Цзюнь Цзюлин - Си Син

Пролог

–Юная госпожа, юная госпожа!

Лю-эр [1] стояла в комнате, испуганно уставившись на бледнолицую девушку.

Юная госпожа, ненамного старше самой Лю-эр – около пятнадцати лет, стояла на цыпочках на вышитом табурете. Она держала в руках белую ткань, что свисала с балки под потолком.

Лю-эр подняла взгляд. И без того худое тело ее госпожи казалось еще тоньше.

–Пожалуйста, прекратите!– сказала она, протягивая руку и хватая девушку за край юбки.– Как вообще до всего этого дошло?

Юная госпожа вскрикнула, опустила голову и гневно взглянула на свою служанку. Большие глаза занимали почти половину ее лица. Она быстро подняла голову и вновь начала рассматривать белую ткань в руках, оставив Лю-эр возможность видеть только маленький заостренный подбородок, что сиял подобно фарфору.

При этом она продолжила разговор.

–Раз бабушка не может добиться для меня справедливости, я должна сделать это сама…

Несмотря на неимоверную злость, ее сладкий голос звучал очень тихо, но при этом довольно пронзительно.

Лю-эр кружила вокруг нее и явно была очень напугана.

–Но, юная госпожа, может быть… может быть, это просто слухи, и едва ли словам юной госпожи Линь можно верить,– предположила она дрожащим голосом.

Эта фраза заставила юную госпожу снова опустить голову. Ее брови поползли вверх.

–Слухи? Полгода назад и правда можно было сказать, что это всего лишь слухи. Однако с тех пор прошло слишком много времени, тетя уже нанесла множество визитов семье Нин. В конце концов, слухи не исчезли, напротив, даже распространилась весть о помолвке пятой госпожи из семьи Ян. Цзинь-эр и семнадцатая юная госпожа из семьи Нин всегда были в хороших дружеских отношениях. Так как же можно не поверить в ее слова?– произнося это, она заплакала.– Семья Нин нарушила свое обещание и не стала признавать мой брак, после чего нашла для десятого молодого господина другую невесту.

Говоря об этом, она прикрывала свое заплаканное лицо рукой.

–Если бы мои дедушка и отец были живы, осмелилась бы семья Нин так поступить? Эти люди просто издеваются надо мной, ведь у меня нет ни отца, ни матери!

С отцом она была как за каменной стеной. Теперь, когда они с дедушкой покинули этот мир, стена рухнула. У нее даже не было родных братьев или сестер. Никогда уже не будет так, как прежде, теперь некому защитить ее от нападок других людей.

Лю-эр подумала о событиях минувших дней, а затем о том, что творилось сейчас. Хоть она и была всего лишь служанкой, девушка прочувствовала все переживания своей госпожи и заплакала вместе с ней.

–Моя бабушка боится противостоять семье Нин, но я не боюсь.

Юная госпожа перестала плакать, смахнула слезы рукавами и схватила белую ткань. Ее красивое личико сильно напряглось.

–Сегодня я повешусь. Именно предательство подтолкнуло меня к этому. Хотела бы я увидеть лица членов семьи Нин. Не верю, что в мире совсем уж нет справедливости!

Сказав это, она больше не колебалась и просунула голову в петлю.

От испуга Лю-эр протянула к ее ногам руки и крепко обхватила их.

Они обе начали покачиваться, из-за чего табурет под ногами юной госпожи чуть не упал, а после раздались пронзительные крики.

–Не надо меня останавливать, я все равно сделаю это, как бы ты ни пыталась меня удержать!– гневно парировала юная госпожа.

И все же казалось, что делала она это исключительно для видимости и на самом деле совсем не хотела умирать.

Лю-эр была в смятении, но в итоге ослабила хватку.

–Отойди в сторону,– приказала госпожа.

Лю-эр послушалась, она отошла на несколько шагов назад, продолжая смотреть на госпожу, и лицо ее окончательно стало похоже на мел.

Юная госпожа осталась довольна, глубоко вздохнула и снова просунула голову в петлю.

–Не забудь сначала рассказать об этом бабушке: стетей говорить бесполезно,– настойчиво попросила она.

Лю-эр несколько раз кивнула.

–Посмотрим, семья Нин, что вы сделаете на этот раз!– с глубокой ненавистью добавила она, стиснула зубы и пинком отбросила табурет в сторону.

Удушье. Боль. Страдание.

Отвратительные ощущения.

Она снова и снова машинально дрыгала ногами.

Лю-эр в испуге бросилась к ней, но, будучи худой и маленькой, она не могла удержать брыкающиеся в разные стороны ноги юной госпожи.

–Юная госпожа! Юная госпожа, прошу вас, не двигайтесь,– непроизвольно выкрикнула она.

С большим трудом Лю-эр удалось обхватить ее за ноги, после чего служанка осознала, что у нее не хватит сил поднять девушку.

Что же делать? Что же делать?

Лю-эр дрожала и изо всех пыталась толкать ее вверх.

Постепенно юная госпожа перестала сопротивляться и кряхтеть, и в конечном итоге ее тело обмякло.

Служанка невольно подняла голову и обнаружила, что лицо девушки, некогда прекрасное и похожее на цветок, было мертвенно-бледным. Ее глаза выпучились, а язык вывалился изо рта.

–Эй, кто-нибудь… кто-нибудь, сюда!

Лю-эр свалилась на пол, что-то пробормотала, после чего сразу же без оглядки выбежала наружу.

–Быстрее, быстрее, ну хоть кто-нибудь, помогите!

Сквозь окна просачивался яркий солнечный свет, отбрасывая пестрые тени на ширму с красивыми пейзажами.

Хотя гостиная семьи Нин была небольшой, никто не смел относиться к ней небрежно. Как и прежде, комната была обставлена редчайшей посудой, искусно выполненной из золота и нефрита, а также литературными трудами в роскошных переплетах. Все это придавало дому изысканности и утонченности.

Сегодня стояла хорошая погода. В комнате находилась печь, внутри которой ярко горел огонь. Недалеко, в зимней одежде, сидели две служанки, их носы покрылись мелкими капельками пота, однако в этот раз весеннее тепло уже не ощущалось таким приятным, как раньше, напротив, в воздухе витало чувство тревоги и подавленности.

Кто-то отдернул занавеску и вошел внутрь, из-за чего в комнату ворвался зимний ветер. Неизвестно, прохладный ветерок стал причиной оживления девушек или гость, который вошел в комнату, но они поспешили ко входу.