Слова пигмея - Рюноскэ Акутагава Страница 6

Но эти слова Чехова равносильны заявлению, что мужчины и женщины, старея, перестают интересоваться отношениями между полами. Но ведь это известно и трехлетнему ребенку. Более того, слова Чехова указывают не столько на существование различия между мужчиной и женщиной, сколько на то, что такое различие отсутствует.

Одежда женщины – часть ее самой. Кэикити не поддался искушению, разумеется, благодаря присущей ему нравственности. Но нужно вспомнить, что женщина, искушавшая Кэикити, надела одежду его жены. Если бы она этого не сделала, то, видимо, вообще не смогла бы его соблазнить.

ПРИМЕЧАНИЕ

См. повесть Кикути Кана «Искушение Кэйкити».

Сколько комических поражений терпели мы, когда, выбирая жену, заботились главным образом о том, чтобы она была девственницей. А ведь женитьба – самое подходящее время, чтобы отказаться от поклонения девственности.

О ТОМ ЖЕ

Поклонение девственности может начаться лишь после того, как убедишься в ней. Здесь чувству предпочитаются ничтожные знания. Поэтому поклонников девственности можно с полным основанием назвать высокомерными учеными, чуждыми любви. Возможно, не случайно и то, что поклонники девственности с такой серьезностью занимаются ее выявлением.

О ТОМ ЖЕ

Разумеется, поклонение девушке совсем другое, чем поклонение девственности. Люди, считающие эти понятия синонимическими, слишком недооценивают артистический талант женщин.

Одна школьница как-то спросила моего приятеля: целуясь, нужно закрывать глаза или можно оставлять их открытыми? Я вместе с этой школьницей очень сожалею, что в школе не преподают правил приличия в любви.

В школьные годы я читал разные поучительные истории о Кайбара Эккэне. Однажды он плыл на пароме с каким-то незнакомым студентом. Студент, словно гордясь своими познаниями, самоуверенно рассуждал о разных науках. Эккэн, не перебивая, внимательно слушал его. Тем временем паром пристал к берегу. Тогда было принято, чтобы пассажиры, сходя с судна, сообщали свое имя. Тут студент узнал, что разговаривал с великим конфуцианцем, и, смутившись, стал извиняться за свою неучтивость. Вот такую поучительную историю я однажды прочел.

В то время из этой историй я понял, что скромность – важная добродетель. Во всяком случае, старался это понять. Но теперь, как это ни печально, не вижу в ней ничего поучительного. Теперь эта история воспринимается мной с некоторым интересом лишь потому, что я думаю о ней так:

1. Как саркастично было презрительное молчание Эккэна!

2. Как вульгарны были аплодисменты пассажиров, радовавшихся, что студент пристыжен!

3. Как трепетно бился в рассуждениях юного студента дух нового времени, неведомый Эккэну!

Один критик устойчивое выражение «расставлять перед домом сети для ловли птиц», имея в виду заброшенность дома, употребил в смысле «кишмя кишеть». Выражение «расставлять перед домом сети для ловли птиц» изобретено китайцами. Нет, разумеется, такого закона, что в употреблении этого выражения японцы должны слепо следовать за китайцами. Можно, например, употребить его образно: «Улыбка этой женщины напоминала расставленные перед домом сети для ловли птиц». Конечно, если такое толкование этого выражения привьется.

Если привьется. Все зависит от непредсказуемого «привьется». Разве не то же самое «роман о себе»? «Ich-Roman» означает роман от первого лица. Причем тот, кто именуется «я», совсем не обязательно должен быть самим автором. Но в японском «романе о себе» в качестве «я» обычно выступает сам автор. Иногда, правда, такой роман выглядит как история жизни самого автора, а роман, написанный от третьего лица, нередко именуется «романом о себе». Я уверен, что это новый пример игнорирования словоупотребления, принятого у немцев или европейцев вообще. Выражение «расставлять перед домом сети для ловли птиц», возможно, тоже явилось новым примером такого рода. Было бы неверным утверждать, что критик, которого я упоминал, недостаточно эрудирован. Только было бы слишком поспешным выискивать новые примеры, забыв о ходе времени. Критик не должен обижаться на подшучивания – всякий пионер обязан довольствоваться не очень-то сладкой судьбой.

Даже гений скован трудно преодолимыми границами. Обнаружение этих границ не может не вызывать некоторую печаль. Но незаметно вызывает и обратное чувство – удовлетворение. Словно познал, что бамбук – это бамбук, плющ – это плющ.

Спрашивать, есть ли люди на Марсе, равносильно тому, чтобы спрашивать, есть ли там люди, существование которых можно ощутить с помощью наших пяти чувств.

Однако жизнь далеко не всегда протекает в условиях, позволяющих ощутить ее таким образом. Если предположить, что марсиане существуют вне достижимости наших пяти чувств, то, не исключено, и сегодня вечером они разгуливают по Гиндзе под тронутыми осенней желтизной платанами.

Вселенная бесконечна. Ее образуют примерно шестьдесят элементов. Но как бы много соединений этих элементов ни существовало, количество их не бесконечно; чтобы создать из таких элементов бесконечную Вселенную, необходимо не только испробовать все возможные соединения, но и изменять их. Таким образом, и наша обитаемая Земля – Земля, являющаяся одним из соединений этих элементов, – не есть единственная подобная планета Солнечной системы, число их бесконечно. Наполеон на Земле одержал выдающуюся победу в сражении при Маренго. Но, не исключено, на какой-то другой планете, обращающейся на другом неведомом небе, Наполеон потерпел сокрушительное поражение в сражений при Маренго…

Такова выстроенная в мечтах космология шестидесятисемилетнего Бланки. Ставить под вопрос правильность его точки зрения я не собираюсь. Жаль только, что, описывая свои мечты в тюремной камере, он разочаровался во всех революциях.

Сегодня это вселяет в наши сердца печаль. Мечты уже покинули Землю. Теперь, в поисках утешения, нам нужно обратиться к бескрайним далям, отстоящим от нас на многие миллиарды миль, – ко второй Земле, погруженной в космическую ночь.

Посредственное произведение, даже внешне монументальное, похоже на комнату без окон. Оно ни в малейшей мере не отвечает требованиям жизни.

Остроумие – это мысль, лишенная силлогизма. Так называемая мысль остроумцев – это силлогизм, лишенный мысли.