Кровавая наследница - Амели Вэнь Чжао

* * *

Посвящается 妈妈 и 爸爸, которые научили меня смотреть на мир открыто, с добротой и энтузиазмом

Тюрьма явственно напоминала подземелья из детства Анастасии: мрачная и сырая, она была сооружена из несокрушимых глыб, покрытых налетом грязи и страданий. Здесь тоже пролилось много крови: Анастасия чувствовала, как она сочится из выбоин в каменных ступенях, расползается по покрытым копотью стенам и таится на задворках ее сознания, подобно вездесущей тени.

Стоило лишь захотеть, щелчок пальцев – и вся эта кровь подчинилась бы ей.

От этой мысли Ана крепче сжала одетыми в перчатки руками потрепанный мех капюшона и сконцентрировала свое внимание на ничего не подозревающем охраннике, шедшем в нескольких шагах впереди. Его сапоги из бычьей кожи издавали ритмичный тонкий скрип. И если внимательно прислушаться, можно было разобрать тихий звон златников в его карманах. Она дала ему взятку.

В этот раз она не ощущала себя заключенной: она была клиентом, и сладкое дребезжание монет неустанно напоминало о том, что охранник – на данный момент – был на ее стороне.

И тем не менее на стенах дрожал свет факела, и было невозможно видеть в этом месте что-то иное, а не воплощение ее ночных кошмаров, и не слышать перешептывания голосов.

Монстр. Убийца.

Когда-то папа рассказывал ей, что это место кишит демонами, что в нем находятся в заключении самые опасные злодеи. И даже теперь, спустя почти год после его смерти, у Аны пересохло во рту, когда она попыталась представить, что он сказал бы, увидев ее здесь.

Ана отогнала эти мысли и устремила взгляд вперед. Может, она монстр и убийца, но это никак не относилось к делу, ради которого она сюда пришла.

Она пришла, чтобы очистить свое имя от обвинений в государственной измене. Все зависело от того, удастся ли ей найти нужного заключенного.

– Я вам говорю, ничего вы от него не добьетесь, – грубый голос охранника вырвал ее из омута шепчущих голосов. – Слыхал, что у него было задание убить какое-то высокопоставленное лицо, когда его повязали.

Он говорил о заключенном. Ее заключенном. Ана выпрямилась и выдала заранее отрепетированную ложь.

– Он расскажет мне, где он спрятал мои деньги.

Охранник бросил сочувствующий взгляд через плечо.

– Лучше бы вам проводить время где светло и солнечно, сударыня. Уж с дюжину, а то и больше благородных господ заплатили кому нужно, чтобы попасть в Гоуст Фолз [1] и увидеть его. И никому он ничего не выдал до сей поры. Нажил же себе могущественных врагов этот Острослов.

Конец фразы было сложно разобрать из-за затяжного мучительного вопля. В крике было столько страдания, что у Аны зашевелились волосы на затылке. Рука охранника взлетела на рукоять меча. Свет факела подсвечивал половину его лица – вторая оставалась в тени.

– Скоро камеры начнут ломиться от этих аффинитов.

Ана чуть не споткнулась: она резко втянула воздух и, заставляя себя сохранять спокойствие, медленно выдохнула. Ей нельзя было отставать от охранника.

Должно быть, на ее лице отразился страх, потому что ее спутник быстро проговорил:

– Не беспокойтесь, сударыня. Мы вооружены до зубов божевосхом, а аффиниты заперты в особых камерах из черного камня. Мы к ним и близко не будем подходить. Все эти деимховы надежно упрятаны под замок.

Деимхов. Демон.

У Аны засосало под ложечкой, она натянула капюшон еще ниже на лицо и сильно сжала кулаки. Об аффинитах обычно говорили, понизив голос и сначала боязливо оглянувшись по сторонам, только затем следовали истории о горстке людей, обладающих силой родства с определенными элементами. Монстрах, способных творить удивительные вещи с помощью своего дара. Вызывать огонь. Метать молнии. Оседлать ветер. Видоизменять плоть. Если верить слухам, были даже те, чьи способности выходили за пределы физического мира.

Силы, которыми не должен обладать ни один смертный. Силы, которые могли принадлежать либо богам, либо демонам.

Охранник улыбался ей. Возможно, он пытался проявить дружелюбие. А может, гадал, что такая девушка, как она, в мехах и замшевых перчатках – потертых, но явно дорогих, – делает в этой тюрьме.

Он бы не улыбался, если бы знал, что она собой представляет.

Кто она на самом деле.

Окружающий мир внезапно приобрел четкие очертания, и впервые с того момента, как она ступила на территорию тюрьмы, Ана присмотрелась к охраннику. Кирилийская императорская символика – голова рычащего белого тигра – была выгравирована на усиленном черным камнем нагруднике. Меч у бедра, наточенный так, что его острие со свистом рассекало разреженный воздух, был сделан из того же материала, что и доспехи, – сплава металла с черным камнем, непроницаемого для магии аффинитов. Наконец ее взгляд опустился на пузырек с зеленоватой жидкостью, закрепленный под пряжкой его поясного ремня. Изогнутая форма пузырька придавала ему сходство со змеиным клыком.

Божевосх, или божья вода, – единственный известный яд, который может подавлять способности аффинитов.

И вновь Ана вернулась в мир своих кошмаров. Подземелья, высеченные в холодном, темнее, чем ночь, черном камне. Бело-костяная улыбка ее опекуна, когда он вливает ей в горло пряный божевосх, чтобы изгнать демона, который с ней с самого рождения. Чудовище, даже по меркам аффинитов.

Монстр.

Под замшей перчаток ее ладони стали мокрыми от пота.

– У нас большой выбор трудовых договоров на продажу, сударыня, – голос охранника звучал будто бы издалека. – За эту сумму, что вы заплатили, чтобы увидеть Острослова, вы бы лучше наняли одного-двух аффинитов. Не тревожьтесь, они никаких серьезных преступлений не совершали. Просто иноземцы без документов. Дешевая рабочая сила.

Ее сердце замерло. Она слышала о подобных незаконных схемах. Аффинитов из других государств заманивали в Кирилию ложными обещаниями предоставить работу. Но приехав, они могли рассчитывать лишь на милость контрабандистов. До нее даже доходили слухи, что тюремные охранники и солдаты из разных уголков империи помогали торговцам аффинитами набивать карманы, пока златники лились рекой к ним в руки.

Но Ана никогда не думала, что встретит одного из них.

Она попыталась ответить спокойным голосом:

– Нет, спасибо.

Нужно было как можно скорее выбираться из этой тюрьмы.

Огромных усилий ей стоило продолжать двигаться дальше, переставляя ноги, держать спину прямо, а голову высоко поднятой, как ее учили. Всегда, когда ее окутывал туман страха, она старалась думать о брате – Лука бы не струсил, для нее он бы сделал то же самое.