Божественная комедия - Алигьери Данте Страница 13

46 Потом сказал: "То был враждебный дом

Мне, всем моим со кровным и клевретам;

Он от меня два раза нес разгром".

49 "Хоть изгнаны, – не медлил я ответом, -

Они вернулись вновь со всех сторон;

А вашим счастья нет в искусстве этом".

52 Тут новый призрак, в яме, где и он,

Приподнял подбородок выше края;

Казалось, он коленопреклонен.

55 Он посмотрел окрест, как бы желая

Увидеть, нет ли спутника со мной;

Но умерла надежда, и, рыдая,

58 Он молвил: "Если в этот склеп слепой

Тебя привел твой величавый гений,

Где сын мой? Почему он не с тобой?"

61 "Я не своею волей в царстве теней, -

Ответил я, – и здесь мой вождь стоит;

А Гвидо ваш не чтил его творений".

64 Его слова и казни самый вид

Мне явственно прочли, кого я встретил;

И отзыв мой был ясен и открыт.

67 Вдруг он вскочил, крича: "Как ты ответил?

Он их не чтил? Его уж нет средь вас?

Отрадный свет его очам не светел?"

70 И так как мой ответ на этот раз

Недолгое молчанье предваряло,

Он рухнул навзничь и исчез из глаз.

73 А тот гордец, чья речь меня призвала

Стать около, недвижен был и тих

И облик свой не изменил нимало.

76 "То, – продолжал он снова, – что для них

Искусство это трудным остается,

Больнее мне, чем ложе мук моих.

79 Но раньше, чем в полсотый раз зажжется

Лик госпожи, чью волю здесь творят,

Ты сам поймешь, легко ль оно дается.

82 Но в милый мир да обретешь возврат! -

Поведай мне: зачем без снисхожденья

Законы ваши всех моих клеймят?"

85 И я на это: "В память истребленья,

Окрасившего Арбию в багрец,

У нас во храме так творят моленья".

88 Вздохнув в сердцах, он молвил наконец:

"Там был не только я, и в бой едва ли

Шел беспричинно хоть один боец.

91 Зато я был один, когда решали

Флоренцию стереть с лица земли;

Я спас ее, при поднятом забрале".

94 "О, если б ваши внуки мир нашли! -

Ответил я. – Но разрешите путы,

Которые мой ум обволокли.

97 Как я сужу, пред вами разомкнуты

Сокрытые в грядущем времена,

А в настоящем взор ваш полон смуты".

100 "Нам только даль отчетливо видна, -

Он отвечал, – как дальнозорким людям;

Лишь эта ясность нам Вождем дана.

103 Что близится, что есть, мы этим трудим

Наш ум напрасно; по чужим вестям

О вашем смертном бытии мы судим.

106 Поэтому, – как ты поймешь и сам, -

Едва замкнется дверь времен грядущих,

Умрет все знанье, свойственное нам".

109 И я, в скорбях, меня укором жгущих:

"Поведайте упавшему тому,

Что сын его еще среди живущих;

112 Я лишь затем не отвечал ему,

Что размышлял, сомнением объятый,

Над тем, что ныне явственно уму".

115 Уже меня окликнул мой вожатый;

Я молвил духу, что я речь прерву,

Но знать хочу, кто с ним в земле проклятой.

118 И он: "Здесь больше тысячи во рву;

И Федерик Второй лег в яму эту,

И кардинал; лишь этих назову".

121 Тут он исчез; и к древнему поэту

Я двинул шаг, в тревоге от угроз,

Ища разгадку темному ответу.

124 Мы вдаль пошли; учитель произнес:

«Чем ты смущен? Я это сердцем чую».

И я ему ответил на вопрос.

127 "Храни, как слышал, правду роковую

Твоей судьбы", – мне повелел поэт.

Потом он поднял перст: "Но знай другую:

130 Когда ты вступишь в благодатный свет

Прекрасных глаз, все видящих правдиво,

Постигнешь путь твоих грядущих лет".

133 Затем левей он взял неторопливо,

И нас от стен повел пологий скат

К средине круга, в сторону обрыва,

136 Откуда тяжкий доносился смрад.

1 Мы подошли к окраине обвала,

Где груда скал под нашею пятой

Еще страшней пучину открывала.

4 И тут от вони едкой и густой,

Навстречу нам из пропасти валившей,

Мой вождь и я укрылись за плитой

7 Большой гробницы, с надписью, гласившей:

"Здесь папа Анастасий заточен,

Вослед Фотину правый путь забывший".

10 "Не торопись ступать на этот склон,

Чтоб к запаху привыкло обонянье;

Потом мешать уже не будет он".

13 Так спутник мой. "Заполни ожиданье,

Чтоб не пропало время", – я сказал.

И он в ответ: «То и мое желанье».

16 "Мой сын, посередине этих скал, -

Так начал он, – лежат, как три ступени,

Три круга, меньше тех, что ты видал.

19 Во всех толпятся проклятые тени;

Чтобы потом лишь посмотреть на них,

Узнай их грех и образ их мучений.

22 В неправде, вредоносной для других,

Цель всякой злобы, небу неугодной;

Обман и сила – вот орудья злых.

25 Обман, порок, лишь человеку сродный,

Гнусней Творцу; он заполняет дно

И пыткою казнится безысходной.

28 Насилье в первый круг заключено,

Который на три пояса дробится,

Затем что видом тройственно оно,

31 Творцу, себе и ближнему чинится

Насилье, им самим и их вещам,

Как ты, внимая, можешь убедиться.

34 Насилье ближний терпит или сам,

Чрез смерть и раны, или подвергаясь

Пожарам, притесненьям, грабежам.

37 Убийцы, те, кто ранит, озлобляясь,

Громилы и разбойники идут

Во внешний пояс, в нем распределяясь.

40 Иные сами смерть себе несут

И своему добру; зато так больно