Финикийцы. Основатели Карфагена - Дональд Харден Страница 8

ЦАРСКИЕ ДОМА ТИРА, ИЗРАИЛЯ И ИУДЕИ В IX ВЕКЕ ДО Н. Э.

Вероятно, к 741 году царства Тира и Сидона объединились, поскольку Хирам Тирский упоминается в этом году как платящий дань Тиглатпаласару III, а на знаменитом фрагменте бронзовой чаши с Кипра, видимо, он же назван царем сидонян. Вскоре, в царствование следующего ассирийского царя Салманасара V (722 – 705 гг.), Лули также называется царем обоих городов. Этот Лули царствовал двадцать или тридцать лет и конфликтовал не только с Салманасаром V, но и с Саргоном II (722 – 705 гг.), и с Синаххерибом (705 – 680 гг.). Лули, энергичный и могущественный правитель, согласно источникам, заключал союзы с Иудеей и Египтом против Ассирии. Не раз в его царствование враги безуспешно осаждали Тир, и только в 701 году Синаххериб вынудил Лули бежать на Кипр. Барнетт признал в ассирийском рельефе того царствования изображение бегства Лули из Тира.

В начале VII века в правление XXV династии Египет вернул часть былого могущества, и в 672 году Тир объединился с Египтом против Асархаддона. Однако Тиру и Египту повезло не более, чем остальным, так как на стеле, найденной в Сенджирли в Турции (рис. 11), изображен ассирийский царь с царями Тира и Египта на привязи! Хотя, как нам известно, Тир захвачен не был [11].

Рис. 11. Стела Асархаддона Ассирийского с царями Тира и Египта на привязи, 672 г. до н. э. Сенджирли. Высота 3,04 м

Города в глубине страны и даже прибрежные были довольно легкой добычей для ассирийцев, пользовавшихся штурмовыми лестницами, однако островные крепости были менее уязвимыми для ассирийских сухопутных войск. Ашшурбанипал, последний могущественный царь Ассирии, осадил Тир в 668 году, но не смог захватить его, хотя тирийцам все же пришлось сдаться и предоставить победителю заложников.

Вавилон покорил Ниневию в 612 году, и знаменитый вавилонский царь Навуходоносор (604 – 561 гг.) в 587 году захватил Иерусалим и поработил евреев. Тринадцать лет спустя Навуходоносор после долгой осады взял Тир и таким образом наконец превратил всю Финикию и Палестину в доминион (самоуправляющуюся колонию) страны двух рек. Вавилонскую монархию в 539 году свергли персы, и Финикия, Сирия и Кипр образовали пятую сатрапию (провинцию) Персидской империи.

Потеряв независимость, Финикия сохранила свое влияние в регионе. Ее военно-морская мощь была так велика, что финикийские флотилии стали главной опорой военных действий персов на море, особенно в войнах Персии против Греции, давней торговой соперницы Финикии. Хотя финикийцы довольно охотно время от времени сражались с греками, однако в V и IV веках они все более испытывали культурное и художественное влияние Греции. Греческого влияния не избежал и Карфаген, финикийская колония.

Рис. 12. Реконструкция колонны, капитель в форме быка-протомы. Сидон. V или IV век до н. э.

В Сидоне, отныне главном городе Финикии, некоторое время находился дворец персидского царя. Археологи обнаружили капители колонн в форме быка-протомы (рис. 12), аналогичных оргинальным колоннам персидских зодчих в Сузах. Этот факт безусловно подтверждается изображением персидского царя, которое появляется на сидонских монетах того периода. Однако Тир, оправившийся от нашествия Навуходоносора, все еще играл важную роль. Именно Тир, а не Сидон, единственный из финикийских городов, в 332 году оказал сопротивление Александру. Осада Тира Александром подробно описана Диодором, в частности, строительство дамбы между островом и материком (рис. 2), сохранившейся до наших дней и благодаря которой Тир никогда больше не мог называться островным городом.

После падения Тира и перехода всего побережья под власть греков финикийские города стали всего лишь составной частью сначала царства Селевкидов, а затем римской провинции Сирии. Имя и характерные особенности Финикия сохранила, однако финикийская нация прекратила существование. Арамейский язык, уже преобладавший в Финикии, с середины 1-го тысячелетия постепенно вытеснил старые ханаанские диалекты, хотя и сам, начиная с периода Селевкидов, испытывал греческое влияние. Восточное Средиземноморье заговорило на «лингва франка», общепонятном смешанном языке из элементов романских, греческого и восточных языков.

В греческой мифологии много повествуется о появлении финикийцев даже на территории материковой Греции (рис. 13). Мы узнаем, например, как мифический Кадм привел группу финикийцев в Беотию. Этот рассказ встречается и у Геродота. Археологические раскопки подтверждают проникновение азиатов в Грецию, причем не единственное. Если верить мифам, то финикийские поселения встречались почти на всем восточном побережье Средиземноморья и даже на Черном море, однако мы сосредоточимся на тех местах, которые подтверждаются данными археологии.

Начнем с Кипра, восточная оконечность которого лежит менее чем в 100 километрах от Рас-Шамры, ближайшей точки на побережье Сирии. Несомненно, киприоты торговали с материком с незапамятных времен, но найденная керамика и другие предметы, такие, как цилиндрические печати, относятся, самое раннее, к XV и XIV векам до н. э. Сходство стиля обнаруженных предметов ясно указывает на связи острова с материком. В XIV и XIII веках эгейские микенцы приплывали на остров: сначала торговцы, но к концу этого периода и поселенцы. Киприоты также селились не только на севере Сирии в Угарите, Алалахе и других городах, но и гораздо южнее: в самой Финикии.

Естественно предположить, что с XIII века связи между Кипром и Финикией осуществлялись не столько финикийцами, сколько микенцами, однако мифология и история опровергают такое предположение. Культ Астарты (Венеры) существовал во многих городах, особенно в Пафосе; в конце IX века Элисса на пути в Карфаген останавливалась на Кипре, где к ней присоединились новые сторонники; и, наконец, нам знакома история бегства Лули. Существуют и филологические свидетельства, например семитское название «Китий». Все это может просто указывать на миграции или изгнание местного населения (как в случае с Лули) в периоды войн с хеттами, амореями и ассирийцами, а не на колониальные претензии.