Рассказы о Бааль-Шем-Тове - Шмуэль Агнон Страница 61

Наутро, когда собрался Бешт уезжать, сказал он хозяину: «Скажи мне любое желание твое». Сказал ему хозяин: «Желание мое – чтобы учитель помолился за меня, дабы оказался я достоин удела в мире грядущем. Ибо, слава Богу, богатство есть у меня и ни в чем нет у меня недостатка в этом мире». Сказал Бешт: «Хорошо, но при условии, что ты приедешь ко мне в город Меджибож, там я и благословлю тебя. И вот что я тебе посоветую: дорога туда весьма дальняя, а посему ты купи здесь несколько бочек доброго вина, там же продашь его и, поскольку вино у нас в большей цене, выручишь много денег». Бешт поехал своей дорогой, хозяин же поступил, как сказал ему Бешт. И нанял много телег, и наполнил сколько-то бочек добрым вином, и погрузил их на телеги, и поехал в город Бешта. По дороге затянуло небо тучами, и пошел хозяин в одно строение в чистом поле, где жил один бедняк, арендовавший корчму у деревенского владетеля. Зашел хозяин к сему арендатору переждать дождь. И заночевал там. С рассветом пошел купец проведать возниц с вином: стоят ли там. И смотрел во все стороны, и нет никого. Вернулся назад, и вот, исчезла корчма, и он уж и не знал, куда идти, куда направить стопы свои. И шел куда глаза глядят, страдая от жажды и голода, пока не сошелся с людьми – голью перекатной. И шел с ними, пока не пришел в Меджибож, город Бешта.

Бешт же сказал служке своему: «Вот, бедняки пришли в город. Иди и скажи им, чтоб в субботу приходили трапезничать в дом Бааль-Шема». Пошел слуга и пригласил гостей в дом к Бешту. В канун святой субботы позвал Бешт купца и сказал тому: «Сядь одесную от меня». И изумились сему все хасиды Бааль-Шема. Сказал Бешт бедному купцу: «Узнаешь меня?» Сказал бедняк: «Знаю я, что ты Бааль-Шем». Сказал ему Бааль-Шем: «А помнишь ли, что я был у тебя на праздник Суккот и ты просил меня, чтобы я попросил за тебя – дабы был тебе удел в мире грядущем?» Сказал бедняк: «Истинно так». Сказал Бааль-Шем: «И не думай в душе своей, что с легкостью достигается удел в мире грядущем. Человек, который желает для себя удел в мире грядущем, – хлеб с солью будет есть, и даже воду пить в меру, и на голой земле спать [272]. И если примет [все сие] с любовью, удостоится мира грядущего. Тебе же казалось, что огромный срок прошел с тех пор, как ты покинул дом свой, а вовсе и нет. Вот, в воскресенье прибудут сюда телеги с вином, и продашь ты вино по хорошей цене и выручишь много, а страданиями, которые ты испытал в дороге, искупятся грехи твои, и удостоишься ты удела в мире грядущем, как ты и просил». Провел тот человек субботу в дому у Бааль-Шема. И Бааль-Шем весьма приблизил его к себе, и рассказал Бааль-Шем сподвижникам своим о праведности сего человека, и о праведности жителей города его, и как они исполняют заповедь гостеприимства – истинно и с чистым сердцем. И закончил Бааль-Шем словами: «Гостеприимство превыше лицезрения Шхины» [273].

(Маасе ѓа-кдошим)

За трапезой проводов царицы в субботу, когда читают недельный раздел Бо, в 5662 (1902) году за столом у учителя рабби Исраэля сказал один из рассказчиков, что слышал об этом случае от святого рабби Менделе из Вижниц.

Один гвир, мудрец и человек расточительный и щедрый в благотворительности, жительствовал неподалеку от города Бешта, Бешта же не признавал и никогда не был у него. Как-то заказал гвир написать свиток Торы. И написание свитка происходило так. Гвир откармливал телят и передавал их резникам, мясо раздавали бедным, шкуры же передавали кожевенникам для выделки пергамента для свитка. Привел он к себе домой богобоязненного и искусного писца и давал ему денег на пропитание неделю за неделей в течение восьми лет, пока не исполнил тот свой труд. И когда закончилась работа по написанию свитка, возрадовался гвир великой радостью, и устроил большой пир для всех жителей города и окрестностей, и многих из больших людей города пригласил на заповеданную сию трапезу. И нанял множество прислуги для обслуживания званных на пир гостей. И среди прислуги был один слуга, человек простой, чистый и честный, коего все называли Дер Теѓилим Зогер, Говорящий Псалмы, ибо книга Тегилим не сходила у него с уст и, какой бы работой ни был он занят, всегда произносил слова песнопений царя Давида, да пребудет он в мире. А пропитание себе добывал сей человек, развозя воду всем жителям города. И гвир привлек и его прислуживать за трапезой, подносить тарелки, и стаканы, и водку, и всякие сладости, и воду для омовения рук. Гости сели за стол, и выпили немного водки, и закусили сладостями, и ждали вечера, чтобы произнести молитву маарив, совершить омовение рук [и приступить] к заповеданной трапезе. Дер Теѓилим Зогер, прислуживавший гостям, когда они выпили водки и закусили сладостями, и сам немного выпил и закусил. Одолела его сонливость, задремал он и заснул сразу после молитвы маарив, званые же гости сидели за столом и ждали, когда им принесут воду для омовения рук. И вот, нет ни воды, ни слуги, кто принес бы им воду. Гвир кликнул слугу, Дер Теѓилим Зогера, а слуги-то и нет. Пошел гвир искать того. Нашел его, а тот лежит как чурбан. Разбудил и стал кричать на него: «Я тебя нанял, чтоб ты подзаработал или напился пьян?» И клял, и честил его, и сказал: «Чтобы тьма поглотила тебя, Дер Теѓилим Зогер!» Слуга попросил прощения и поспешил принести воду для омовения рук. Тем временем постучал один человек в окно и позвал гвира, чтобы вышел на улицу, ибо некий уважаемый господин желает говорить с ним. Вышел гвир на улицу и поговорил с господином, господин же сказал ему: «Посиди со мной несколько минут, и перемолвимся еще несколькими словами, чтобы закончить с этим делом». Уселся гвир на повозку досточтимого господина и сел с ним так, что одна его нога прямо на повозке, а другая закинута вверх на козлы, и думал себе, что за пару минут покончит с этим делом и вернется в дом. Луна освещала землю, однако спустя несколько мгновений был он на волосок от смерти, ибо, когда слез с повозки и хотел вернуться к себе в дом, исчезла луна, и потемнело все на земле, и небо затянуло тучами, и вот: стоит он посреди леса. Мороз был крепкий весьма, а на гвире – легкая одежда, ибо, выходя из дома, полагал он тотчас вернуться. А тут он стоит в нескольких верстах от дома. Пошел себе, смутившись духом, как же это так швырнули его с неба на землю. Шел он и плакал, пока не увидел перед собой освещенный дом. Пошел на свет и увидел, что это настоящий дворец. Вошел туда и нашел палаты светлые, полные сокровищ и источающие райское благоухание. И вот, наверху сидит в кресле благообразный старец. Смущенный гвир отошел назад к печке, чтобы согреться. И вот, вошел один старец, и все замерли из почтения к нему и воскликнули: «Добро пожаловать, праотец наш Авраѓам!» А за ним пожаловали и остальные святые праотцы, пришел и царь Давид, пришел и Бешт. Сказал царь Давид: «Есть у меня разбирательство с сим человеком, что стоит подле печки. Сей человек, то есть этот самый гвир, устроил пир, слугу же своего, человека прямого и честного, который во всякое время читает мои песнопения, опозорил при всех, и честил его, и сказал ему: “Чтобы тьма поглотила тебя, Дер Теѓилим Зогер!” А ведь моя книга Тегилим способна исцелять всяческие хворобы и дурные напасти отводить, я же сочинял Тегилим, плача и исходя слезами, и вот так он меня опозорил». Вынесли гвиру смертный приговор. Сказал царь Давид: «Уступлю я и не буду настаивать на приговоре его, дабы прославлял имя мое и принародно свидетельствовал о важности книги моей – книги Тегилим».