Сталин и мошенники в науке - Валерий Сойфер Страница 8

Вот тут Сталин сообразил, как надо отреагировать на осторожность Бухарина и Рыкова, как обозвать их "оппортунизм". На свет появился новый жупел. "Правый уклон в партии". В "Правде" 18 сентября 1928 года была опубликована статья Сталина "Коминтерн о борьбе с правыми уклонами". В ответ Бухарин 30 сентября года поместил в той же "Правде" статью "Заметки экономиста. К началу нового хозяйственного года", в которой оспорил взгляды Сталина и по поводу коллективизации сельского хозяйства, и ускоренной индустриализации. Он настаивал на "многоукладной экономике", при которой государственные средства вкладывали бы и в промышленность, и для поддержки крестьянства, призвал к эволюционным, а не революционным изменениям, считал неправильным итти на "повсеместное физическое истребление кулаков". Бескризисное развитие и сельской, и промышленной экономики. вот более верный курс, считал он. Словом, по всем пунктам Бухарин отверг сталинские новации.

Неделей позже на заседании Политбюро Сталин осмеял взгляды Бухарина, потребовал "прекратить линию торможения коллективизации", а Бухарчик в полемическом задоре при всех назвал генерального секретаря Кобу "мелким восточным деспотом". Это для мстительного и жестокого Сталина было невыносимым оскорблением.

Через неделю Сталин выступил с исключительно резким докладом об опасности "правого уклона" на совместном Пленуме Московского горкома партии и Московской контрольной комиссии ВКП(б). Новый этап резкой внутрипартийной борьбы вырвался наружу. Сталин начал без удержу раздувать очередной конфликт со своими недавними сторонниками. Бухариным, Рыковым, Томским и первым секретарем Московского комитета партии Н. Углановым. 7 ноября 1928 года на демонстрации в Москве по поводу 11-й годовщины Октябрьской революции по приказу Сталина в колоннах над головами растянули красные полотнища, на которых красовались лозунги, удивительно напоминавшие троцкистские призывы "Левой оппозиции", но теперь уже против "Правого уклона" бухаринцев: "Опасность справа!", "Ударим по кулаку!", "Согнем нэпмана!", "Ускорим индустриализацию!".

В ноябре 1928 года Сталин добился, чтобы на пленуме ЦК позиция Бухарина, Рыкова и Томского была официально названа "правым уклоном", а менее, чем через полгода, на апрельском Пленуме ЦК и ЦКК 1929 года заявил, что "вчера ещё личные друзья, [мы] теперь расходимся с ним в политике". Пленум завершил "разгром группы Бухарина", а сам Бухарин отказавшись "покаяться", 17 ноября 1929 года был выведен из Политбюро ЦК ВКП(б), но через неделю в письменной форме попросил прощения за неправильное поведение, отказался от солидарности с "Правым уклоном" и был оставлен в членах ЦК партии, хотя был так и выведен из Политбюро.

Несмотря на это исключение из Политбюро, Бухарин тем не менее оставался на виду. Сохранялись для вида и достаточно дружеские отношения у него со Сталиным. После сталинской смерти нашлись смельчаки, которые рассказали несколько случаев грубых выходок Сталина против Бухарина, случаев, выглядящих правдоподобными (об одной из них в доме М. Горького рассказано выше).

Бухарин сконцентрировался на научно-организационной работе. В январе 1929 года его избрали академиком АН СССР, и позже он стал членом президиума академии, в 1929. 1932 годах он возглавил научно-техническое управление Высшего Совета Народного Хозяйства (ВСНХ СССР) и вошел в состав Президиума ВСНХ, в 1931–1936 годах много сил отдавал научно-популярному журналу "Социалистическая реконструкция и наука" ("СоРеНа") и первому изданию Большой Советской энциклопедии (БСЭ), в которой был одним из редакторов. C 1930 года он возглавил Комиссию по истории знаний (КИЗ), преобразованную в 1932 году в Институт истории науки и техники АН СССР, в котором с момента создания был директором. Его перу принадлежало несколько глубоких по содержанию статей по истории науки. Он написал вводную статью к "Происхождению видов" Ч. Дарвина, в 1931 году он участвовал как пленарный докладчик на Международном конгрессе по истории науки и техники в Лондоне (он поехал туда вместе с выдающимися советскими учеными А. Ф. Иоффе, Н. И. Вавиловым и Б. М. Гессеном). В феврале 1936 года он выехал в Европу для переговоров о закупке архива Маркса и Энгельса, вывезенного из Германии после прихода к власти Гитлера и нацистов. С 1934 года и до второй половины января 1937 года он был главным редактором газеты "Известия".

И хотя в 1934 году на 17 съезде партии он выступил с речью, в которой восславил Сталина как "воплощение ума и воли партии", тучи над его головой сгущались. Сталин уже мог не опасаться посягательств на его гегемонию в руководстве страной, так как ни в Политбюро ЦК, ни в самом ЦК оппонентов ему не осталось. Но его кровожадной натуре такой мести не хватало, надо было физически уничтожить всех, кто пытался возражать ему в прежние годы. Он сфальсифицировал процессы, названные "Антисоветским объединенным троцкистско-зиновьевским центром" (процесс 16-ти, главными обвиняемыми по которому проходили Зиновьев и Каменев, август 1936 года) и "Параллельным антисоветским троцкистским центром" (процесс 17-ти, основными обвиняемыми на котором были Пятаков, Радек, Серебряков и Сокольников, январь 1937). Побоями и издевательствами следователи принуждали бывших соратников Ленина, членов Политбюро, Оргбюро и ЦК партии, ставших обвиняемыми, оговаривать всё новых и новых жертв из числа тех, кого злопамятный Сталин решил свести на тот свет. Конечно, в числе оговоренных несчастными жертвами оказались Бухарин и Рыков.

Алексей Иванович Рыков — талантливейший соратник Ленина — был с 1907 по 1917 годы кандидатом в члены ленинского ЦК партии большевиков, а с августа 1917 года полноправным членом ЦК. Сразу после смерти Ленина он стал преемником вождя на посту председателя советского правительства. Рыков был знающим и принципиальным человеком. Он закончил классическую гимназию, учился на юридическом факультете старейшего и одного из лучших российских университетов. Казанского, интересовался в гимназические и студенческие годы математикой, физикой и естественными науками, стал ведущим знатоком экономики.

И Бухарина, и Рыкова арестовали 27 февраля 1937 года. Для суда над ними был сфальсифицирован еще один процесс. над мифическим "Антисоветским правоцентристским центром". Для вынесения приговора Сталин распорядился создать комиссию под председательством А. И. Микояна, включил в нее Берию, Ежова, Хрущева и двух родственников Ленина: его жену Н. К. Крупскую и сестру М. И. Ульянову. Все шестеро безропотно вынесли 13 марта смертный приговор, и 15 марта обоих вождей советского государства расстреляли в поселке Коммунарка под Москвой, а тела свалили в общую могилу. Большинство из упомянутых в этой главе партийных и советских руководителей, как и тысячи других сторонников "левого и правого уклонов" в партии большевиков, были расстреляны также.

"Наша сила в том, что [нас] выпестовала родная партия большевиков, дорогая социалистическая родина. Наша сила в том, что мы в своей работе руководимся дарвинизмом, руководимся великой теорией Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина. Если отнять у нас все это, мы станем бессильными".

В августе-сентябре 1917 года, за два месяца до октябрьского переворота, Ленин уединился в шалаше в Финляндии, чтобы обдумать будущее государственное устройство России. Он сформулировал свои взгляды в написанной там книге "Государство и революция", в которой в числе других проблем обрисовал судьбу интеллектуалов в будущей стране. Он заявил, что никаких хлопот с "господами интеллигентиками" после захвата власти не будет. они поголовно и без сопротивления перейдут в услужение новой власти. Проблемы развития образования и науки его вообще не волновали. Объявляя, что "Вполне возможно немедленно, с сегодня на завтра, перейти к тому, чтобы свергнуть капиталистов и чиновников", он был озабочен "контролем за производством и распределением. учетом труда и продуктов", захватом банков, почты, транспорта и других жизненно важных сфер государственного аппарата. Судьба людей с образованием была обрисована вполне ясно: "господ интеллигентиков" будет несложно "заменить… вооруженными рабочими, поголовно вооруженным народом":