Из СМЕРШа в ГРУ. "Император спецслужб" - Анатолий Терещенко Страница 71

В течение многих месяцев мы поддерживали с ней связь ежедневно. Однажды, когда один из наших агентов попытался связаться с ней по телефону, дома никого не оказалось. Ее не было и на работе. Тогда он позвонил мне.

„Единственное, что мы можем сделать, — сказал я, — это проникнуть в ее квартиру“.

Я сразу же позвонил Гуверу, чтобы получить согласие на эту операцию. К моему удивлению, он моментально согласился. Наши сотрудники проникли в квартиру, обнаружили ее там, но она была уже мертва. Она оставила записку для агентов, написанную в простой и вежливой форме, в которой благодарила их за корректное отношение к ней и объясняла, что у нее не было больше сил играть роль агента-двойника; что она занимала высокое положение среди женщин — сотрудниц советской разведки и гордилась этим. Она знала, что в том случае, если она вернется в Россию, не выдержит допроса, подобного тому, которому мы ее подвергли, и расскажет о своем сотрудничестве с нами.

„У меня нет иного выбора, и я его делаю“, — писала она в записке, и почерк ее слабел с каждым словом. Ее записка оборвалась на полуслове, перо прочертило линию до конца листа бумаги, ручка лежала на полу.

Сотрудники ФБР обыскали ее квартиру и изъяли находившиеся там коды, фальшивые документы, в том числе и паспорт, большую сумму в валюте, которая была передана нами министерству финансов.

Затем один из моих сотрудников позвонил в полицию, назвавшись жителем этого дома, который якобы не видел ее уже несколько дней и начал „испытывать беспокойство“. Полиция обнаружила ее тело, и так как оно никогда не было востребовано, ее похоронили на кладбище „Поттерс-филд“».

Автор, принимавший участие в разоблачении «крота» в ГРУ Полякова, доросшего до генеральского звания, считает, что это была умышленная дезинформация спецслужбы. На следствии, а потом и на суде он многое рассказал по поводу этого предательства.

«Селливановское признание» было от начала и до конца элементарной ложью.

Во-первых, Доброва была не подполковник, а капитан.

Во-вторых, она успела сжечь шифры и коды.

В-третьих, — ее не могли арестовать в квартире, так как Марию нашли на проезжей части, выбросившейся из окна гостиницы…

* * *

А было так: отъезд Мэйси оказался настолько поспешным, что ни о каком солидном легендировании его не могло быть и речи. Единственное, что она успела сделать, — предупредила свою помощницу по салону, что направляется на «длинный уик-энд» в Атлантик-Сити. Намекнула, что у нее есть «друг», с которым она намерена провести несколько дней, и чтобы не волновались, если она немного задержится. Тщательно просмотрела все оставшиеся дома вещи, — нет ли каких-нибудь улик, сожгла свои заметки.

Вышла из дома, тщательно проверяясь. Все было спокойно. Машину оставила в гараже. На автобусе и метро добралась до вокзала, а оттуда на ночном экспрессе — до Чикаго. Она не знала, что там, на перроне, ее уже ждут сотрудники наружного наблюдения.

На такси поехала в отель «Мэйфлауер» в центре города. Там, чтобы не «светиться», решила провести весь день, а вечером снова на поезде выехать в Канаду. В номере было душно: старая гостиница еще не была оборудована кондиционерами. Мария подняла фрамугу окна и выглянула вниз. С высоты двенадцатого этажа людишки казались ничтожными, а машины игрушечными.

Обед заказала в номер. Его принесли подозрительно быстро, буквально через несколько минут. В дверь постучали. Она на цыпочках — неслышно подошла к дверному проему и услышала перешептывание людей у лифта и приглушенные голоса на лестничной клетке. Потом снова постучали:

— Обед, миссис!

— Подождите, я еще не готова, — спокойно ответила Мария, а сама поняла: «Как же такое могло случиться? Это все — конец!» О чем она думала в последние секунды своей жизни?

— Откройте немедленно, это ФБР, — раздался зычный голос. — Будем ломать дверь!

«Почему эти идиоты так спешат? — рассуждала Мария. — Неужели думают, что при мне есть улики и я разжигаю костер посреди комнаты, чтобы освободиться от них?»

— Откройте! — еще громче заорал неизвестный, и его тяжелое тело бухнуло в дверь. Она затрещала.

Мария лихорадочно оглянулась по сторонам. Окно! Вот оно, решение! Одним прыжком подскочила к нему, влезла на подоконник, согнувшись, выбралась из-под фрамуги наружу. И в тот момент, когда дверь, поддавшись ударам, рухнула в комнату и вслед за ней ворвались люди, Мария, прижав обеими руками юбку к ногам, сделала шаг в пустоту.

Именно так поступила Мэйси — разведчица-нелегал ГРУ, мужественная, красивая не только внешностью, а главное — душой, женщина.

Когда на следствии Полякова спросили чисто по-человечески, не жалко ему было выданных агентов, в том числе и Мэйси, он пробубнил что-то невнятное и сразу же попросил чашечку кофе. На процессе, когда обвинитель перечислял злодеяния Полякова, автор на какое-то мгновение встретился с глазами шпиона, — он быстро их опустил. Наверное, увидел в глазах визави презрение — самую утонченную форму мести.

С предательством Полякова была сломана еще одна судьба.

В Лондоне военным разведчикам удалось завербовать писаря военно-морской базы США в Нью-Порте Корнелиуса Дрюммонда. Он передавал своему оперативнику секретную информацию по американским средствам ПВО, за что получил в общей сложности около 50 тысяч долларов. В 1962 году в результате предательства Полякова его арестовали, судили и приговорили к пожизненному заключению.

Интересная по событиям и концовке была работа сотрудников ГРУ с другим американцем, Джеком Э. Данлапом — сотрудником Агентства национальной безопасности (АНБ), занимающегося перехватом и дешифровкой всех без исключения радио- и прочих сообщений зарубежных стран.

Несомненной заслугой военных разведчиков была смелость веры в этого незаметного на первый взгляд американца для ФБР, но, как оказалось, с большими потенциальными возможностями для ГРУ. Это была иголка в стоге сена, которую портному принес случайный человек, но не случайным он оказался для мастера. Военным разведчикам, в конечном счете, сопутствовал успех, окрашенный удачей или везением, какая разница. Оперативники нашли курицу, несущую золотые яйца.

Штаб-квартира АНБ располагалась в Форт-Миде под Вашингтоном. Джек был участником войны в Корее. Зарекомендовал он там себя только с положительной стороны, а поэтому был отмечен командованием правительственными наградами — орденом «Пурпурное сердце» и медалью «Бронзовая звезда».

В 1958 году он становится шофером генерал-майора Гаррисона Б. Ковердейла, начальника мозгового центра АНБ — секретариата его штаба. В обязанности Данлапа входила доставка секретных документов в различные подразделения АНБ, благодаря чему он мог выезжать за пределы Форт-Мида, не проходя досмотра. Для него как бы существовала «зеленая линия».

Будучи женатым и имея семерых детей, Данлап был по природе большим жизнелюбом и постоянно нуждался в деньгах. Поэтому поздней весной 1960 года он пришел в советское посольство в Вашингтоне и предложил продать документы АНБ. Принявший Данлапа сотрудник ГРУ, работавший под дипломатическим прикрытием, сразу оценил открывшиеся перспективы и немедленно выплатил ему аванс, обговорив условия дальнейшей связи. Это был тот случай, когда удача, а не мудрость направляет человеческую жизнь, а с другой стороны, человек никогда не подвергается большему испытанию, чем в момент исключительной удачи. Ведь могла быть и подстава!