Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921 - 1943 гг. - Хироюки Агава Страница 8

За день до того, как «Беренгариа» пришвартовалась в Саутгемптоне, Ямамото устроил на борту «прощальный банкет». Меню, датированное 15 октября 1934 года, озаглавлено «Обед на прощание» и сообщает, что «контр-адмирал Ямамото и гости» отведали «устрицы суимоно, креветки темпура, сукияки, ситасимоно и свежие фрукты». Ужин, который Ямамото устроил для нескольких коллег из числа пассажиров, включая бывшего чехословацкого священнослужителя в Японии, оказавшегося на борту парохода, происходил в отдельной каюте — столовой. Гостям на борту трансатлантического лайнера преподнесли еще несколько образчиков японской кухни. На десерт подали мороженое из зеленого чая, изготовленного из порошкового чая — подарок японцев американского происхождения, живущих в Чикаго. Когда пригласили французского шеф-повара и спросили, как ему удается готовить такие типично японские блюда, как суп суимоно (суп-пюре) и креветки темпура, он ответил, что неделю проходил учебу в Японском клубе в Нью-Йорке, и, чтобы продемонстрировать свои способности, к всеобщему восторгу, тут же принес другие блюда — от жареных угрей до маринованных баклажанов.

На следующий день, 16 октября, в 16.00, — то есть на двадцать седьмой день пути из Токио — судно пришло в Саутгемптон; наша группа из четырех человек, прибыв в тот же вечер поездом (его расписание связано с пароходами) в Лондон, сняла жилье в «Гровенор-Хаус». Этот отель, один из четырех в Лондоне, считавшихся приличными для проживания иностранных послов и министров, регулярно использовался японскими делегациями, неизменно занимавшими комнаты на шестом этаже.

На следующее утро, позвонив в колокольчик, Мизота удивился, увидев того же самого официанта, что и в прошлый раз. Тот вошел с приветствием:

— Доброе утро, мистер Мизота, очень рад вас видеть, сэр!

К еще большему удивлению, его спросили:

— То же самое на завтрак, сэр?

Когда он с недоверием согласился, ему принесли половинку грейпфрута, черный хлеб и некрепкий кофе по-американски с холодным молоком — действительно его любимый завтрак, то же, что он ел прежде. Конечно, в Англии отели типа «Гровенор-Хаус» гордятся тем, что предоставляют такой сервис, однако, в общем, отношение и правительства, и общества к Ямамото и его компаньонам было далеко не дружеским. Но как положено, флаг Восходящего Солнца колыхался над портиком «Гровенор-Хаус».

В тот же день Ямамото провел совещание с послом Мацудайрой, а потом они вместе нанесли визит вежливости британскому секретарю по иностранным делам и первому лорду Адмиралтейства. На следующий день, 18 октября, он посетил начальника штаба флота лорда Чатфилда. Все это, разумеется, формальные визиты.

Настоящая работа началась для Ямамото лишь через пять дней, 23 октября, когда он впервые встретился с британскими представителями на Даунинг-стрит, 10; затем последовали такие же встречи с представителями США в Клэридж, где остановились американцы. В принципе намечалось, что конференция будет проходить именно в такой форме — двусторонних встреч между Японией, Британией и Америкой, а также между США и Британией.

Однако в некоторых книгах ошибочно утверждается, что предварительные переговоры 1934 года не продвигались до тех пор, пока в Лондон не приехал Ямамото с делегацией. На самом деле состоялся предварительный, до этих переговоров, раунд — в мае того же года, когда секретарь Британии по иностранным делам Саймон пригласил Японию, Америку, Францию и Италию присоединиться к переговорному процессу. Япония быстро обозначила свое согласие, и ее представители участвовали в переговорах с июня по июль. Главный представитель Японии — посол Мацудайра Цунео, а при нем в качестве технического советника — военно-морской атташе посольства Ока Арата вместе с капитаном, с большой поспешностью присланным из Японии.

Но к середине июля, когда стало ясно, что существуют большие разногласия между Британией и Америкой, переговоры были приостановлены по договоренности между тремя сторонами. Таким образом, когда Ямамото приехал в Лондон с новыми японскими предложениями, в работе конференции фактически наступил перерыв и встречи 23 октября являли собой второй раунд предварительных переговоров.

Относительно столь важных вопросов, как позиция Японии на этой конференции и направление, в каком прилагал свои усилия Ямамото, легкое объяснение вряд ли существует — ситуация сложная. Конечно, с развалом японского морского флота, происшедшим 11 лет спустя, вопросы о соотношении флотов и т. п. стали совершенно неуместными, а потому вряд ли стоит углубляться в хлопотные детали переговоров по разоружению.

Однако чтобы понять ход мыслей Ямамото, его последующие действия и изменения в его психологии, нельзя обойти ни мучительный ход этих переговоров, ни то, что последовало за ними. Так или иначе, они неуловимо связаны и с Пёрл-Харбором и с Мидуэем.

Вся проблема военно-морского разоружения датируется, конечно, еще Вашингтонской конференцией 1921–1922 годов. Как хорошо известно, на этой конференции соотношение флотов Британии, США и Японии зафиксировано соответственно как 5:5:3. Сейчас известно (об этом написал Герберт Ярдли в книге «Черная камера»), что в то время все закодированные японские телеграммы расшифровывались американцами. Японский военно-морской флот никоим образом не един в том, что касается принятия этих пропорций; вопрос этот вызывает глубокий раскол в морских кругах, и в конечном итоге возникают фракции так называемых «договорников» и «флотских».

Исчерпывающий анализ этой проблемы дан Цунода Дзуном в книге «История трех поколений японского военно-морского флота». Этот труд и другие материалы по данному предмету вместе с воспоминаниями оставшихся в живых непосредственных свидетелей — из тех, кто приложил руку к событиям, — доказывают прежде всего, что (Америке это известно с самого начала благодаря дешифрированию японских телеграмм) Като Томосабуро, министр военно-морского флота, который участвовал в Вашингтонской конференции как полноправный представитель Японии, готов с самого старта принять предлагавшуюся для Японии квоту — 60 процентов.

Тогда японский план строительства флота «8 на 8» (фокусировавшийся на 8 линкорах не старше 8 лет и 8 линейных крейсерах) — при том, что Америка рассматривалась как гипотетический враг, — неуклонно превращался в реальность, и центральная фигура его — Като собственной персоной. Однако к 1921 году из-за этого плана расходы на военно-морской флот достигли трети национального бюджета. Это означало, что общие расходы на вооружение составили 60 процентов от бюджета, и милитаристское бремя на экономику страны достигло предела.

Като пришлось отказаться от строительства флота, за которое он столь рьяно ратовал. В Вашингтон он прибыл, сделав такой вывод, и незамедлительно сообщил послу Сидехаре, что концепция флота «8 на 8» нереализуема и он ищет приемлемое оправдание для отказа от нее. Как он заявил, состоялось детальное обсуждение этой проблемы с премьер-министром Харой Кеи.

Флот «8 на 8» был призван довести морскую мощь Японии до 70 процентов по отношению к американской, а это означало бы: Япония не превосходит США, но имеет минимум (именно это постоянно провозглашалось), необходимый для борьбы с атакующим американским флотом в западной части Тихого океана.