Клавдий. Нежданный император - Пьер Ренуччи Страница 7

История была не единственным увлечением Клавдия. Он опубликовал также апологию Цицерона и заинтересовался лингвистикой. Он написал небольшой труд на эту тему, рекомендуя ввести в латинский алфавит три новые буквы: F для согласного v (который обычно писался одинаково с гласным u); Е для греческого υ и для латинского звука, среднего между i и и (optimus — optumus); С для сочетаний ps, bs. Став императором, Клавдий будет использовать их в официальных документах и надписях на памятниках, но эти буквы его не переживут. Наконец, он напишет автобиографию в восьми томах — элегантную по стилю, но не особенно интересную, по мнению Светония.

Надо полагать, что собственный недуг побудил Клавдия проявить интерес к медицине. В отличие от своего дяди Тиберия, который ей не доверял и утверждал, будто знает сам, что требуется для его здоровья, Клавдий посещал врачей и обладал познаниями о их искусстве. Став императором, он будет рекламировать новые снадобья, казавшиеся ему эффективными: например, издаст эдикт о пользе тисового сока при змеином укусе.

Как и Клавдий, Агриппа Постум не получил ни одной из малых должностей, которые Август доверял своим юным родственникам, приобщая их к делам. Этот юноша явно отставал в развитии и больше всего любил ловить рыбу, из-за чего заслужил прозвище Нептун. Но в отличие от Клавдия, который компенсировал неучастие в публичной жизни учебой, Агриппа Постум не удовлетворялся занятиями спортом и своей репутацией безмозглого атлета. И когда в 7 году ему предпочли Германика, чтобы сопровождать Тиберия в походе против иллирийцев, он шумно выплеснул свою обиду на императорскую чету. Наказание последовало сразу: Постума лишили всего имущества и выслали в Сорренто. Потом его переведут в более надежное место — на островок Пианозу между Корсикой и Италией. По официальной версии, он стал бесноватым.

На самом деле молодой человек стал неудобен, даже опасен. Напомним, что план престолонаследия 4 года не указывал прямо, падет ли выбор на Постума или Германика после временного правления Тиберия. Из-за этой неопределенности возникли две фракции. Одна, которую можно назвать «легитимистами», выступала за потомка Августа, то есть за Постума. Другая стояла за Клавдиев, то есть за Тиберия и Германика. Теперь, когда Август сделал свой выбор, Постум оказался лишним, тем более что он не хотел смириться. Несколько месяцев спустя сестра Постума Юлия Младшая отправилась в изгнание в наказание за безнравственность (по официальной версии). Но есть все основания предположить, что Юлия и ее муж, также подвергшийся изгнанию, заплатили таким образом за свою «легитимистскую» деятельность, хотя нам и неизвестно, в чем она выражалась. Государственные интересы заставляли хранить молчание об этом деле, чтобы режим не рухнул, ведь приближался критический момент смены власти. У Юлии Младшей была дочь — Эмилия Лепида, помолвленная с Клавдием. Опала матери побудила его разорвать помолвку и жениться на Ливии Медуллине Камилле, дочери приближенного Тиберия. Это произошло в 9 или 10 году, но молодая женщина умерла в самый день свадьбы.

Постума казнят в самом начале правления Тиберия, хотя в точности неизвестно, кто отдал приказ: Тиберий или Август, незадолго до кончины. Отстранение, а потом и смерть родственника ничем не улучшили положение Клавдия. Несмотря на свои умственные способности и, как мы увидим, удачное царствование, он останется мишенью для насмешек, зачастую из-за недоброжелательного отношения со стороны древних авторов, начиная с Сенеки, который выставит его на посмешище в памфлете «Отыквление божественного Клавдия». Предлогом для сатиры послужил апофеоз (обожествление) Клавдия по решению сената. В ней Клавдий после своей смерти предстает перед богами, чтобы занять место среди них, но его с позором прогоняют с Олимпа в преисподнюю, где ему оказывают не лучший прием. У Сенеки, конечно, были причины злиться на Клавдия, и мы к этому еще вернемся. Как бы то ни было, но создается впечатление, что историография сверх всякой меры обращает внимание на странное порой поведение и недостатки нашего героя в ущерб его успехам и достоинствам. Сочинения историков Светония, Тацита и Диона Кассия пестрят таким словами, как «слабый умом и телом», «тупоумие», «глупость», «рассеянность». Обобщает их все слово imbecillitas (имбецильность), означающее как умственную, так и физическую «слабость». И поскольку в коллективной памяти чаще застревают стереотипы, а не оригинальные явления, образ «имбецила» остался жить в веках.

Хотя у Клавдия не было будущего, он все же оставался завидной партией в династическом плане. Чтобы четко представлять себе, о чем речь, напомним, что Domus Augusta, то есть семья императора, была порождением многочисленных союзов между Юлиями и Клавдиями. В основе этой сети лежал союз Октавиана, внучатого племянника и приемного сына Юлия Цезаря, с Ливией из рода Клавдиев. Однако этот брак остался бесплодным, и Август обеспечил себе потомков двумя путями: по прямой линии — благодаря своей дочери Юлии от первого брака, и по боковой — благодаря своей сестре Октавии, родившей двух дочерей от Марка Антония: Антонию Старшую и Антонию Младшую. Последняя, как мы помним, была матерью Клавдия. Таким образом, драгоценная кровь Юлиев передавалась только через женщин. Разумеется, две эти ветви быстро вступили в соперничество, достигшее своего пароксизма в конфликте между чистокровной «Юлией» Агриппиной и чистокровным «Клавдием» Тиберием. Римская общественность, конечно, склонялась в пользу прямой линии. Попросту говоря, юлио-клавдий из боковой ветви всегда будет в большей степени Клавдием, чем Юлием. Его смогут полюбить, только если он женится на женщине из родственной семьи: так произошло с Германиком, который своей невероятной популярностью был обязан авторитету своего отца Друза I, но также, и даже в большей мере, своему плодовитому браку с Агриппиной, внучкой Августа. Отсюда необходимость как можно чаще соединять мужчин из боковой линии с женщинами из прямой, чтобы увеличить число прямых наследников.

Именно так и поступил Август в 4 году, обручив Клавдия с Эмилией Лепидой, своей правнучкой. Император вступал тогда в последнее десятилетие своего правления и хотел, чтобы от этого союза родились дети, объединяющие ветви Юлиев и Клавдиев. Не играя политической роли, Клавдий мог хотя бы плодить возможных наследников. Опала Юлии Младшей, матери Эмилии, вынудила Клавдия разорвать помолвку, потому что союз с дочерью заговорщиков был бы неудобен. За исключением Агриппины, все прямые наследницы Августа по крови попали в немилость, так что принцепсу пришлось изменить свою матримониальную стратегию и искать союзов с древними аристократическими родами. Около 9 года Клавдия женили на Ливии Медуллине — дальней родственнице, связанной с Ливией и Клавдиями. Увы, она умерла в самый день свадьбы, так что Августу пришлось искать юноше новую супругу, которой стала Плавтия Ургуланилла. Новая избранница тоже принадлежала к семье, в которой у Ливии имелись близкие друзья. Она родит мужу двоих детей: Друза и Клавдию.

Какие выводы извлечь из этих матримониальных приключений? Клавдия преследовало невезение. Он мог бы основать новую прямую линию Юлиев — Клавдиев, но из-за отсутствия политически благонадежных Юлиев был вынужден довольствоваться тем, что соединил династию со знатными семьями, к союзу с которыми стремился Domus Augusta. Таким образом, его роль ограничилась ветвью Клавдиев: оба его брака в большей степени послужили устремлениям Ливии, чем Августа, который возлагал надежды исключительно на Агриппину. Следовательно, и в династическом плане он играл вторую скрипку. Ни кончина Марцелла, ни смерть Луция и Гая, ни опала Постума не пошли ему на пользу. Отныне продлить древо Юлиев должен был только его брат Германик, а не он.