Сильнее "божественного ветра". Эсминцы США. Война на Тихом океане - Теодор Роско Страница 93

Японская эвакуация Кыски, которую в июне начали подводные лодки и завершили надводные корабли в июле, является одной из самых выдающихся операций Второй Мировой войны. Когда эвакуация с помощью подводных лодок стала слишком дорогой, японские корабли под прикрытием ночной темноты и тумана сумели проскользнуть сквозь кольцо блокады. И это несмотря на бдительность американских патрулей и всевидящий радар!

Однако адмирал Кинкейд не выказал никакого смущения, когда заявил, что считает оккупацию Кыски очень удачной операцией.

«Мы получили то, что нам требовалось. Благодаря эвакуации противника, мы избежали потерь, что делает операцию еще более успешной».

Можно добавить, что подобная скрытная эвакуация возможна только при отвратительной погоде Алеутских островов. Даже простая оккупация острова была сопряжена со значительными трудностями, что следует помнить критикам, которые, сидя в креслах, не рискуют вообще ничем. Чего могла стоить американцам борьба за остров, показывает трагический инцидент с эсминцем «Эбнер Рид». Японцы одержали эту «победу» 18 августа, не шевельнув пальцем, много дней спустя после эвакуации острова.

Рано утром 18 августа «Эбнер Рид» патрулировал у побережья Кыски. В 01.50, когда эсминец выполнял поворот, корабль потряс сильный взрыв. С оглушительным грохотом взлетел столб огня и воды. Корму эсминца подбросило вверх, а потом корабль рухнул обратно со страшным плеском. Корабль наскочил на плавающую мину, которая разворотила ему корму.

Находившийся на мостике командир эсминца капитан 2 ранга Томас Барроуз приказал отправить сигнал бедствия. Поврежденный эсминец потерял ход и сильно накренился. Его подхватило течение и понесло прямо на скалы у берега Кыски.

Листы обшивки, палуба, шпангоуты трещали по мере того, как погружалась корма. Моряки в кормовой части вскоре обнаружили, что палуба накалилась так, что на ней было больно стоять. Но хуже всего была черная пелена, окутавшая корму. Кашляющие офицеры сообщили на мостик, что из-за дыма находиться на корме просто невозможно. Люди слепли от ядовитых испарений и задыхались.

Ветераны объяснили новичкам, что этот туман не какой-то газ, примененный противником, он свой, родной. При взрыве были повреждены дымогенераторы на корме, и вспыхнули баллоны с химической смесью. При нагревании эта смесь разлагалась, выделяя ядовитые газы. Эти газы, вытекая из раскаленных баллонов, окутали эсминец пеленой, которая была почти такой же страшной, как фосген. Капитан 2 ранга Барроуз пишет в своем рапорте:

«Самым ужасным из последствий взрыва, с которыми нам пришлось иметь дело, оказались газы. Они ослепляли людей и, что гораздо хуже, буквально душили их. Газы вызывали паралич дыхательных мышц, и человек не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Если кто-то несколько раз вдыхал ядовитую смесь, он полностью терял сознание. Такой человек просто падал на палубу и ждал, пока корабль утонет. Четыре человека взобрались на орудие № 5, где можно было хоть как-то дышать, пока корма не ушла под воду. Погружение кормы принесло всем облегчение, так как они получили возможность спастись от пелены газа. Вода была холодной, и ее покрывала нефть, но это было просто ничто по сравнению с ужасным воздействием газов».

К счастью, корма эсминца не затонула немедленно. Она отламывалась и погружалась постепенно, поэтому моряки получили возможность ухватиться за спасательную сеть, которая плавала рядом с обломками. Вода была покрыта толстым слоем нефти, но это было все-таки лучше ядовитого дыма.

Корма «Эбнера Рида» погрузилась в воду, и сам он дрейфовал в сторону подводных скал. Положение корабля стало очень опасным, когда на помощь пришел эсминец «Бэнкрофт» (капитан-лейтенант Р.М. Питтс). Примерно в 03.00 «Бэнкрофт» взял на буксир потерявшего ход «Эбнера Рида» и потащил прочь от рифов Кыски.

Через час «Бэнкрофта» сменил спасательный буксир «Уте». К рассвету изуродованный эсминец уже двигался вслед за ним к Адаку. Все моряки «Эбнера Рида» дружно отмечали действия «Бэнкрофта» и «Уте». Капитан 2 ранга Барроуз признал: «Они не позволили нам вылететь на берег».

С Адака «Эбнер Рид» был отправлен в Соединенные Штаты на капитальный ремонт. 71 человек погиб при взрыве мины, еще 34 были ранены. «Эбнер Рид» стал единственным кораблем, пострадавшим при оккупации Кыски.

Алеутское фиаско стоило японской армии не только нескольких полков, погибших на Атту, и техники, брошенной на Кыске. Японский флот потерял здесь 20 надводных кораблей, 5 подводных лодок и лицо.

Эти операции не отвлекли силы американского флота от более важных районов, на что надеялись японцы. Наоброт, основные силы флота США, находившиеся на севере Тихого океана, были незаметно переданы в подчинение командования Центральной части Тихого океана. Адмирал Нимиц готовил наступление в тропических водах на острова Гилберта. Он намеревался атаковать Таравы и Макин, потом Маршалловы острова и Трук.

Между тем обманутые японцы принялись лихорадочно укреплять оборону Курильских островов, уверенные, что за высадками американцев на Атту и Кыске последует крупное наступление на севере через Алеутские острова.

Американцы постарались укрепить их в этом заблуждении. Дальние бомбардировщики начали действовать с баз на Алеутских островах, подводные лодки из Датч-Харбора начали охоту за японскими судами в районе Курильских островов. Эти рейды воспринимались как начало большого наступления. Однако на самом деле американцы оставили на Алеутах лишь совсем незначительные силы.

Зимой 1943 — 44 годов японцы на Курилах пребывали в состоянии нервного напряжения. Их разведывательные самолеты не могли долететь до Алеутских островов. Корабли также ничего не смогли увидеть сквозь густой туман, окутывающий архипелаг. Чтобы получить хоть какую-то информацию, командующий японским 5-м Флотом отправил на разведку к Алеутским островам пару подводных лодок. Поэтому в конце апреля I-180 появилась в районе к востоку от Датч-Харбора.

Эта лодка оказалась очень отважной, чтобы не сказать больше. 25 апреля 1944 года она подошла к южному берегу полуострова Аляска примерно в 120 милях от острова Кадьяк. Вечером этого дня она всплыла и спокойно приступила к зарядке аккумуляторов. Можно сказать, что лодка прямо-таки нарывалась. Но все японские лодки в это время старались заряжать аккумуляторы при первом же удобном случае. В данном случае было выбрано совершенно неподходящее место. Лодка всплыла в пределах радиуса действия радара эскортного миноносца «Гилмор».

Этот корабль был назван в честь капитана 2 ранга У.У. Гилмора, который погиб, когда в Коралловом море был потоплен авианосец «Лексингтон».

Служба на Алеутских островах не предвещала участия в боевых действиях. Зимой 1943 — 44 годов единственным противником на этих унылых островах были жестокие шторма. Вечер 25 апреля выдался самым обычным. «Гилмор» вместе с эскортным миноносцем «Эдвард К. Дейли» сопровождал грузовое судно, идущее из Датч-Харбора на остров Кадьяк. Путешествие проходило удручающе монотонно. Стоящий на мостике «Гилмора» командир миноносца лейтенант У.Д. Дженкс зевал от скуки. В нижних помещениях матросы играли в карты, писали письма или просто валялись на койках. Когда в 22.30 радар обнаружил какую-то цель на расстоянии 4 мили, подвахтенные успели спокойно кончить все дела. Но на мостике началась лихорадка. Дженкс по УКВ предупредил командира ДЭМЭ-14 капитана 2 ранга Ф.Л. Сагнета, находившегося на «Дейле», и повернул в сторону цели.