Музей Клюни - Т. Акимова Страница 7

Кроме изваяний иудейских царей варварскому разрушению и обезличиванию подверглись и герои скульптурной группы «Поклонение волхвов» с северного портала собора Парижской Богоматери. (Пришедшие за Звездой в Вифлеем «цари с востока» тоже были в коронах, считавшихся в эпоху революции знаком, пропагандирующим «тиранию монархов».) Найденная в отеле Моро голова молодого волхва представляет собой замечательный памятник французской высокой готики. Изуродованное революционно настроенными парижанами лицо сохранило изначально присущее ему благородство. Красиво вьющиеся кудри и изгибы ткани вокруг шеи, наделяя пластическую форму динамикой, оживляют образ. Складки драпировки обладают естественной тяжестью и объемом, глубоко западая, они порождают богатую игру света и тени.

Ангел. Скульптура сцены «Страшный суд» из монастырской церкви Святого Людовика в Пуасси. Иль-де-Франс. После 1297. Камень, следы полихромной раскраски. Высота — 103

Изваяния ангелов, ныне хранящиеся в музее Клюни, представляют собой те немногие скульптуры церкви Святого Людовика доминиканского монастыря в Пуасси, которым удалось уцелеть после почти полного разгрома аббатства в 1792. Основанная Филиппом Красивым в память о своем прадеде Людовике XI (который 11 августа 1297 был канонизирован), эта обитель на протяжении многих веков являлась одной из богатейших в стране. Над украшением храма, возведенного на месте замка, где родился святой король, работали лучшие столичные мастера. Стиль первоначального скульптурного убранства церкви Святого Людовика в Пуасси вобрал в себя все изменения, произошедшие в готической пластике Иль-де-Франса за последнюю половину XIII века.

Фигура ангела из сцены Страшного суда, отличающаяся утонченностью пропорций, изяществом позы и тонкими чертами лица, полностью соответствует тому куртуазному идеалу красоты, который, сформировавшись в середине XIII века в придворной аристократической среде, начал оказывать влияние на культовую монументальную скульптуру. Этот ангел — очень значимый в семантическом отношении персонаж, ибо он держал в руках орудия Страстей Христовых: гвозди Креста и Терновый венец, а ведь выкуп и перевоз в Париж этих реликвий осуществил Людовик IX. В августе 1238 сам король выехал встречать ковчег с Терновым венцом, сняв с себя все регалии власти и разувшись, он прошел 40 км пешком до столицы, неся святыню на своих плечах. Для ее хранения в кратчайший срок (1243–1248) по приказу Людовика была воздвигнута великолепная Святая часовня (Сент-Шапель), где вместе с Терновым венцом находился приобретенный в 1241 фрагмент Креста и один из гвоздей, вбитых в тело Спасителя.

Голова ангела. Скульптура монастырской церкви Святого Людовика в Пуасси. Иль-де-Франс. После 1297. Вернонский известняк, следы полихромной раскраски. 19,5x18x16,5

Голова улыбающегося ангела также происходит из аббатства Пуасси, однако до сих пор неизвестно, к какой скульптурной группе она принадлежала. Хотя некоторые исследователи ставят под сомнение связь этого фрагмента с декорацией именно церкви Святого Людовика, стилистическое сходство образа с другими современными ему скульптурами большого монастырского комплекса никем не оспаривается.

С начала XIII века в декорации французских церквей стало появляться большое количество изваяний крылатых небожителей. Особенно прославился в этом отношении Нотр-Дам в Реймсе, который в народе прозвали «Собором ангелов». Лучезарная архитектура высокой готики прославляла торжествующую Царицу Небесную, поэтому неудивительно, что между 1230–1233 в сцене Благовещения того же реймского храма возник образ улыбающегося архангела Гавриила. Улыбка — символ радости и ликования — к концу века стала общепризнанной чертой нового, так называемого галантного или куртуазного стиля. Готические мастера, стремясь наделить ангельские силы реальными земными эмоциями, уподобили их знатным молодым вельможам, изысканным и манерным. Нежный и чуть жеманный, с живым выражением мягко моделированного светотенью миловидного лица, похожий на юного королевского пажа ангел из Пуасси являет собой прекрасный пример такого типа скульптур.

Роберт Деланнуа(?) Святой Яков Иль-де-Франс. Париж Церковь Святого Якова при странноприимном доме в Париже 1326–1327. Камень. Высота — 175

Странноприимный дом в Париже, основанный в 1319 на средства королевской семьи и пожертвования жителей города, был предназначен для размещения паломников, идущих на поклонение мощам святого апостола Якова в испанский город Сант-Яго да Компостелла. При гостинице для пилигримов была открыта церковь, украшенная изваяниями двенадцати христовых учеников и первых проповедников евангельских истин. Благодаря уцелевшим счетным книгам двора известны мастера, работавшие над декором этого небольшого храма. Ими были Гийом Нориш и Роберт де Ланнуа. Последнему большинство исследователей и приписывает изображение святого Якова — одну из пяти сохранившихся до настоящего времени статуй апостолов.

Изваяние представляет собой очень хороший образец стиля начала XIV столетия. Драпировки, ложащиеся правильными глубокими складками, облегают тонкое, плоскостно трактованное тело с узкими плечи и грудью, по сравнению с которым чуть склоненная на бок голова в «обрамлении» вьющихся кудрей кажется непропорционально большой. Ритм линий приобретает динамичный характер, но это движение никак не связано с самой фигурой. Оно символично и так же, как пластическая форма скульптуры, выражает абстрактную идею господства духа над бренным телом.

Святой Людовик. Скульптура интерьера Сен-Шапель. Иль-де-Франс. Париж. Около 1300. Высота — 63

Небольшая статуэтка Людовика IX, близкая по стилю к скульптурам аббатства Пуасси, была создана вскоре после канонизации короля для его «любимого детища» — великолепной парижской часовни Сен-Шапель. Несмотря на то что лицо имеет ярко выраженные портретные черты, а сама работа при покупке ее музеем в 1851 была определенно названа «Людовик Святой», отсутствие нимба и дополнительных атрибутов заставляет некоторых исследователей сомневаться в верности такого утверждения. Телосложение этого «хрупкого» персонажа тоже не похоже на рослого короля-воина, известного своей выносливостью и силой. Однако следует учитывать, что средневековый скульптор, сосредоточивший внимание на пластической выразительности лица и условно проработавший корпус скульптуры, изображал не реальную историческую личность, а лишь ее вечную пребывающую на небесах сущность. Символически такое стремление к одухотворению выразилось в изменении пропорций фигуры: увеличении размеров головы и умалении — тела. А вот отсутствие иных, кроме короны, властных регалий и незамысловатость одежды могли отражать настоящие свойства характера Людовика IX.

По свидетельству современников, благочестивый и глубоко верующий, он был на редкость приятным и обаятельным человеком, интересным и остроумным собеседником. Не по-королевски простой в общении, этот добродушный и искренний государь совершенно не выносил условностей придворного этикета. Высокий и отлично сложенный, светловолосый, с открытым лицом и живым взором, он обладал и «ангельскими», и «рыцарскими» свойствами натуры. Реальный Людовик IX, имевший веселый нрав, видимо, мало походил на того нудного святошу и вечного постника, портрет которого рисуют официальные католические жизнеописания. Записи в счетных книгах и инвентари двора говорят о том, что король любил охоту, тратил деньги на породистых лошадей, собак и ловчих птиц, одевался в парчу и шелк. Расточительный и очень щедрый, Людовик снискал уважение в среде высоко ценившей эти качества феодальной знати.