.

Даниил Александрович оставляет свой стол старшему сыну Юрию, после смерти в Орде бездетного Юрия Даниловича ему наследует брат Иван Данилович (Калита), который передаёт престол своему сыну Симеону Гордому. Симеон оставляет престол брату Ивану Красному (дети Симеона умерли от чумы), тот — своему сыну Дмитрию Ивановичу (Донскому), последний своему сыну — Василию Дмитриевичу. То есть московский стол передавался как от отца к сыну, так и от брата к брату.

Важным условием передачи власти была духовная грамота великого князя, в которой называлось имя наследника. Отсутствие установленного порядка наследования не могло не привести к смуте, что и произошло в 1425 году. Тогда претензии на московский стол предъявили сразу два князя — Василий II (старший сын Василия Дмитриевича) и его дядя, Юрий Дмитриевич. Первый апеллировал к духовной грамоте своего отца, а второй — к духовной грамоте Дмитрия Донского, где он был упомянут в качестве наследника вслед за Василием Дмитриевичем. Итогом стал многолетний конфликт, вылившийся в гражданскую войну между двумя линиями потомков Дмитрия Донского, продолжавшуюся с перерывами вплоть до 1455 года.

Следующая династическая коллизия возникла во времена правления Ивана III, который был вынужден решать, кому оставить престол — старшему внуку или своему второму сыну. Сначала государь сделал выбор в пользу первого, а потом — в пользу второго.

Следующий раз «династическая бомба» сработала после смерти царя Фёдора Иоанновича — последнего из рода потомков Калиты. Положение осложнялось тем, что царь не оставил духовной грамоты и не назвал наследника. Если руководствоваться нормами обычного, гражданского права, действовавшими в России в тот момент, то престол должен был быть передан старшему представителю рода Романовых — ближайших кровных родственников почившего государя. Однако царский шурин Борис Годунов организовал собственное избрание на царство, прибегнув к помощи сословно-представительного органа — Земского собора (в чью компетенцию изначально вопросы о выборе династии не входили). Итогом этого стало Смутное время — семилетняя гражданская война, осложнённая внешней интервенцией. В 1613 году Земской собор избрал на русский престол Михаила Романова именно как ближайшего родственника пресекшейся династии.

Удивительно, но даже после этого никакого закона о престолонаследии принято не было. Даже в основном законодательном акте страны — Соборном уложении 1649 года о принципах передачи высшей власти нет ни слова. То ли Алексей Михайлович и его помощники не придали этому вопросу значение, то ли намеренно его избегали. Дело в том, что, подобно своему отцу, Алексей Михайлович был утверждён на троне специально для того созванным Земским собором. Возможно, что государь хотел изменить этот порядок. В 1674 году официальной царской грамотой наследником престола был провозглашён старший из оставшихся в живых на тот момент сыновей царя — царевич Фёдор Алексеевич. Примечательно, что, большой поклонник земских соборов (в годы его правления они собирались особенно часто), Алексей Михайлович полностью проигнорировал этот институт в вопросе о наследовании, назначив преемника своей державною волей. Поговаривали, что один из ближайших сподвижников царя боярин Артамон Матвеев предлагал изменить завещание в пользу младшего сына, но не преуспел в этом. Образованный и умный царь Фёдор Алексеевич, чьё недолгое, но насыщенное событиями царствование слабо известно нашим соотечественникам, умер, не оставив завещания, чем спровоцировал новый династический кризис. Почему он так поступил? Ведь государь не мог не понимать, в какое положение он ставит страну. И если его державный тёзка последний из Рюриковичей, Фёдор Иоаннович, мог испытывать затруднения, в чью пользу составить завещание, то для Фёдора Алексеевича всё было довольно просто — престол надлежало завещать следующему по возрасту брату — Ивану, или если обстоятельства не позволяли последнему занять трон (об этом подробнее чуть ниже), то следующему брату — Петру. Возможно, что царь надеялся на выздоровление и на то, что его второй брак окажется не бесплодным. В этом случае объявление наследником брата могло породить ненужные трудности. Но в итоге всё получилось ещё хуже — Фёдор Алексеевич скончался, не назвав преемника.

В условиях отсутствия завещания и законодательства о престолонаследии царём должен был бы быть провозглашён следующий сын Алексея Михайловича — царевич Иван Алексеевич. Но и Боярская дума, и патриарх, и наскоро опрошенные ими земские представители выдвинули кандидатуру самого младшего брата покойного государя — царевича Петра. Почему же был обойдён старший брат?

Царь Иван V Алексеевич — одна из загадочных фигур русской истории. Не только интересующиеся прошлым обыватели, но и профессиональные историки могут сказать о нём очень немного. Мы знаем, что он не отличался крепким здоровьем (что, впрочем, не помешало ему прожить дольше других сыновей Тишайшего от первого брака и иметь пятерых дочерей) и что он никогда не участвовал в политической деятельности. Хотя на его недолгое правление пришлось несколько политических кризисов, он ни разу никак не проявил себя, не выразил свою волю. Но, с другой стороны, не выражая её сам, он не допускал, чтобы кто-то действовал от его имени. Марионеткой в руках родственников Иван Алексеевич не был, хотя партия Милославских крайне нуждалась в этом. Что стоит за этим — душевная болезнь, «малоумие» или сознательный отказ от власти? Неизвестно. Вокруг фигуры этого царя сложился своеобразный заговор молчания — и современники, и историки сообщают о нём весьма мало сведений. Для нас важно отметить следующее — официально Иван Алексеевич не был признан недееспособным до самой своей смерти. Пётр всегда подчёркивал своё уважение к старшему брату, а после его смерти неизменно дружелюбно и благожелательно относился к его вдове и дочерям.

Казалось бы, вопрос был решён, и десятилетний Пётр стал русским царём, но в столице нашлись несогласные с таким решением.

Обычай русских царей жениться на дочерях своих подданных обладал серьёзным недостатком — родня царицы получала значительные преимущества при дворе государя и усиливала своё политическое влияние. Осложняло ситуацию то, что Алексей Михайлович был женат дважды. При этом обе его супруги были креатурами крупных политических деятелей разных периодов его царствования. Избрание Петра было результатом соглашения между двумя придворными группировками — Нарышкиными и ближайшим окружением Фёдора Алексеевича, в руках которого были наиболее значимые государственные посты. Таким образом, интересы родственников царя по его первому браку — Милославских были принесены в жертву, что не устроило последних.

Взбунтовав столичный гарнизон, они добились изменения ситуации в свою пользу. Боярская дума приняла уникальное решение — в дополнение к Петру был коронован и его старший брат Иван Алексеевич, а регентская власть была вручена умной и решительной дочери Алексея Михайловича царевне Софье.

Использование в политической борьбе такого «инструмента», как Стрелецкий бунт, дорого обошлось государству. В отличие от характерных для XVIII века гвардейских выступлений, хорошо организованных и управляемых, выступления стрельцов носили характер русского бунта, бессмысленного и беспощадного. Восстание 1682 года привело к практически полному физическому истреблению советников и приближённых Фёдора Алексеевича. От рук стрельцов погибли видный воевода князь Г.Г. Ромодановский, начальник Стрелецкого приказа князь Долгоруков, ближайший советник покойного государя боярин И.М. Языков, думный дьяк Ларион Иванов, стольник Ф.П. Салтыков и многие другие…