Римская республика. От семи царей до республиканского правления - Айзек Азимов Страница 7

В течение нескольких столетий эта система прекрасно работала.

Поначалу избранные народом Рима правители назывались преторами, от слова «показывать дорогу». Но позже решающее значение приобрел тот факт, что их было двое, и они стали называться консулами, что означает «партнеры». Иными словами, это были люди, которым следовало «консультироваться» друг с другом и достигать согласия, прежде чем что-либо предпринять.

История запомнила правителей Рима под именем консулов, а преторами со временем стали называть чиновников, служивших под их руководством.

Консулам подчинялась римская армия, и им вменялось в обязанность руководить ею во время войны. Избирались также чиновники более мелкого ранга, называемые квесторами, выполнявшие обязанности судей и надзиравшие за уголовным судопроизводством. Их тоже было двое, и избирались они на год. (Слово «квестор» означает «выяснять почему».) В более поздние времена их функции изменились, и квесторы стали чиновниками финансового ведомства, ответственными за казну города.

В первые годы своего существования Римская республика столкнулась с огромными трудностями, в первую очередь с враждебностью могущественных этрусских городов, к которым изгнанные Тарквинии обратились за помощью в надежде вернуть себе трон. Вне всякого сомнения, этруски поняли, что, если Римом не будут править цари этрусского происхождения и ориентации, он станет для них опасным. Поэтому перед первыми двумя консулами, которыми, естественно, стали Коллатин и Брут, встала задача борьбы с Этрурией.

Но и в самом Риме нашлись люди, которые, по тем или иным причинам, желали возвращения Тарквиниев. Среди них оказались и сыновья самого Брута. Когда заговор сыновей был раскрыт, Бруту, как консулу, пришлось судить их. Поскольку он ставил интересы республики выше родственных чувств, то вместе с Коллатином высказался за то, чтобы его сыновей казнили. После этого, однако, как гласит предание, Брут потерял интерес к жизни и стал искать смерти в бою. Наконец, желание его осуществилось — он погиб в войне с Тарквинием, убитый одним из сыновей Тарквиния в поединке.

Над Римом нависла смертельная опасность, поскольку Тарквиний Гордый сумел-таки получить помощь Ларса Порсены из Клузия, города в центральной Этрурии, примерно в семидесяти пяти милях к северу от Рима.

Римское предание гласит, что Порсена со своим войском подошел к Тибру и выбил римлян с их позиций на холме Яникул к западу от реки. Порсена вошел бы в Рим и уничтожил республику, если бы жители не сумели вовремя разрушить деревянный мост через Тибр.

Одна из самых знаменитых легенд ранней римской истории рассказывает нам о подвиге Публия Горация Коклеса [5], который задержал этрусскую армию, дав горожанам возможность разрушить мост. Сначала с двумя товарищами, а потом один он сдерживал натиск целого войска, а когда последнее бревно моста было перерублено, бросился в Тибр и в полном вооружении благополучно переплыл его. С тех пор появилась фраза «Гораций у моста» — так называли человека, сражающегося в одиночку против превосходящих сил врага.

Северная Италия

Не сумев взять город с ходу, Порсена осадил его. Другая легенда рассказывает нам о том, как ему пришлось снять эту осаду. Молодой римский патриций, Гай Муций, по собственной воле решил проникнуть в лагерь этрусков и убить Порсену. Но его схватили и пригрозили сжечь заживо, если он не расскажет подробно, что делается в осажденном Риме. Молодой римлянин, чтобы показать, как мало он боится такой смерти, протянул правую руку в огонь и спокойно стоял, пока она совсем не сгорела. После он получил прозвище Сцевола, что означает «левша».

Порсена, повествует далее легенда, был так поражен неслыханным героизмом Гая Муция, что отказался штурмовать город, населенный такими людьми. Он заключил мир с римлянами и вместе со своим войском ушел домой, а Тарквиний Гордый так и не вернул себе трон.

(Современные историки, к сожалению, уверены, что истории о Горации и Муции — это всего лишь легенды, придуманные римлянами более позднего времени, чтобы скрыть неприглядную правду, ибо этруски на самом деле разгромили римские войска, и Риму пришлось признать власть Этрурии. Следствием этого явилось уничтожение на долгий период римского влияния на города Лация. Однако разгром Рима не был полным. Порсене пришлось отказаться от планов восстановления царской власти, и в конечном итоге это имело решающее значение.)

Последний раз Тарквиний появляется в римских легендах в 496 г. до н. э., когда латинские города решили воспользоваться разгромом Рима и довершить начатое Порсеной дело.

Латинская армия с Тарквинием Гордым и его сыновьями во главе встретилась с войском римлян у Регильского озера неподалеку от Рима (точное место битвы неизвестно). Римляне наголову разгромили противника, и вся семья Тарквиниев, за исключением старого царя, была перебита. Тарквиний Гордый удалился в Кумы, где и умер.

В этой битве, как утверждают римские легенды, их войску помогали два всадника огромного роста и нечеловеческой силы. Это были Кастор и Поллукс (братья Елены Троянской из греческих мифов). Позже римляне строили специальные храмы в честь божественных братьев и почитали их как своих спасителей.

Конец царской власти привел к тому, что Римом стала править олигархия, то есть «немногие», в данном случае патриции. Только они могли становиться сенаторами, только они могли быть консулами, преторами и квесторами.

Патриции полагали, что лишь их можно считать настоящими римлянами, а к плебеям, работавшим на полях и служившим в войске, они относились как к людям второго сорта, которым нельзя доверить управление городом.

После окончания войн с этрусками и латинами наступили тяжелые времена, и жизнь плебеев стала поистине невыносимой. Их дома были разрушены, поля разорены, еды не хватало; бедняки стонали под бременем долгов, а патриции жили припеваючи и вовсе не стремились облегчить участь плебеев.

Да и зачем? Им-то тяжелые времена были не страшны. И если плебей залезал в долги, закон требовал, чтобы он продавал себя и свою семью в рабство, чтобы заплатить долг. А брал он деньги у своего землевладельца и к нему же попадал в рабство.

Партию патрициев в то время возглавлял Аппий Клавдий. По происхождению он был сабинин, но всегда держал сторону Рима; в юности он привел в Рим большую группу своих соотечественников и верно служил городу, принявшему его. Он стал патрицием, и в 495 г. до н. э. его избрали консулом. Он управлял твердой рукой, и плебеев, вероятно, возмущало еще и то, что человек, безжалостно требовавший выполнения суровых законов о долгах, не был даже коренным римлянином.