Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке - Джаред М. Даймонд Страница 8

Еще один подход к пониманию различий между сообществами — это признание того факта, что в любом регионе исторически широко представлены и распространяются культурные представления и обычаи, не имеющие явной связи с местными условиями. Знакомым читателю примером этого может служить почти повсеместное распространение монотеистических религий и нетональных языков в Европе — в отличие от немонотеистических религий и тональных языков в Китае и примыкающих к нему регионах Южной Азии. Мы многое знаем о происхождении и историческом распространении каждого типа религий и языков. Однако мне не известно ни одной убедительной причины, по которой тональные языки меньше подходили бы для природных условий Европы, а какая-либо монотеистическая религия исходно была бы менее пригодна для окружающей среды Восточной или Юго-Восточной Азии.

Религии, языки и другие верования и практики могут распространяться одним из двух путей. Первый из них — это расселение народов, несущих с собой свою культуру, как это было с европейцами, эмигрировавшими в Америку и Австралию и приносившими с собой европейские языки и общественную организацию европейского типа. Второй путь — это принятие каким-либо народом системы верований и поведения, свойственных другой культуре: так, например, современные японцы переняли западную манеру одеваться, а современные американцы усвоили привычку есть суши (при том что американцам не пришлось для этого массово эмигрировать в Японию, а японцам — в США).

Еще одна тема, неизбежно возникающая при разговоре о культурных различиях и с которой мы еще неоднократно столкнемся в этой книге, это разница между непосредственным поводом для явления и подлинной причиной. Чтобы понять, в чем тут разница, представьте себе пару, которая после двадцати лет брака собралась разводиться и пришла на консультацию к психотерапевту. На вопрос врача: “Какая неожиданность заставила вас прийти ко мне и задуматься о разводе после двадцати лет совместной жизни?” муж отвечает: “Дело в том, что она сильно ударила меня по лицу тяжелой стеклянной бутылкой; я не могу жить с женщиной, которая так себя ведет”. Жена признает, что действительно ударила мужа стеклянной бутылкой и что это — причина их разрыва. Таково непосредственное объяснение. Однако врачу известно, что удары бутылками редко случаются в счастливых семьях, и он начинает расспрашивать об истинных мотивах супругов. Жена отвечает: “Я не могла больше терпеть его постоянных романов с другими женщинами — поэтому я его и ударила”. Измены мужа — действительная (то есть основная) причина. Муж сознается в своих изменах, но врач опять же задается вопросом: почему этот мужчина, в отличие от многих других, счастливо живущих в браке, постоянно заводит романы? Муж отвечает: “Моя жена — холодная, эгоистичная женщина, а я обнаружил, что, как любой нормальный человек, стремлюсь к отношениям, полным любви. Такие отношения я и ищу с другими женщинами, и в этом и есть основная причина разрыва”.

В ходе длительного лечения психотерапевт, вероятно, исследовал бы детские воспоминания женщины, чтобы понять, какие особенности воспитания сделали ее холодной и эгоистичной (если она и в самом деле такова). Однако даже это краткое описание визита к врачу дает возможность увидеть, что в цепочке причин и следствий некоторые из них лежат на поверхности, а другие не видны сразу, но гораздо более фундаментальны. В этой книге мы увидим многие такие цепочки. Например, непосредственный (лежащий на поверхности) повод к войне между племенами (глава 4) может заключаться в том, что некто А из одного племени украл свинью у некоего Б из другого племени. Вор оправдывает свое воровство уважительной причиной (кузен Б в свое время обещал, что купит свинью у отца А, но не уплатил условленной цены); фундаментальной же причиной войны была засуха, нехватка продовольствия и демографическое давление, в результате чего свиней оказалось недостаточно для того, чтобы прокормить членов обоих племен.

Таковы вкратце подходы, с помощью которых ученые пытаются разобраться в различиях между человеческими обществами. Что же касается того, как ученые получают-знания о традиционных сообществах, то здесь источники информации могут быть довольно условно разделены на четыре пересекающиеся категории, каждая из которых обладает собственными достоинствами и недостатками. Самый очевидный способ (с его помощью была получена большая часть информации в этой книге) — это отправка подготовленного специалиста, социолога или биолога, который посещает какое-либо традиционное сообщество или даже живет в нем и проводит исследования по какой-то определенной теме. Главный недостаток такого подхода заключается в том, что ученому обычно не удается поселиться в традиционном обществе до того, как члены этого общества уже “умиротворены”, поражены завезенными заболеваниями, завоеваны и подчинены правительству государства — а значит, уже значительно изменились по сравнению со своим исходным состоянием.

Второй метод — это попытка “пролистать обратно” недавние перемены в жизни современных традиционных обществ. Для этого членов не знающих письменности обществ просят рассказывать передаваемые изустно истории и реконструируют благодаря этому состояние сообщества, каким оно было несколько поколений назад.

Третий метод, как и предыдущий, использует устные реконструкции, насколько они позволяют представить себе традиционное сообщество до посещения его современными учеными, но дополняет эти реконструкции описаниями, сделанными путешественниками, торговцами, правительственными чиновниками и миссионерами, которые обычно опережают ученых в контактах с традиционными сообществами. Хотя полученные таким образом результаты оказываются менее систематическими, менее качественными и не такими научно строгими, как отчеты подготовленных полевых исследователей, они обладают важным преимуществом, которое компенсирует их недостатки: они описывают традиционные сообщества на более ранней стадии, чем та, которую наблюдали позднее ученые.

Наконец, единственным источником информации об обществах отдаленного прошлого, к тому же не зависящим от наличия у этих обществ письменности или контактов со знающими письменность наблюдателями, являются археологические раскопки. Археология обладает тем преимуществом, что позволяет увидеть культуру такой, какой она была задолго до контактов с современным миром и изменений, которые произошли в результате этих контактов. Из недостатков этого метода надо назвать недоступность тонких деталей (например, имен людей и мотивов, которые ими двигали) и менее уверенные заключения о социальных аспектах жизни людей, насколько о них можно судить по материальным следам, обнаруживаемым археологами.

Для читателей (особенно исследователей), которые хотели бы узнать больше о различных способах получения информации о традиционных обществах, я привожу развернутый список литературы в конце книги.

В принципе, предмет этой книги — все аспекты культуры всех народов мира на протяжении последних 11,000 лет. Однако на самом деле такой охват потребовал бы тома примерно в 2500 страниц, который никто не был бы в состоянии прочесть. Поэтому я из практических соображений отобрал лишь некоторые темы и некоторые народности, которые я буду обсуждать и описывать, чтобы получилась книга доступного объема. Я надеюсь, что мне удастся побудить читателей заинтересоваться темами и сообществами, которые мной не описаны, обратившись к превосходным работам других авторов (многие из этих работ перечислены в разделе “Что еще почитать”).