Сержио - Андрей Двок

* * *

Хочу сказать большое спасибо за прекрасную обложку Салихову Василю и за отличные карты Kle(V)er. Они — мастера своего дела и очень отзывчивые и обязательные люди.

Очень выручил меня, с помощью в редактировании книги и изготовлением гербов, мой друг Виталий Колосов, а с классными артами Андрей Кан. Огромная благодарность им.

При написании пользовался материалами:

1. Саксин Егор «Иайдо: Холодная ярость на кончике меча».

2. Видео-школа универсального прикладного фехтования «Лютица». Видеоканал на Youtube «Шашка 2.0».

Я моментально взмок. Противная капля пота потекла по виску. «Хорошо еще, что ветер в мою сторону и свинтусы меня не учуяли», — мысль принесла определенное облегчение. Я часто ходил с отцом на охоту и представлял, чем может закончиться встреча с таким чудовищем.

Ничего умного в голову не приходило и роились какие-то совершенно дурацкие мысли: «Вот, что я за попаданец такой? Во всех книжках попаданец — это ого-го! Высокий, мускулистый красавец с википедией в голове и полуметровым детородным органом. Рубит всех двумя мечами: разбойников, хулиганов, старушек-грибниц, повелителей тьмы. Короче, всех, кого видит. Ну, а если встречает женщин, от подросткового до среднего возраста, то все они — ослепительные красавицы или, как минимум, эльфийки. И все его хотят до зубовного скрежета. Даже его лошадь на него благосклонно косится. А он — смел и безотказен, хоть и скромен в быту.

С первых минут к команде героя-попаданца примыкают верные соратники и целые племена клянутся ему в верности. Пантеры и просто гигантские кошки по одной или всей стаей начинают ему верно служить на зависть Куклачеву. Но наш герой не расслабляется и, напевая Высоцкого, долгими зимними вечерами сидит у заиндевевшего окошка и придумывает паровой двигатель.

А у меня что? Прячусь от свинячьей семейки, зная, что шансов в стычке с этим вепрем у меня нет. Никто не бежит клясться в верности и красотки не виснут на мне пачками. А о встрече с пантерой боюсь даже и думать. Если начну махать двумя мечами, то, скорее всего, отрублю себе что-нибудь. И на паровой двигатель ума у меня не хватит, пожалуй. Так, что, попаданец из меня хреноватый, да и прогрессор не лучше, наверное. Ну, да будем работать с тем, что есть».

Холодный октябрьский вечер. Облачности нет, как нет еще и снега. Но за окном хабаровского ресторанчика «Мюнхен» уже минус двенадцать. Тем уютнее внутри. Тепло, полумрак, тихая музыка. Это одно из немногих мест в городе, где я люблю бывать. Почему? В свое время мне довелось послужить в ГСВГ, это наша группа войск в ГДР (для тех, кто уже не помнит или не знает). Лет мне было только-только за двадцать, все девушки — благосклонны, пиво — лучшее в мире, профессия — нравится и достойно оплачивается, здоровья — вагон и пошатнуть его ничто не может. Ну… так тогда казалось.

В редкие часы отдыха мне нравилось посидеть в гаштете, попить пивка, пообщаться с местным населением. Немножко выучился языку, совсем чуть-чуть. Но для магазина или гаштета хватало. И когда уже в Хабаровске случайно зашел в этот ресторанчик, то что-то зацепило. Стал иногда приходить сюда. Чаще всего, просто за бокалом пива вспомнить трудную, но яркую и счастливую молодость. Реже, пошутить над барменом и официантками. Над всеми местными Гансами и Гретхен (судя по бейджикам), которым делал заказ на немецком, а они хлопали глазами, не понимая ни слова. Хохотали мы вместе. Молодежь оказалась отличная и с юмором дружила.

Вечер только начался и в подвальчике почти никого не было. Я присел на свое любимое место за дальним столиком, лицом ко входу. Официантка улыбнулась, как завсегдатаю и быстро обслужила. Вот и первые посетители, в ресторанчик залетела стайка девушек. Весело смеясь и переговариваясь, прошли к столу, простреляли глазками по залу. Взгляды скользнули по мне, не зацепившись ни на секунду. Я понимающе усмехнулся. Уже начал привыкать. Ну, а что хотел? Все правильно. Во-первых, через несколько месяцев стукнет сорок девять. И темные волосы, не скупясь, уже присыпала седина. А во-вторых, женщины тонко чувствуют эмоциональный фон. А он в последние годы, мягко сказать, мрачноват и не привлекателен. А вот мое внимание они привлекли. Одна из девушек была поразительно похожа на мою жену, мою Аннушку. Такое же необычное сейчас своей скромной красотой лицо, восхитительные миндалевидные глаза, большие пушистые ресницы. Тоскливо защемило в груди, я с трудом заставил себя отвернуться. Почему так получилось, что я сейчас сижу один, пряча лицо за этим пивным стаканом? Идти некуда и, самое главное, нет желания это изменить. Накатили воспоминания… Счастливая жизнь! Нет, я не сын олигарха или партийного босса. Родился и рос в рабоче-крестьянской семье. Но в семье дружной. Где все любили друг друга.

Родился в поселке, но вскоре семья переехала в Хабаровск. Бабушка, отец, мама, старший брат Толик и ваш покорный слуга. Родители рассказывали, что хотели лучшего будущего мне и брату. Было здорово! Мы многое делали вместе, а от отца вообще не отлипали. Когда он был дома, конечно. На рыбалку, на охоту, в гараж, на дачу. Даже на работу с ним ездили. Отец работал на железной дороге машинистом. И мы с братом напрашивались с ним в поездку. Батя научил многому: стрелять, ловить рыбу, готовить, водить сначала мотоцикл, а потом и машину, разводить костер, мастерить помаленьку. Да всего не перечислишь! А самое лучшее время начиналось на летних каникулах. Мы с Толяном почти все время пропадали у родителей отца в посёлке Смидович, у деда Самуила и бабы Насти. Отец в основном занимался там охотой и рыбалкой, а мы ловили момент пообщаться с дедом. Герой войны, тяжелораненый под Ленинградом, и настоящий забайкальский казак. И у него была настоящая казацкая шашка! Представляете, что это значило для советского пацана?! Покоя мы ему не давали. Терзали деда, как могли, прося его рассказать про войну и дать поиграться с шашкой. Про войну он не рассказывал. От слова совсем. А так, как отвязаться от нас было не реально, то он допускал к шашке.

Только вот насчет «поиграться», это мы размечтались. Дед быстро объяснил Толику и мне, что значит шашка для казака. И поставил условие: или серьёзно ей занимаемся, или она остается в сундуке. Естественно, мы заверили его, что будем заниматься серьезно. Ну, заверили оба, а занимался один я. Толяну было не очень интересно, он больше любил возиться с мотоциклом, а я просто души в клинке не чаял. Дед, видя такое дело, и сам загорелся. Учил, как его когда-то батя учил. Удар ставил сначала на струе воды, чтобы брызг не было, потом на рубке лозы. Нападение и защиту тоже тренировал от простого к сложному. Уходы, отбивы, отводы, скаты. Все эти «дверцы», «оконца», «колокольчик» [1].