Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе - Дмитрий Зубов Страница 8

22 и 26 июля KG4 участвовала еще в двух налетах на советскую столицу. Во время последнего 65 Не-111 сбросили на Москву тяжелые фугасные бомбы и порядка 150 «зажигалок» разной конструкции. Ими были полностью или частично разрушены обувная фабрика, электромашиностроительный завод «Динамо», заводы № 93, 239, ремонтная база Наркомата обороны № 1 и 10 жилых домов. 31 человек погиб, почти 300 получили ранения и контузии. Несмотря на сильный заградительный огонь, экипажи самолетов сбрасывали «груз» не по площадям, а на конкретные цели в черте города. Вылет снова прошел без потерь.

В конце июля для минирования фарватеров на Балтийском была подключена уже зарекомендовавшая себя на Северном, Средиземном и Черном морях II./KG4 майора Готтлиба Вольфа. Ее экипажи имели богатый опыт минных постановок у восточного побережья Англии, портов Александрии, Тобрука, в Суэцком канале и возле Севастополя.

Согласно первоначальным планам вскоре после этих операций вся KG4 должна была уже в августе вернуться обратно во Францию. Ее переброска на Восток считалась временной. Однако в этот период стало ясно, что операция «Барбаросса» развивается не совсем по плану. Германское командование решило сконцентрировать против Советского Союза максимум сил. Поэтому «командировка» эскадры оберста Рата затянулась на неопределенный срок, и 6 августа она была переброшена поближе к линии фронта на аэродром Коровье Село. При этом подразделение, которое первоначально выделялось только для выполнения специальных задач (налеты на Москву и минирование), стало привлекаться и к «обычным» операциям. То есть «Хейнкели» оказывали непосредственную поддержку наступающим частям группы армий «Норд», в основном сбрасывая осколочные бомбы большого калибра на позиции советских войск, транспортные колонны и линии обороны. Следует напомнить, что Не-111H-4/H-5, которыми была оснащена эскадра, не имели внутренних бомбоотсеков, почему подвеска мелких бомб SC50 и SD70 была невозможна. Кроме того, «Хейнкели», совместно с пикирующими бомбардировщиками Ju-88A из KG77, наносили авиаудары по железной дороге Москва – Ленинград.

29 августа девятка He-111H из I./KG4 во главе с командиром группы гауптманом Клаусом Нёске участвовала в атаке советских транспортов, прорывавшихся из Таллина в Кронштадт. «Хейнкели» появились над Финским заливом после полудня. Они обнаружили группу из примерно 30 судов, после чего один за другим начали снижаться и заходить на цели, атакуя их с малой высоты. Лейтенант Зигфрид Рётке сбросил бомбы на уже поврежденный пароход «Вторая пятилетка». Над кормой транспорта водоизмещением 4 тысячи брт взметнулся огромный столб огня. Вода хлынула в машинное отделение, ломая переборки. Через несколько минут он на ровном киле ушел под воду в 4 милях от островка Родшер. Всего же, по немецким данным, пилоты I./KG4 потопили три судна общим тоннажем 6 тысяч брт и еще три повредили. При этом один Не-111H-5 из 1-й эскадрильи получил повреждения от огня зенитной артиллерии и совершил вынужденную посадку на брюхо на аэродроме Коровье Село.

И вот в ночь на 9 сентября «Хейнкели» сбросили на Красногвардейский, Московский и Дзержинский районы Ленинграда 48 тяжелых фугасных бомб. Были разрушены главная водопроводная станция и двенадцать жилых домов, серьезно пострадали Московский вокзал и Торговый порт. Потери среди гражданского населения, по официальным данным, составили 24 человека убитыми и 122 ранеными. Одной из целей KG4 были административные здания в центральной части города.

«В вечерний налет крепко досталось району Смольного, – вспоминал генерал A. A. Новиков. – Я ехал на заседание Военного совета фронта среди дыма и горевших зданий. Кругом грохотало от взрывов бомб и стрельбы зенитных орудий, в небе лихорадочно метались лучи прожекторов. В свете их вырисовывались темные силуэты домов и дымные шапки артиллерийских разрывов. Картина была фантастическая и угнетающая. На заседание я опоздал. Когда вошел, уже шло обсуждение дел. Все были угрюмы, говорили мало и скупо – в город только что пришла тяжелая весть – гитлеровцы… захватили Шлиссельбург. Ленинград оказался в блокаде». Опытные летчики KG4 в очередной раз проявили меткость. Был разрушен Дом крестьянина, находившийся всего в 100 метрах от Смольного, из которого Жданов и Ворошилов осуществляли руководство городом и обороной [23].

В результате первых двух налетов в Ленинграде возникли перебои с подачей воды и электроэнергии, перестали ходить трамваи, началась паника среди части населения.

Хотя в составе 2-го корпуса ПВО генерал-майора Процветкина, защищавшего «город Ленина», в общей сложности имелись 543 зенитки разных калибров, их расчеты оказались не готовы к отражению авиаударов люфтваффе. Кроме того, значительная часть батарей была переброшена на линию фронта для борьбы с немецкими танками. Система ВНОС в ходе отступления практически развалилась, а имевшиеся шесть РЛС РУС-2 еще не были полностью освоены расчетами и использовались неэффективно. Из них лишь одна контролировала юго-западный сектор, откуда обычно появлялись «чужие». При этом станция находилась на равнинной местности и могла засекать только самолеты, летевшие на высотах не менее 1500 метров.

Большую часть парка полков 7-го ИАК ПВО составляли устаревшие и выработавшие свой ресурс И-16 и И-153 «Чайка», причем многие прошли уже четыре-пять капремонтов. Лишь в 124-м ИАП на тот момент насчитывалось девять исправных высотных перехватчиков МиГ-3, а 44-й ИАП был только что перевооружен истребителями ЛаГГ-3.

Все это позволило самолетам люфтваффе практически безнаказанно бомбить городские кварталы. С этого дня Северная столица почти непрерывно подвергалась авиаударам, причем как днем, так и ночью. В течение 9 сентября в Ленинграде восемь раз выли сирены воздушной тревоги, а затем в ночь на 10 сентября последовал новый налет силами 20 бомбардировщиков. На этот раз в городе возникли 80 очагов пожаров, были разрушены кондитерская фабрика и Ждановская судоверфь, одна мина ВМ1000, чей взрыватель был установлен с замедлением, взорвалась на Кировском заводе.

В течение 10 сентября на город, по данным службы МПВО, было сброшено 69 тяжелых фугасных бомб и около 1800 зажигательных. При этом впервые были применены «зажигалки» крупного калибра Brand C50A, начиненные смесью нефти, бензина, чистого каучука (или полистирена) и фосфора. Данная горючая смесь имела огромную температуру горения и в то же время не поддавалась тушению водой. Часть мелких килограммовых бомб была оснащена гранатками, дававшими взрыв в конце горения, что приводило к потерям среди бойцов МПВО и граждан, которые, согласно распространенным инструкциям брали их клещами и опускали в бочки с водой или песок. На сей раз в городе возникло 28 пожаров и 55 мелких загораний. Много зажигательных бомб снова упали на уцелевшие склады имени Бадаева, где сгорело три корпуса, один с запчастями для машин и два пустых. За два дня погибло 84 человека, еще 622 получили ранения и контузии [24].

Всего с 8 по 15 сентября на Ленинград, по советским данным, были сброшены 418 фугасных и 11,5 тысячи зажигательных бомб. За это же время немецкая дальнобойная артиллерия выпустила по городу 550 снарядов, в основном калибром 210 и 240 миллиметров [25].