Видок. Семена Злобы - Григорий Шаргородский

Пролог

Глухо ухнув, ночная птица всего лишь обозначила свое присутствие, совершенно не имея никаких иных намерений. Но это было понятно только Эргису. А вот четверке сопровождавших его жандармов звук во тьме показался донельзя зловещим и угрожающим. Ну а как его воспринимать, находясь на кладбище, да еще и после заката? Голые ветки кустов и деревьев во тьме казались костяками невиданных чудовищ, и любая активность в их гуще воспринималась исключительно как нечто потустороннее и очень опасное.

Эргис сдержал улыбку. Похоже, они вспомнили популярные в Якутске страшилки про абасы́, юеров и прочую нечисть. Это для якутов, слушавших рассказы стариков с младенчества, страх перед существами ночи стал привычным, а вот для пришельцев с Запада он все еще остер, как лезвие батыйи. Впрочем, как раз Эргис-то и знает, что это совсем не сказки.

Но именно сейчас ни проводнику, ни жандармам ничего не угрожало, по крайней мере, в потустороннем плане — на православные кладбища якутские духи захаживать не очень-то любили. Почему беглец выбрал именно это место для своей тайной берлоги, Эргису было совершенно непонятно. Ведь в подобных местах следы читать очень легко, не то что на городских дорогах и тротуарах.

Все началось еще днем, когда жандармы вышли на заговорщика благодаря наводкам осведомителей. По городу подозреваемого вел опытный филер, заодно отслеживая все его контакты. И все же ротмистр решил привлечь к делу проводника из местных. Вполне разумно, ведь преследовали они не городского жителя, а якута, который в любой момент мог уйти за городские окраины, где даже самый опытный филер будет совершенно беспомощен. То, что незнакомец сунется на кладбище, стало сюрпризом для всех, включая Эргиса.

К ограде они вышли уже на закате, удерживая в поле зрения фигуру ловкого специалиста по городской слежке. Дальше неприметный человек в куцем пиджачке и котелке не пошел, мотивировав это тем, что такие места — не его профиль. Эргис был полностью согласен с этим похожим на крысу человеком. Даже если при небольшом скоплении обывателей филер и мог незаметно преследовать явно непривычного к такой обстановке якута, то на заросшем кустами и деревьями кладбище ситуация кардинально менялась.

Пока разбирались с человеком-крысой, потеряли еще немного времени, так что к центру старого кладбища удалось добраться, когда уже стемнело.

Впрочем, для казака-сахаляра это не такая уж помеха. Во тьме Эргис видел немного лучше обычных людей, да и без этого чуткий нос бывшего охотника-промысловика уже уловил запах беглеца. Впрочем, сопровождавшим его людям о подобных талантах знать совершенно необязательно. Слуги великого светлого бога почему-то не признавали очевидных и простых вещей. Не особо разбираясь, они все, что отличалось от обычного и понятного, гребли под одну гребенку к темной стороне бытия. Так что принюхивался Эргис осторожно, чтобы не заметили жандармы.

Поняв, что беглец совсем рядом, сахаляр правой рукой за полуметровую рукоять потащил через плечо свою батыйю. Это оружие в сочетании с формой казака Якутского городового пешего полка выглядело как минимум непривычно, но даже упертый поборник традиций урядник Пахом Золин перестал ворчать, увидев, как сахаляр управляется этим непонятным «тесаком на палке». Правда, в таком виде на глаза высокому начальству Эргис все же предпочитал не попадаться.

Заметив движение проводника, жандармский поручик тут же напрягся.

— Эргис?

Казак тут же остановил его жестом левой руки. В последнее время местным представителям Жандармского корпуса жизнь медом совсем не казалась, так что от былой неги и расслабленности не осталось и следа. Это сделало их намного понятливей и покладистей. Поручик замолчал и сам схватился за оружие. Его подчиненные тоже выхватили револьверы, и сахаляр взмолился, чтобы они не наделали глупостей. Молился он по привычке и светлому богу, чей крестик носил на шее, и предводителю якутских богов.

Запах беглеца резко усилился. Казак, крутнувшись юлой, ударил круговым движением, но острое лезвие лишь вспороло воздух. Противник атаковал не его, а одного из жандармов. С тихим треском рвущихся ткани мундира и человеческой плоти клинок батаса вошел в грудь жандарма, мгновенно оборвав его жизнь. Старший брат батыйи, который имел более длинное древко, тут же скользнул назад и, не останавливаясь, загудел в воздухе, описав широкую дугу. Словно походя клинок перерубил горло еще одного жандарма. А еще через секунду хищник в человечьем обличье без следа растворился во тьме.

Эргис сразу понял, что сейчас произойдет, поэтому тут же упал на полусгнившую прошлогоднюю траву, вжимаясь в пространство между двумя могильными холмиками. Обезумевшие от шока и страха поручик и его единственный выживший подчиненный начали палить в темноту, даже не пытаясь целиться.

Как бы ни спешил казак, но пришлось дождаться, когда у стрелков закончатся патроны. В данной ситуации недостаток этого оружия стал его достоинством — чтобы перезарядиться, нужно не только потратить время, но и как-то заставить пальцы не дрожать.

— Ждите здесь! — крикнул сахаляр жандармам, которые хоть немного отвели душу стрельбой, и нырнул во тьму следом за беглецом, с легкостью менявшим роль жертвы на ипостась хищника.

Да, Эргис уже не так часто выбирался в тайгу, но было видно, что и беглец тоже немного отвык от лесной жизни. Рывок казака сократил дистанцию, при этом едва не став причиной его гибели. Только чудом уловив более насыщенный запах и поняв, что в этом месте беглец задерживался на какое-то время, сахаляр сумел избежать ловушки.

Сойдя с тропы, Эргис успел заметить заостренные ветки, расположенные так, что увидеть их можно только сбоку. Если бы не запах и вбитые с детства рефлексы, висеть бы сейчас казаку на этих кольях, как жуки и бабочки на булавках в коллекции профессора Муромцева. Эргис не раз водил этого странного человека по окрестным лесам и болотам.

Западня заставила казака задуматься и даже на секунду прервать свой бег. Глубоко вздохнув, он замер и чутко прислушался. Каким бы ловким и умелым воином ни был беглец, но он именно воин, а вот Эргис прежде всего охотник.

Уловив тихий шум впереди и справа, казак сменил направление и заскользил по зарослям кустов уже не так быстро, как ранее, но зато тихо и уверенно.

Их встреча состоялась через минуту на полянке практически у ограды старого кладбища. Беглец вовремя ощутил угрозу, но отреагировал, как воин. Удар батаса пришелся в то место, где должна была находиться голова или грудь нападающего человека, а также его оружие. Но свой прыжок Эргис произвел практически над самой землей. На этом уровне нападают звери. Удар головой в живот выбил дух из соперника. Казак крутнулся юлой и, как учил его старший урядник Кандыба, перехлестнул вооруженную руку противника коротким древком своего оружия, а затем сделал резкое движение. Жандарм говорил, что бунтаря нужно обязательно брать живым, а вот о переломах рук и ног речи не было.