Горячая "холодная война". Юг Африки (1960-1990 гг.) - Владимир Шубин Страница 8

Вечером Нето был принят Шевлягиным для беседы, которая до самого конца шла в приятном для лидера МПЛА русле, все его просьбы удовлетворялись. Беседа уже шла к концу, когда Шевлягин сообщил, что советское правительство изучает вопрос о возможном признании правительства X. Роберто. «Я слово в слово перевел заявление Шевлягина, – пишет Евсюков. Для А. Нето, не ожидавшего такого финала беседы, заявление прозвучало подобно смертному приговору. Наступила пауза и полная растерянность. Заключительные слова Шевлягина, смягчающие удар, уже не имели смысла» [52].

«По дороге в гостиницу я лихорадочно думал, как же спасти положение, – продолжает Евсюков. – Я хорошо знал, что из себя представляет X. Роберто, а еще лучше сознавал, что мы совершили ошибку, предавая наших друзей…» [53]По его мнению, единственным человеком, который мог исправить положение, был генеральный секретарь компартии Португалии Алваро Куньял, который, к счастью, тоже жил в то время в «Октябрьской» – гостинице ЦК в Плотниковом переулке на Арбате. «Подъезжая к гостинице, я посоветовал А. Нето немедленно встретиться с А. Куньялом и попросить вмешаться в это дело. Поднявшись в номер к А. Куньялу, я в двух словах объяснил обстановку и попросил принять А. Нето. Через несколько минут А. Куньял уже беседовал с А. Нето. Мне оставалось ехать домой и ждать результатов» [54].

А. Куньял, герой антифашистской борьбы, авторитет которого в Москве был весьма высок, «в эту ночь проделал решительную работу, с его мнением не могли не посчитаться». И ни на следующий день, ни позже сообщения о признании Москвой правительства X. Роберто не появилось. Напротив, в «Правде» была напечатана статья В. В. Мидцева, причем «настолько противоположного содержания, что из посольства США звонили в МИД, чтобы узнать, кто ее автор» [55].

Но, возможно, не стоит уж сильно упрекать Хрущева. После поездки в Леопольдвиль в 1963 г. специальная миссия незадолго до этого созданного Комитета освобождения ОАЕ, состоявшая из представителей Алжира, Конго-Леопольдвиля, Гвинеи, Сенегала, Нигерии и Уганды, единодушно рекомендовала, чтобы вся помощь из Африки и извне оказывалась исключительно через ФНЛА и что все независимые африканские страны должны предоставить дипломатическое признание ГРАЕ. Такой выбор был во многом вызван уходом да Круза: он и небольшая группа его сторонников потребовали «лишить всякой власти» руководящий комитет МПЛА и создать новое руководство, а затем вступили в ФНЛА [56].

Эта рекомендация Комитета освобождения позволила Роберто начать дипломатическое наступление. Д. Ю. Долидзе, в то время ответственный секретарь СКССАА, встретился с Холденом Роберто по его просьбе в Найроби 17 декабря 1963 г. во время празднования независимости Кении, в беседе участвовал и сотрудник Международного отдела ЦК Ю. А. Аркадакский. Лидер ФНЛА был заинтересован в признании его организации со стороны ОСНАА, он утверждал, что не выступает против союза с МПЛА, если только эта организация согласится объединиться под руководством УПА (этот термин все еще был в ходу), который якобы контролировал почти 75 % территории

Анголы [57]. Подчеркнув, что его «правительство» было признано Комитетом освобождения и 12 африканскими государствами, он даже назвал Нето «агентом португальских колонизаторов», которого «выпустили из тюрьмы с намерением использовать его в целях раскола в национально-освободительной борьбе в Анголе» [58].

Роберто планировал поездку в Китай, и, когда Долидзе спросил его, не хотел ли бы он сделать остановку в Москве, лидер ФНЛА выразил готовность приехать в СССР в любое время, чтобы установить связи с Советским комитетом солидарности, если ему дадут авиабилет: Я человек бедный и не имею возможности оплатить проезд» [59]. Долидзе отметил, что Роберто вел себя настороженно, недоверчиво и проявлял нервозность, но, тем не менее, позиция, занятая африканцами, особенно кенийцами, повлияла на него, и в своем отчете он предложил поддерживать связь и даже пригласить его в СССР в качестве гостя Комитета солидарности [60].

Однако в апреле следующего года в Москву в качестве гостя СКССАА прибыл не Роберто, а его «министр иностранных дел» Жонас Савимби, будущий лидер УНИТА [61].

Учитывая ту роль, которую Савимби сыграл в трагической истории Анголы, этот его визит заслуживает внимания. Биографы Савимби утверждают, что у него состоялась встреча с «советскими лидерами», но, как пишет Фред Бридгленд, его советские собеседники «…были заинтересованы только в том, чтобы привлечь новых членов в МПЛА» [62]. Поскольку документы из официальных архивов по этому визиту все еще не рассекречены (хотя прошло уже почти полвека!), трудно выяснить все его обстоятельства. Как и во многих других случаях, приходится опираться на воспоминания, но, как это бывает нередко, свидетели и даже участники событий противоречат друг другу, хотя совершенно ясно, что ни с каким «советским лидером» Савимби не встречался. О. Н. Нажесткин, который как сотрудник КГБ [63]занимался Анголой с начала 1960-х гг. в качестве третьего секретаря советского посольства в Леопольдвиле, пишет: «Когда Савимби начал критиковать Роберто с явным намерением самому возглавить СНА [64], наши сотрудники усилили работу с ним, пытаясь «оторвать» его от Роберто. Была организована поездка Савимби в Москву, где он был принят первым заместителем заведующего Международным отделом ЦК КПСС Р. А. Ульяновским [65]. Однако Савимби был слишком амбициозен: он не принял советских предложений об объединении всех патриотических сил Анголы в качестве условия предоставления эффективной помощи СССР ангольскому освободительному движению» [66].