Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929) - Михаил Алексеев Страница 8

Однако этим ожиданиям не суждено было оправдаться. На конференции в Париже Китай даже не был признан ее равноправным участником. Более того, было принято унизительное для Китая решение о передаче Японии бывших германских колониальных владений в Шаньдуне.

2 5 июля 1919 г. Народный комиссариат по иностранным делам опубликовал «Обращение правительства РСФСР к китайскому народу и правительствам Южного и Северного Китая». В обращении напоминалось о том, что рабоче-крестьянское правительство, взяв в октябре 1917 г. власть в свои руки, от имени русского народа обратилось к народам всего мира с предложением установить прочный мир. Основой этого мира должен был послужить отказ от всяких захватов чужих земель, отказ от всякого насильственного присоединения чужих народностей, от всяких контрибуций. Рабоче-крестьянское правительство вслед за этим объявляло уничтоженными все тайные договоры, заключенные с Японией, Китаем и бывшими союзниками. Советское правительство в своем обращении предложило китайскому правительству начать переговоры об аннулировании Договора 1896 г. «О союзе и о постройке КВЖД», Пекинского протокола 1901 г. («Боксерский протокол»). Переговоры по этому вопросу, говорилось в обращении, ранее уже велись до марта 1918 г. Однако западные державы сорвали их: «Не дожидаясь возвращения китайскому народу Маньчжурской ж. д., Япония с союзниками захватили ее, сами вторглись в Сибирь и даже заставили китайские войска помогать в этом преступном и неслыханном разбое».

Во время Гражданской войны проблемы внешней политики были второстепенными, но по мере ее окончания становились все более актуальными. Переход к нэпу выявил необходимость налаживания прерванных в годы Гражданской войны политических и экономических связей с окружающим миром. Жизнь требовала перехода от «революционной дипломатии» к нормальной практике межгосударственных отношений. Именно в эти годы из-за утраты надежд на немедленное развертывание социалистических революций в странах Запада, прежде всего в Европе, РКП(б) и Коминтерн делают первые шаги в разработке идеи «восточного маршрута» мировой революции, начинают активно искать в странах Востока, в том числе и в Китае, партнеров и союзников, формировать силы, способные включиться в антиимпериалистическую борьбу при поддержке и в союзе с коммунистами России. Азиатская ориентация Коминтерна и ЦК РКП(б), однако, не являлась альтернативой европейской: одно не исключало другого.

Общие контуры политики Советской России и Коминтерна в странах Востока были сформулированы в решениях II конгресса Коммунистического интернационала (июль – август 1920 г). Они предусматривали, во-первых, активизацию усилий по формированию в странах Востока коммунистических групп – в перспективе партий, способных стать проводниками политики Коминтерна, пропагандистами идей марксизма и организаторами коммунистического и национально-освободительного движения. Во-вторых, исходя из того, что в странах Востока влияние идей коммунизма длительное время будет ограниченным, а национально-освободительные революции на «предстоящем» этапе «будут» по своему характеру буржуазно-демократическими, в решениях II конгресса была выдвинута задача поддержки коммунистами буржуазно-демократических, прежде всего национально-революционных, движений. Оставалось только неясным, какие силы могут быть отнесены к участникам национально-революционных движений. Это были общие установки, которые предстояло конкретизировать в ходе практической деятельности в условиях каждой страны.

В январе – апреле 1920 г. военные силы интервентов (кроме японцев) были эвакуированы с Дальнего Востока; последние японские части покинули Южное Приморье 25 октября 1922 г., а Северный Сахалин – в 1925 г.

6 апреля 1920 г. было объявлено об образовании между РСФСР и Японией Дальневосточной республики (ДВР) на территории Восточной Сибири и Дальнего Востока. Это был вынужденный шаг. Позднее, в декабре 1920 г., В. И. Ленин отмечал: «Обстоятельства принудили нас к созданию буферного государства – в виде Дальневосточной республики… Мы прекрасно знаем, какие неизмеримые бедствия терпят сибирские крестьяне от японского империализма… Но, тем не менее, вести войну с Японией мы не можем и должны сделать все, чтобы попытаться не только отдалить войну с Японией, но, если можно, обойтись без нее, потому что нам она по понятным условиям совсем непосильна». Следует оговориться, что власть ДВР распространялась отнюдь не на весь регион. Одновременно существовали «читинская пробка» – белое семеновское правительство Забайкалья, которое пало только в октябре 1920 г. после эвакуации японских войск из Забайкалья, а также временное правительство Приморья – Приморская областная земская управа.

В августе 1920 г. пекинское правительство уведомило советское правительство о том, что оно согласно приступить к переговорам об установлении дипломатических отношений. До этого пекинские власти уклонялись от переговоров с Советской Россией, признавали посланника Российской империи Кудашева и продолжали до сентября 1920 г. выплачивать ему русскую часть «боксерской» контрибуции.

Летом 1920 г. в Пекин прибыла делегация Дальневосточной республики во главе с заместителем военного министра И. Л. Юриным20. В Москве в это время находилась военно-дипломатическая миссия Чжан Сылиня. Переговоры с самого начала натолкнулись на большой ряд трудностей, связанных, главным образом с вторжением войск ДРВ и Советской России в Монголию.

27 сентября 1920 г. китайской стороне было вручено «Обращение правительства РСФСР к правительству Китайской Республики» с изложением основных пунктов, которые советское правительство предлагало взять за основу будущего советско-китайского соглашения. Этот документ являлся развитием положений, изложенных в «Обращении правительства РСФСР к китайскому народу и правительствам Южного и Северного Китая» от 25 июля 1919 г. Во втором документе отсутствовала апелляция к правительству Южного Китая, которое за прошедший после первого обращения год было свергнуто.

В своем втором обращении правительство РСФСР объявляло «…не имеющими силы все договоры, заключенные прежними правительствами России и Китаем», отказывалось от всех захватов китайской территории, от всех русских концессий в Китае и возвращало «…Китаю безвозмездно и на вечные времена все, что было хищнически у него захвачено царским правительством и русской буржуазией». Российское и китайское правительства соглашались также «…заключить специальный договор о порядке пользования Китайско-Восточной железной дорогой для нужд РСФСР…».

Переговоры, проходившие в Москве и Пекине, несмотря на неудачу, имели тем не менее известные результаты. В Китае была окончательно ликвидирована царская миссия, пекинское правительство отказалось от уплаты членам этой миссии не только доли «боксерской» контрибуции, но и от содержания членов миссии из этой суммы. В сентябре 1920 г. было закрыто 19 консульств бывшей Российской империи в Китае, право консульской юрисдикции для русских белогвардейцев было отменено, русская концессия в Тяньцзине была передана в управление китайской администрации.

Шанхай с первых дней стал узловым пунктом всей деятельности Советской России в Китае. Еще в августе 1919 г. Политбюро ЦК РКП(б) одобрило тезисы о коммунистической работе среди восточноазиатских народов. В сентябре 1919 г. во Владивосток с директивой Политбюро об организации «непосредственных практических действий» в Восточной Азии (Китай, Корея, Япония) прибыл В. Д. Виленский-Сибиряков21. Его усилиями в Шанхае к маю 1920 г. был создан Дальневосточный секретариат III Коминтерна – «Восточный секретариат III Коминтерна». Вся работа секретариата направлялась через входившие в него секции: китайскую, корейскую и японскую, которая оставалась «пока в зачаточном состоянии».