Через реку - Джон Голсуорси Страница 58

– Известно ли вам лично, что они были там знакомы?

– Нет.

– Мой коллега уверил нас, что докажет факт их встреч.

– Возможность их встреч, – поправил неторопливый низкий голос.

– Пусть так. Были у вас, сэр, основания предполагать, что они воспользовались такой возможностью?

– Не было.

– Встречали вы мистера Крума на Цейлоне или хоть слышали о нём?

– Нет.

– Когда вам впервые стало известно о существовании этого джентльмена?

– В ноябре прошлого года здесь, в Лондоне, я видел, как он выходил из дома, где остановилась моя жена, и я спросил у неё, как его зовут.

– Она пыталась это скрыть?

– Нет.

– И больше вы с этим джентльменом не встречались?

– Нет.

– Почему вы сочли его именно тем человеком, который может послужить вам предлогом для развода?

– Я возражаю против такой постановки вопроса.

– Что ж, тогда поставим его по-другому: почему именно этот джентльмен привлёк к себе ваше внимание как возможный соответчик?

– Потому что я кое-что слышал о нём на пароходе, с которым возвращался в ноябре из Порт-Саида на Цейлон. Это было то же самое судно, на котором моя жена и соответчик плыли в Англию.

– Что же вы слышали?

– Что они проводили всё время вместе.

– Довольно частое явление в плавании, не так ли?

– В пределах благоразумия – да.

– Вам это известно по собственному опыту?

– Насколько помнится, нет.

– Что ещё побудило вас возыметь подозрения?

– Стюардесса сказала мне, что видела, как он выходил из каюты моей жены.

– В какое время? Днём или ночью?

– Перед самым обедом.

– Вам по долгу службы, наверно, не раз приходилось совершать поездки морем?

– Да, много раз.

– И вы не замечали, что пассажиры частенько заходят друг к другу в каюты?

– Замечал.

– Это всегда наводило вас на подозрение?

– Нет.

– Не вправе ли я пойти дальше и заключить, что раньше у вас в таких случаях никогда не возникало подозрений?

– Нет, не вправе.

– Вы по природе человек подозрительный?

– Не нахожу.

– Или, что называется, ревнивый?

– Не сказал бы.

– Намного вы старше вашей жены?

– На семнадцать лет.

– Тем не менее вы не в таких годах, чтобы не знать, как непринуждённо и почти не считаясь с разницей полов держатся друг с другом молодые люди и женщины наших дней?

– Если вас интересует мой возраст, то мне сорок один.

– То есть практически вы принадлежите к послевоенному поколению?

– Я воевал.

– Тогда вам, вероятно, известно, что многое, считавшееся до войны подозрительным, давно уже не рассматривается как таковое?

– Мне известно, что теперь ко всему относятся легко и просто.

– Благодарю вас. Скажите, случалось ли вам подозревать в чем-нибудь вашу жену до того, как она покинула вас?

Динни подняла глаза.

– Не случалось.

– И тем не менее такого ничтожного обстоятельства, как то, что соответчик вышел из её каюты, оказалось достаточно, чтобы вы установили за ней наблюдение?

– Да. Кроме того, они всё время на пароходе проводили вместе, и я своими глазами видел, как он выходил в Лондоне из дома, где она остановилась.

– Говорили вы ей, будучи в Лондоне, что, если она не вернётся к вам, все последствия лягут на неё?

– Едва ли я мог употребить подобные выражения.

– А какие же вы употребили?

– Я сказал ей, что она имеет несчастье быть моей женой и поэтому не может вечно оставаться соломенной вдовою.

– Тоже не слишком изящный оборот, правда?

– Допускаю.

– Итак, вы стремились воспользоваться любым предлогом и любым её знакомством, чтобы освободиться от неё?

– Нет, я стремился вернуть её.

– Невзирая на ваши подозрения?

– В Лондоне у меня ещё не было подозрений.

– Остаётся предположить, что вы дурно обращались с ней и намеревались освободиться от брачного союза, унижавшего вашу гордость.

Неторопливый низкий голос вставил:

– Протестую, милорд.

– Милорд, поскольку истец признал…

– Согласен, мистер Инстон, но кто из мужей не совершает поступков, за которые потом хочется извиниться?

– Как угодно вашей милости… Во всяком случае, вы распорядились установить наблюдение за вашей женой. Когда именно?

– Как только вернулся на Цейлон.

– Сразу же?

– Почти.

– Это не свидетельствует о горячем желании вернуть её. Не правда ли?

– После того что мне рассказали на пароходе, мои намерения решительно изменились.

– Ах, на пароходе. А ведь выслушивать сплетни о своей жене не очень красиво. Вы не находите?

– Нахожу. Но она отказалась вернуться, и я должен был внести ясность в положение вещей.

– Всего спустя два месяца после её ухода от вас!

– Прошло уже больше двух месяцев.

– Но меньше трёх. Мне кажется, вы просто вынудили её покинуть вас, а затем использовали первую же возможность застраховать себя от её возвращения.

– Неправда.

– Хорошо, допускаю. Скажите, вы обратились в сыскное агентство до отъезда из Англии на Цейлон?

– Нет.

– Вы можете подтвердить это под присягой?

– Да.

– Как же вы вошли с ним в контакт?

– Я поручил сделать это моим поверенным.

– О, так, значит, до отъезда вы беседовали с вашими поверенными?

– Да.

– Невзирая на то, что у вас ещё не было подозрений?

– Когда человек уезжает так далеко, он должен побеседовать со своими поверенными. Это естественно.

– Вы беседовали с ними о вашей жене?

– И о ней и о других делах.

– Что же вы сказали им о вашей жене?

Динни опять подняла глаза. Ей было всё омерзительнее видеть, как травят человека, пусть даже её противника.

– По-моему, я сказал только, что она остаётся здесь у своих родителей.