Византия. Удивительная жизнь средневековой империи - Джудит Херрин Страница 8

После 626 г. Константинополь атаковали арабы, желавшие сделать его своей столицей. Несколько осад в VII в. оказались неудачными. При Анастасии II (713–715) византийцы узнали, что начинается масштабная атака: император приказал, чтобы все семьи, которые не могут запастись продуктами питания на три года, покинули город – верный признак подготовки к длительной осаде. Перед подходом арабов (которые прибыли двумя армиями по суше и по морю) весной 717 г. императором стал Лев III. Он использовал такую же комбинацию дипломатических и военных стратегий, чтобы побудить хазар напасть на арабов с тыла, и применил против их кораблей «греческий огонь». После необычайно холодной зимы, во время которой осаждавшие были вынуждены съесть своих верблюдов, атака возобновилась. Но уже следующим летом халиф приказал им отступить, и по пути домой они потерпели еще ряд поражений. Византия в честь победы 718 г. каждый год 15 августа проводила литургии – в день Успения Богородицы. По словам церковнослужителей, город уцелел благодаря защите Пресвятой Богородицы, а по мнению Льва III – хорошо организованной обороне.

После внутренних разногласий в арабском мире попытки захватить Константинополь начали предпринимать болгары – сначала в VIII в., потом в 920-х гг. Но им было трудно поддерживать снабжение войск – слишком длинными были пути подвоза, поэтому они не могли планировать длительные осады и в обоих случаях отступили уже через несколько недель. Затем подошла очередь русских, которые, проплыв по Черному морю, нападали на город в 860, 941 и 1043 гг. Всякий раз Константинополь успешно отражал нападение, однако в самом начале XIII в. – в 1204 г. – нападение латинских крестоносцев оказалось успешным. Они сумели войти в город, но только благодаря коварству, предательству и внутренней слабости, а вовсе не военной силе крестоносцев. Прискорбная история о нападении христиан на Византию рассказана в главе 24. Несмотря на разграбление Константинополя и 57-летнюю латинскую оккупацию, в 1261–1453 гг. город восстановил византийский характер и даже вернул себе часть былой славы. Наконец, в мае 1453 г. оказалось, что фортификационные сооружения V в. не могут устоять перед турецким порохом и пушечными ядрами.

На протяжении всей своей византийской истории городское население то росло, то уменьшалось – в зависимости от направления давления извне. В результате постоянного роста населения после IV в. его численность достигла примерно полумиллиона человек при императоре Юстиниане (527–565). И хотя все оценки численности населения являются предположительными, цифра 500 тыс. человек основана на провозной способности зернового флота, который доставлял в город основные продукты питания, а также на активизации там строительства и управления. Новый Рим привлекал жителей, постепенно становясь самым крупным городом позднеантичного мира, а старый Рим приходил в упадок. В 541 г. империю поразила эпидемия чумы, которая существенно уменьшила численность населения. Болезнь разносили крысы, которых было множество на зерновых судах и в товарах, перевозимых по суше. Историк Прокопий, ставший свидетелем ужасов эпидемии, пытаясь их описать, не нашел ничего лучшего, чем использовать рассказ Фукидида о чуме V в. до н. э. К древней версии Прокопий добавил собственные наблюдения – о том, как живых осталось слишком мало, и они не могли хоронить умерших, которых приходилось бросать за стены и в резервуары. Количество жителей, должно быть, серьезно сократилось, причем не только в 541–542 гг., но и при последующих вспышках болезни в VII и VIII вв. Кроме этой непонятной эпидемии столицу регулярно поражали землетрясения, сея страх и унося все новые человеческие жизни. В 740 г. большое землетрясение разрушило до основания церковь Св. Ирины, а также много других городских построек.

Константин V (741–775) дал населению надежду, приняв программу восстановления города. Он начал с церкви Св. Ирины – ее восстановили довольно быстро, и она стала лучше, чем была. Для возрождения города более важным оказалось следующее мероприятие: в 766 г. Константин организовал насильственную иммиграцию тысяч рабочих, чтобы отремонтировать разрушенный во время осады 626 г. акведук. Их набирали из числа понтийцев, в Азии, Греции и на Эгейских островах. Вполне вероятно, они остались в городе и после завершения работ. При Константине отремонтировали часы Большого дворца. В 767 г. император в качестве подарка франкам отправил орган, показав тем самым свой интерес к таким музыкальным инструментам. Они, вероятно, работали на гидравлической энергии, как фонтаны, и выполняли функцию механических золотых игрушек при византийском дворе. Новые церкви, вроде той, что возле маяка – Фаросская церковь, находившаяся в Большом дворце, – отражали амбициозное стремление Константина к восстановлению, привлекавшему в город новых жителей и купцов. При посредстве внутренней экспансии и возрождения рынков император значительно улучшил положение Константинополя, который снова обрел репутацию центра международной торговли.

Как центр всей имперской администрации, дипломатии, придворного покровительства и обучения искусным ремеслам город открывал новые возможности людям из удаленных провинций, которым нужна была работа и протекция, а также наемникам и духовным лидерам. В середине IX в. борец и объездчик лошадей по имени Василий использовал свой талант, чтобы подружиться с императором Михаилом III, а потом в 878 г. и вытеснить его. Даже те, у кого не было никаких особенных талантов, стремились наняться на работу в большие дома или городские монастыри. Юные девушки соперничали за место при дворе, где многочисленные придворные дамы обихаживали императрицу и привлекали внимание потенциальных женихов. Иностранцы, которые первоначально идентифицировались по прозвищам, таким как «Итальянец» или «Славянин», быстро поднимались на высокие должности. Близкие отношения с Кавказом добавляли своеобразия этому мультикультурному обществу, в котором военные делали быструю и успешную карьеру. Императоры Филиппик (711–713) и Роман I (920–944) были из Армении, а Лев III являлся отпрыском сирийской семьи, переселенной в Исаврию, что на юге Малой Азии. К IX в. Константинополь снова стал средоточием многочисленных частных вилл и дворцов, построенных знатью, патриархами, имперскими чиновниками и администраторами.

В конце XI–XII в., когда турки-сельджуки вторглись в Малую Азию (см. гл. 21), Константинополь наводнили беженцы. Даже учитывая явный рост численности населения, город, судя по всему, мог накормить всех – отражение эффективной эксплуатации поместий в западных провинциях империи, многие из которых принадлежали религиозным институтам, таким как монастыри на горе Афон. В конце XII в. один, крупнейший из них, – Великая лавра (см. гл. 18) – имел небольшой флот, с помощью которого перевозил избытки зерна со Святой горы в столицу. Хотя точные данные относительно численности населения Константинополя для нас недоступны, известно, что гости с Запада не уставали поражаться количеству людей на улицах. Описывая историю Четвертого крестового похода, Жоффруа де Виллардуэн, умерший между 1212 и 1218 гг., верил, что в Константинополе живет 400 тыс. человек. По его мнению, это был самый большой город в христианском мире.

В Константинополе находилось много монастырей, церквей и святынь, привлекавших паломников и святых людей со всех концов христианского мира. В V в. сирийский монах Даниил забрался на столп в окрестностях Константинополя и оттуда давал советы даже императорам. Такие аскеты пользовались глубочайшим уважением ведущих епископов церкви. Патриарх Константинопольский руководил религиозным образованием и собрал большую библиотеку теологических текстов. В то же время существовали серьезные традиции светского образования, уходившие корнями в далекое прошлое. В 425 г. Феодосий II укрепил их, создав 31 место для преподавателей латинской и греческой грамматики, риторики, философии и права в специально выделенной части Капитолия. Обладая твердым имперским патронажем, Константинополь оставался центром юридического образования, а также математической науки и философии всего региона. А тем временем старшая сестра Феодосия Пульхерия всячески поощряла культ Богоматери специальными всенощными литургиями.