Жизнь после травмы, или Код здоровья - Сергей Бубновский Страница 2

Мы проходим очередной этап ралли.

Я, врач команды «КамАЗ-Мастер» на «Дакаре», занял релаксационное (как я его назвал) место позади водителя. Пришла моя очередь скинуть штурманские обязанности на второго штурмана нашего экипажа. Теперь он следит за показаниями GPS и водителем (чтобы тот не заснул).

Дорога нудная. Кондиционер еле-еле справляется с духотой. Трудно для всех четверых подобрать адекватный климат-контроль. Все байки выслушаны, все анекдоты рассказаны еще в первые дни марафона. Музыку из-за шума двигателя слушать невозможно. Да и подобрать, чтобы всем одновременно нравилось, трудно. Разный возраст – разные вкусы. Нашей задачей было выбраться из ада пустыни раньше наших боевых экипажей. Расстояние, преодолеваемое колонной «Ассистанс», значительно длиннее раллийной трассы, но мы-то все-таки передвигались в значительно более комфортных условиях, чем они, хотя ограничение в скорости не более 150 км/ч распространялось и на нас.

Нарушение нами скоростного режима может повлечь за собой штраф для всей команды, и мы очень стараемся не допустить этого, зная, что инспектора «Дакара» на финише будут придирчиво изучать показания и наших GPS.

Есть время предаться воспоминаниям. И лучше при этом закрыть глаза, чтобы расслабиться, не видеть однообразный африканский пейзаж и не слышать крики «Кадо! Кадо!» (в вольном переводе это слово значит «подарок») голодных детей, огромной толпой бегущих за проезжающими машинами.

Люблю анализировать случаи из своей медицинской практики. Это доставляет мне удовольствие, так как именно алгоритм преодоления болезни в сложных случаях окончательно формирует врачебное мировоззрение и позволяет более глубоко изучить резервы человеческого организма.

За 30 лет работы я не выписал ни одного рецепта на аптечный обезболивающий препарат, хотя порой мне вносили или вкатывали в кабинет на каталке «Скорой помощи» пациентов, которые от боли не могли даже пошевелиться. Лекарства для снятия болей (вплоть до блокад и гормонов!), назначенные им ранее в большом количестве, уже не помогали. Умение преодолеть порой страшные боли без лекарств, используя ресурсы самого организма, принципиально отличает мой подход от остальных методов лечения болевых синдромов опорно-двигательного аппарата.

Шли девяностые. Многие начинающие бизнесмены разорялись, но в то же время появлялись и олигархи, которые, помимо прочих забав, стали позволять себе экстремальные околоспортивные увлечения.

…Андрея привезли ко мне в Центр его друзья. Он был в инвалидной коляске. Самостоятельно ходить не мог, ноги отказали. Полетал на параплане. Не повезло. Крыло сложилось, и он упал с большой высоты. Повезло, что жив остался. Врачи сказали, что сместились четыре позвонка в поясничном отделе. Не буду спорить с такой формулировкой. Во врачебном мире много диагнозов, вызывающих у меня недоумение: от грыж дисков до смещений (листезов), при которых, с точки зрения врачей, необходима операция. Но не в этом дело.

Андрей молод. 36 лет. Достаточно богат. Жить да жить. Но вот ноги… Ему тоже предложили операцию с целью поставить пластину на 4 позвонка поясничного отдела. Однако друзья подсказали, куда обратиться.

И вот его привезли в наш Центр. Со времени травмы прошло примерно 6 месяцев. Это уже достаточно большой срок. Осматривая Андрея, я начал с глубокой пальпации мышц позвоночника, а также суставов и мышц нижних конечностей.

Обычно врачи этого не делают, так как, собственно, и не умеют. Мой вердикт принципиально отличался от диагноза, с которым поступил Андрей. При постановке проблемы я ориентируюсь не столько на жалобы больного и внешние проявления травмы, сколько на истинную анатомию позвоночника, устройство которого имеет свои секреты Например, позвонки буквально вставлены друг в друга, как ключ в замок. Такая «смычка» осуществляется с помощью небольших (сосковых) отростков. В зоне фиксации друг к другу позвонки «завязаны» глубокими мышцами и связками до такой степени, что их можно только разорвать или сломать каким-нибудь поперечным ударом. Кроме того, сила глубоких связок и мышц позвоночника (длинный разгибатель спины, задняя и передняя продольные связки) настолько велика, что способна удерживать по оси до 8 тонн. Поэтому, когда на рентгеновском снимке видны разного рода «ступеньки» между позвонками (рентгенологи называют это «листезами»), это не значит, что позвоночный столб вот-вот упадет. Это всего лишь проявление атрофии глубоких мышц позвоночника или их спазмы, приведшие к искривлению оси позвоночника. Другой вопрос, что эти так называемые смещения врачи привязывают к жалобам больного на боли в спине, порой очень сильным и выраженным, и предлагают скрепить их пластиной. Но болеть-то могут только мышцы (связки, сухожилия), имеющие болевые рецепторы. Выраженность болевого синдрома при этом может превышать выраженность сердечных болей в 100 раз.

У Андрея был тяжелейший ушиб спины, а значит, позвоночника, но переломов позвонков не было. В результате ушиба возник обширный спазм глубоких мышц позвоночника, внутри которых проходит нервно-сосудистое сообщение с ногами. Этот спазм вызвал нарушение нервной проводимости, и мышцы ног, не получая нервных сигналов, отказались работать.

Поэтому я и выяснял, насколько цел позвоночник, так как при работающих суставах (а позвоночник – это система суставов) мышцы способны помочь нервам. Один из феноменов человеческого организма – нервно-мышечная связь, которая может быть восстановлена, если создать условия для работы мышц. Надо только заставить эти мышцы работать. Андрей, стоя на четвереньках, сгибал и выгибал позвоночник (правда, с трудом и с моей помощью). Это означало, что можно восстановить нервно-мышечную регуляцию первого этажа тела, к которому я отношу нижние конечности.

Если принять мнение хирурга о необходимости установки между позвонками пластины с целью фиксации позвонков, нужно понимать, что за этим последует. Во-первых, позвонки перестанут двигаться, и, следовательно, наступит атрофия мышц и связок, которых на один позвоночно-двигательный сегмент (2 позвонка и диск между ними) приходится до 20 единиц. Во-вторых, атрофия этих мышц приведет сначала к их воспалению и новым болям, еще более выраженным, затем к остеопорозу этой зоны позвоночника, так как только мышцы осуществляют транспорт микроэлементов (Са, P, Mg и др.) в кости. Кстати, последнее замечание относится и к назначениям препаратов кальция эндокринологами при остеопорозе. С моей точки зрения, это абсолютно бессмысленные врачебные рекомендации, так как если мышцы не работают, то и в кости с пониженным содержанием кальция этот микроэлемент, принимаемый в виде таблеток, доставлен не будет. Кальций отложится в других костях и тканях, мышцы которых еще работают, но никак не в тех, которые нуждаются в этом микроэлементе! Я встречал пациентов (как правило, пожилых людей), которые много лет поглощали препараты кальция, как хлеб. Кожа на их руках и ногах была в виде панциря. Назначения препаратов кальция при остеопорозе, с моей точки зрения, чисто коммерческий трюк. Найдите мне хоть одного пожилого человека, у которого нет остеопороза или его проявлений. Но у таких людей нет еще и нормально работающих мышц. Поэтому я люблю говорить: «Старость – это не возраст, а потеря мышечной ткани, за которой следует саморазрушение организма».