Группи: Sex, drugs & rock’n’roll по-настоящему - Джонни Бирн Страница 9

Наконец Роксанна успокоилась, и мы, снова натянув ночнушки, улеглись под одеяло. Но ей явно хотелось поговорить, и она стала повторять истории, которые уже успела рассказать мне раньше. В первый раз мне было интересно, но теперь я быстро заскучала. В очередной ее хвастливой байке про Роджера было столько фальши, что я заподозрила подругу во вранье. Когда она пустилась в описание их совместного шопинга на Эджвейр-роуд, я уснула.

Роксанна провела у нас на три недели, но сексом мы с ней больше не занимались. Не то чтобы она мне не нравилась, просто я начала терять к ней интерес. Она продолжала издеваться над Тедом, грубила Венди и Джону (световику, который жил с нами). Мне страшно надоели ее истории про походы по магазинам на Кингс-роуд, про Джимми, который всегда выключает свет, прежде чем раздеться, и про вечно мрачного Эдди. А особенно меня достал ее обожаемый Роджер. К тому же я заметила, что она ни словечком не упоминает музыку, которую играли все эти ребята, а ведь творчество и делало их такими интересными. Разумеется, Роксанна ходила на их концерты, но, похоже, только для того, чтобы потусоваться в гримерке. Будь я группи, я бы так себя не вела. Для меня музыка, которую создает человек, составляет важную часть его самого и его привлекательности. И если мне не интересна музыка, то и артист меня не заводит. Именно поэтому я сходила с ума по Бену — он создавал прекрасные песни. Хотя, если бы я влюбилась в парня, а уже потом услышала его музыку, она бы мне обязательно понравилась. Так или иначе, мне очень хотелось проверить это на себе. А еще больше мне хотелось избавиться от Роксанны, которая начала вести себя совсем уж отвратительно. Я стала постоянно язвить в ее адрес и намекать, что ей пора подыскать хату.

— Роджер даст мне денег уже буквально завтра, — повторяла она. Или: — Роджер совсем скоро заберет меня к себе, вот увидишь.

Однако я ей уже не верила. Если действительно хочешь вернуть парня, лучше не показывать ему, насколько ты в нем нуждаешься. Впрочем, я сильно сомневалась, что у нее есть хоть малейший шанс: Роджеру явно было не до нее, и я его не виню. Наконец три недели спустя вместо возвращения к Роджеру она переехала к какому-то промоутеру, который предложил ей работу и жилье. Мне такой расклад показался подозрительным, но Роксанна ничего не хотела слышать и без конца щебетала, как она счастлива снова заняться настоящим делом.

— Сколько раз мне почти удавалось пробиться, но потом все срывалось, — сокрушалась она. — Как, например, когда я продюсировала Rainbow People.

«Первый раз о таких слышу», — подумала я. Прежде чем она съехала, мне пришлось выслушать полный набор историй о ее прежних профессиональных неудачах, как будто тут было чем гордиться. Она постоянно сыпала именами неких крупных шишек из музыкального бизнеса, но я слышала их впервые, да и не особенно ей верила. Для меня Роксанна превратилась в обычную неудачницу, у которой есть лишь красивое тело: те, кто с ней переспал, не горели желанием продолжать знакомство.

Впереди ее ждал лишь один путь, и вел он вниз. Впрочем, знакомство с Роксанной все же принесло мне пользу: я могла извлечь важные уроки для себя. Нельзя недооценивать жестокость музыкальной тусовки, и тогда я сумею взлететь выше Роксанны. Возможно, нет смысла пытаться склеить как можно больше музыкантов. Лучше поумерить пыл и параллельно не забывать о собственной карьере, чтобы обеспечить тылы. Не стоит зарываться, пусть все развивается постепенно, а если у меня ничего не выйдет, я всегда смогу вернуться к работе, не потеряв лицо. В любом случае Роксанна мне уже была не нужна. Она сыграла свою роль, и теперь ей пора сваливать, чтобы освободить дорогу для меня.

Однажды ночью я пошла в «The Other Kingdom» слушать Transfer Project — группу, которую собрал Зак Фрэнкс, когда заторчал на кислоте и решил переделать свою предыдущую команду Big Sound Bank. Они тоже отлично справлялись с визуальной составляющей шоу и были чуть ли не первой группой в Англии, которая использовала подвесные проекторы. Цветная кутерьма на заднике сцены и мощный звук буквально сбивали слушателей с ног.

Я болтала с симпатичным невысоким диджеем клуба «The Other Kingdom», у которого была точно такая же стрижка, как у меня, когда заметила, что один из гитаристов The Transfer глазеет на меня. Он стоял у выхода на сцену и самозабвенно поедал огромный сэндвич с ветчиной. Небольшого роста, тощий, он мог похвастать разве что длинным носом. Меня заинтриговал его долгий взгляд, и когда группа начала играть, я удостоила гитариста самым пристальным вниманием. Поскольку я сидела сбоку от сцены, то могла спокойно смотреть на него, зная, что он меня не видит. Мне он понравился: в нем было что-то девичье, возможно за счет кудрявых волос до плеч. Когда он играл соло на гитаре, его изящные тонкие руки, торчащие из рукавов просторной футболки, не на шутку завели меня.

После концерта он пошел в мою сторону, снова уставившись на меня. А потом неожиданно сказал:

— Привет!

— Привет, — ответила я.

— Я Дэйви, — сказал он, и я сразу различила отчетливую интонацию кокни.

— Меня зовут Кэти, — представилась я, не отрывая от него взгляда.

— Ты какая-то грустная, — заметил он, хотя и сам выглядел довольно мрачно.

— Правда?

— Ну да, вид у тебя невеселый.

— Да нет, все нормально.

Пока он соображал, как продолжить разговор, я обратила внимание, какие у него красивые глаза. Вот бы мне такие.

— Может, у меня просто такие естественные черты от рождения, — добавила я.

— Мне это нравится, — сказал он очень серьезным тоном.

— Что именно тебе нравится?

— Твои естественные черты, — повторил он, смакуя слова.

— Они такие и есть, — сказала я.

— Отлично тебя понимаю, — задумчиво улыбнулся он, — у меня та же история.

А я подумала, что не прочь снова с ним увидеться, поэтому решила позвать Дэйви на открытие нового бутика. Он с радостью согласился, и мы назначили встречу.

Дожидаясь, когда он зайдет за мной, чтобы поехать на открытие, я гадала, понравится ли он мне при дневном свете. В клубе он показался мне привлекательным, хотя немного вялым и нескладным. Но когда Дэйви пришел, я снова сочла его красавчиком, хоть и не могла сказать, что в нем такого. И дело не только в том, что он играл в группе. Он был очень хорошо одет, но, хотя вещи явно подбирались со вкусом, он не выглядел чрезмерным модником. Замшевый пиджак дополняли терракотовые брюки и черная обтягивающая футболка, а ботинки, элегантной формы и не слишком новые, смотрелись отлично. Светло-каштановые волосы Дэйви казались нереально мягкими.

Я скрутила пару косяков на дорожку, и мы немного поболтали, пытаясь преодолеть неловкость. Он держался вежливо и искренне, не пытаясь строить из себя загадочную натуру. Никакого романтического отчаяния, как у Бена; на самом деле Дэйви презирал тех, кто разрушает свою жизнь и свое искусство. По его мнению, жизнь следует воспринимать как ценный подарок. Он восхищался самодостаточными и собранными людьми с четкими планами на будущее. С присущим ему прагматизмом Дэйви считал музыку лишь работой, а не волшебным творческим актом. Но с этой работой он справлялся отлично и обожал ее, что мне очень в нем понравилось. Будучи участником одной из самых популярных андерграундных групп того времени, он тем не менее сохранял трезвость мысли, что меня обескураживало. И одновременно восхищало.