Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг - Алексей Исаев Страница 9

Однако у «северного» сохранялся тот же недостаток, который заставил Мерецкова искать альтернативы плану Шапошникова. Штурм Восточной Пруссии отнюдь не гарантировал быструю и, главное, эффектную победу. Поэтому уже в самом тексте плана содержалась следующая сентенция: «Возникают опасения, что борьба на этом фронте может привести к затяжным боям, свяжет наши главные силы и не даст нужного и быстрого эффекта, что, в свою очередь, сделает неизбежным и ускорит вступление Балканских стран в войну против нас».

Фактически советское военное руководство оказывалось между Сциллой и Харибдой. В одном случае была опасность увязнуть в боях за укрепления, в другом — опоздать с развертыванием и начать первую операцию войны в худших условиях. Если противник упреждал Красную армию в развертывании и сосредоточении, то под вопрос могла быть поставлена сама возможность реализации плана первой операции. В итоге во вводной части «Соображений…» сентября 1940 г. было предложено соломоново решение. Предполагалось, что окончательный выбор между «северным» и «южным» вариантами будет зависеть от «политической обстановки, которая сложится к началу войны».

Однако новые кадровые перестановки в высших эшелонах власти вскоре непосредственно повлияли на военное планирование. Во-первых, по итогам Финской войны новым наркомом обороны стал С.К. Тимошенко, ранее командовавший Киевским округом. Во-вторых, бывший начальник штаба Киевского округа Н.Ф. Ватутин стал начальником Оперативного управления Генерального штаба Красной армии. Наконец, в феврале 1941 г. пост начальника Генерального штаба КА занял Г.К. Жуков, до этого полгода командовавший тем же Киевским округом. Конечно, Жуков долгое время служил в Белорусском округе, но это было еще до смещения линии границы на запад. В итоге в конце 1940 г. и начале 1941 г. был окончательно сделан вывод в пользу «южного» варианта развертывания. Этому способствовали как его объективные достоинства, так и субъективные факторы — быстрое продвижение командиров из КОВО на вершину иерархии РККА.

В апреле 1941 г. в адрес командующего Западным особым военным округом Д.Г. Павлова была отправлена директива за подписями наркома обороны С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба Г.К. Жукова. В ней окончательно закреплялась подчиненная роль Западного фронта в первой операции войны. Об этом говорила даже вводная фраза, поясняющая задачу войск Павлова: «С переходом армий Юго-Западного фронта в наступление». Ранее формулировка была другая — «по сосредоточении войск», т. е. фронт лишался самостоятельности в выборе момента перехода в наступление. Сама задача была выдержана в том же духе: «Ударом левого крыла фронта в общем направлении на Седлец, Радом способствовать Юго-Западному фронту разбить Люблин-Радомскую группировку противника. Ближайшая задача фронта — овладеть районом Седлец, Луков и захватить переправы через р. Висла; в дальнейшем иметь в виду действия на Радом с целью полного окружения Люблинской группировки противника, во взаимодействии с Юго-Западным фронтом» [25]. Соседний фронт упоминался едва ли не в каждой фразе: «способствовать», «во взаимодействии».

Впрочем, Западный фронт все же получил самостоятельную задачу локального характера: «Для обеспечения главного удара фронта нанести вспомогательный удар в направлении Варшавы, с задачей захватить Варшаву и вынести оборону на р. Нарев».

Для проведения первой операции фронту выделялось 38 стрелковых дивизий, 10 танковых дивизий, 5 моторизованных дивизий, 2 кавалерийские дивизии и 35 полков авиации. Как мы видим, наряд сил авиации был урезан по сравнению с предыдущим вариантом, однако несколько увеличилось число стрелковых дивизий. Изменения в числе подвижных соединений были связаны с реорганизацией танковых войск. Выделенные для операции соединения по-прежнему распределялись между четырьмя армейскими управлениями: 3А (6 сд), 10А (7 сд), 13А (10 сд, 4 тд, 2 мд) и 4А (12 сд, 6 тд, 3 мд, 2 кд).

Последние известные нам изменения были внесены в советский план первой операции «Соображениями…» от 15 мая 1941 г.

Наряд сил в сравнении с апрельской директивой заметно изменился, теперь для выполнения поставленных планом задач Западному фронту выделялись 31 стрелковая, 8 танковых, 4 моторизованных и 2 кавалерийских дивизий, а всего — 45 дивизий. Количество выделенных фронту стрелковых дивизий проседает до 31 штуки. Наряд сил авиации был также уменьшен до 21 полка. Для сравнения: Юго-Западному фронту по тем же «Соображениям…» от 15 мая выделялся 91 полк авиации и 122 дивизии.

Задача фронта была откорректированной версией апрельской директивы:

«С переходом армий Юго-Западного фронта в наступление, ударом левого крыла фронта в направлениях на <Варшаву>, Седлец, Радом,<разбить Варшавскую группировку и овладеть Варшавой> [способствовать] <во взаимодействии О Юго-Западным фронтом разбить Люблинско-Радомскую группировку противника, <выйти на р. Висла и подвижными частями овладеть Радом> [и обеспечить эту операцию со стороны Варшавы и Восточной Пруссии]» [26].

По майским «Соображениям…» Западный фронт окончательно превратился в мальчика на побегушках для раздувшегося до размеров борца сумо соседа — Юго-Западного фронта. Если ранее формулировка была «иметь в виду действия на Радом», то в новой редакции город Радом уже нужно брать подвижными частями. Однако в любом случае этот вариант оказался не подписан, хотя и остался свидетельством тенденций в развитии советских военных планов. По иронии судьбы создателям планов вскоре придется импровизировать и радикально менять распределение сил между Западным и Юго-Западным фронтами.

При обсуждении материалов советского военного планирования часто возникает вопрос о наступательном характере планов первой операции. Из этого факта иногда делается поспешный вывод об агрессивном характере советского планирования и даже внешнеполитического курса. Однако в действительности у этого есть достаточно простое объяснение сугубо военного характера. Оборонительный план первой операции в общем случае дело бессмысленное. Мы не знаем реальных планов и направлений главных ударов противника. Если во время войны здесь как-то может помочь разведка, выявляющая группировку противника (с постоянными ошибками и просчетами, заметим), то в период подготовки первой операции группировка складывается «на ходу». Соответственно создавать адекватное ей оборонительное построение собственных войск затруднительно. Целесообразнее иметь наступательный план и пытаться навязать противнику свою волю.

Одним из важных этапов подготовки армии к войне являются штабные игры на картах. Штабы германских армий, танковых групп и групп армий в феврале — марте провели игры, на которых отрабатывались подготовленные зимой планы операций против СССР. Что же происходило по другую сторону границы? Повествование о предвоенных штабных играх в Западном особом военном округе целесообразно начать с осени 1940 г., когда окончательно сформировалась так называемая «новая граница». Согласно рассекреченным на данный момент документам, первая из игр в этот период проводилась 14–18 сентября 1940 г. Официально она именовалась «опытным учением войск с обозначенным противником». Бывший начальник штаба 4-й армии Л. М. Сандалов описал ее следующим образом: