По головам - Ярослав Горбачев

Глава 1

— Темнозар! Почему ещё в постели, бездарь?!

Сильный и гневный женский голос. От такого стёкла должны дребезжать, рюмки разлетаться вдребезги, а мужчины делать стойку. Она — та, которая кричит — наверняка красивая, ухоженная, но… Властная стерва.

Наверное, стоило бы посмотреть на неё хотя бы одним глазком. Как минимум для того, чтобы убедиться в своих подозрениях. Но так неохота… Так непривычно покойно лежать на мягкой постели, заправленной свежим, ароматно пахнущим, хрустящим бельём… Как будто снова в детстве. Как будто дома.

Глухой застарелой болью отдалось в голове привычное: дома у тебя больше нет.

— Темнозар! Да вставай ты уже! На время смотрел, увалень?! Забыл, какой сегодня день?..

Кого она так достаёт? И почему этот «Темнозар» просто не пошлёт её подальше? Неужели потому, что лежит сейчас и нежится в постели, не до конца ещё поверив в то, что… Снова жив?

Сделав над собой невероятное усилие, разлепил глаза. Посмотрел на высокий потолок, украшенный лепниной и расписанный пафосными картинами «под старину». С них на меня смотрели толстые крылатые младенцы с луками, суровые старики с мудрыми лицами, некрасивые дородные дамы… И воины в бронескафандрах на фоне имперских звездолётов.

Ниже этого великолепия всё выглядело не менее богато и красиво. Бежевые стены с белоснежными ионическими колоннами и огромные, от пола до потолка, окна, обрамлённые по краям роскошными портьерами.

За прозрачными стёклами виднелось светло-сиреневое небо и висящий посередине полосатый оранжево-красно-чёрно-белый шар, опоясанный, будто кружащаяся балерина, тонкими розоватыми кольцами. Судя по немаленькому размеру — какая-то местная планета. И меня угораздило оказаться на спутнике.

— Темнозар! Я вообще-то к тебе обращаюсь!..

Откинув одеяло в сторону, сел на огромной многоспальной кровати и повернулся, наконец, в сторону назойливой шумной женщины.

Моё самое худшее предположение оправдалось. Никого, кроме нас двоих, в шикарной огромной зале, по какому-то недоразумению выполняющей роль опочевальни, не было. И обращалась дама только и исключительно ко мне.

— Темнозар! Да что ты себе позволяешь?! Да как ты смеешь… Как ты смеешь показываться мне, взрослой женщине и твоей родственнице, в неглиже? Срочно оденься!

Я лениво огляделся, взял лежащую рядом подушку, положил на непривычно тощие колени и с вызовом посмотрел на «родственницу».

— Ах ты… Ах ты…

Женщина вдруг успокоилась, заложила руки за спину и прошлась туда-обратно. Пышные юбки деловито зашуршали по полу. Многочисленные драгоценности ожерелий, браслетов и перстней при каждом шаге переливались всеми цветами радуги, поблёскивая холодно, как и злые глаза хозяйки.

Я воспользовался моментом и удосужился, наконец, внимательно рассмотреть её повнимательнее.

На вид — тридцать-сорок биологических лет. Невысокая, худощавая. Гипотеза насчёт внешности подтвердилась на все сто, и даже чуть больше — передо мной предстал если не эталон красоты, то уж во всяком случае и не «серая мышка». Только вот впечатление портило надменное, очень неприятное выражение на холёном лице. Чисто мачеха из какой-нибудь детской сказки.

Одета она была в шикарное бордовое платье в пол, обтягивающее бёдра где-то до середины, а ниже расходящееся широким «колоколом». Казалось бы, до невозможности дурацкий фасон — но взгляд любого нормального мужчины просто обязаны были пленить виды на талию и на то, во что она плавно перетекает ниже. Уж больно соразмерно смотрелись эти части тела, и уж больно хорошо ткань их обтягивала. Настолько хорошо, что создавалась иллюзия откровенной и очень распутной наготы.

Подушку на колени я положил не зря. Организм на прекрасные виды среагировал совершенно однозначно.

— Малолетний нахал. Я тебе ещё припомню эту выходку, не сомневайся! Но потом. А сейчас… Дела рода превыше всего. Ты должен срочно привести себя в надлежащий вид. До церемонии несколько часов, а ты ещё даже не встал! Не забывай, ты больше не в том медвежьем углу, в котором крутил хвосты коровам все предыдущие годы своей никчёмной жизни! Теперь ты — в столице! Твои выходки и даже неподобающий внешний вид могут плохо сказаться на имидже всей семьи! Так что, потрудись соответствовать, будь уж так добр. А если опять что-нибудь надумаешь выкинуть, я сама возьмусь за твоё воспитание. Поверь, после этого проделки твоих любимых братьев, которые так тебя расстроили, покажутся безобидными шалостями и детскими играми.

Она отчитывала меня профессионально, привычно и с заметным удовольствием. Не запнулась ни на секунду — будто заученную речь по бумажке прочитала. Макала носом в дерьмо, как барышня-самодурка нерадивого слугу, за что хотелось просто встать и влепить этой заносчивой самке хорошую звонкую пощёчину.

Но я сдержался. Потом. А сейчас — надо хотя бы разобраться, куда меня занесло, оценить своё новое положение.

Тем временем, «родственница» как-то внезапно выговорилась, резко развернулась и, громко цокая каблучками, быстро зашагала в сторону деревянных дверей, покрытых затейливой резьбой.

На этом произведении искусства я невольно задержался взглядом, отвлёкся даже от созерцания задницы шумной тётки — уж больно искусно были выполнены танки ещё имперских времён и шагающие роботы, которые, конечно же, уверенно уничтожали бегущих в испуге в больших количествах чужих, так что клешни и щупальца разлетались во все стороны только так. Неведомый резчик умудрился очень хорошо передать картину боя, пусть и в несколько гротескной манере…

Створки перед женщиной распахнулись сами собой, будто испугавшись её напора — и, выпустив «родственницу» наружу, захлопнулись вновь. Я же, убедившись, что остался один, сразу вскочил на ноги. Покрутился, присел несколько раз, выпрыгнул из приседа, сделал колесо, прошёлся на руках, проверил растяжку, чуть-чуть «повоевал» с тенью. И довольно улыбнулся.

То, чего подспудно опасался всё это время, не подтвердилось: тело мне досталось вполне нормальное. Вроде и костяк ничего, и гнусь туда-сюда, и рефлексы даже каким-то образом передались мои собственные. Что же до мышечной массы — её нарастить не проблема, особенно при наличии нужных препаратов и оборудования.

Проверив физические кондиции, с не меньшей тревогой посмотрел внутрь себя, чтобы оценить состояние внутреннего источника. И вот тут меня ждал сюрприз.

Стандартно у всех одарённых, теней, должен быть только один дающий какие-либо способности источник, и вид способностей определяются типом его энергии и наложенными на поверхность печатями. Сейчас же я увидел вместо одного три небольших полупрозрачных шарика, каждый из которых плавал передо мной в воздухе, «прикреплённый» к моему телу с помощью тонкой извивающейся пуповины.

Один шарик был привычного голубого цвета с синими и стальными прожилками. Это — моё, родное, привычное. Даже базовую, самую первую и «встроенную» печать я распознал сразу. Интуиция кибермансера, способность быстро проникнуть в суть внутренней организации любого искусственного вычислителя.