Поединок отражений - Дмитрий Федотов

Часть первая. Она возвращается Глава 1

Это была странная улица. Дома здесь стояли только по одну сторону сплошной стеной безо всяких промежутков, сливаясь в какого-то чудовищного искореженного червя, застывшего в вечной судороге камня. По другую же сторону узкой выщербленной мостовой земля уходила в никуда. Не было ни обрыва, ни тумана, ни даже пустого пространства. Ни одно окно не светилось в черно-бурой каменной туше, фонарей на улице тоже не было, но свет — тусклый, лилово-желтый — заполнял, казалось, весь свободный от домов объем.

Я шел по твердо-текучей мостовой, стараясь не приближаться к телу «каменного червя», от которого ощутимо исходили волны ледяного холода. И это тоже было странно — при полном безветрии. И еще полное отсутствие людей…

«Червь» неожиданно отвернул от светящегося ничто и влился во вполне нормальную улицу с тротуарами и проезжей частью. И я наконец-то увидел людей. Они двигались по улице, каждый по своим делам, по одиночке и парами, заходили в распахнутые стеклянные двери магазинов, подходили к топтавшимся тут же лотошникам, курили, разговаривали, но… до меня не долетало ни единого звука! Немое кино.

Но жуть заключалась не в этом. То один, то другой из прохожих вдруг останавливался, тело его буквально скрючивало непонятной судорогой, и оно мгновенно распадалось на две фигуры — золотистую и черно-фиолетовую. В руках у них появлялись клинки, и начиналась молчаливая и беззвучная сеча. Золотистые неизменно оказывались вооружены длинными и тонкими, похожими на шпаги клинками, а черно-фиолетовые — двумя кривыми и широкими ятаганами.

Когда один побеждал другого, последний мгновенно растворялся в окружающем лиловом сиянии, а победитель тут же снова становился внешне обычным человеком и продолжал прерванное занятие, как ни в чем не бывало. И самое ужасное, что черные почти всегда одерживали верх!

Это было плохо, это было несправедливо. Я чувствовал это, но не мог понять, почему так происходит. Я лишь точно знал, что мне необходимо быстрее найти, настигнуть кого-то — кого? — иначе этот кошмар никогда не кончится. Но и просто наблюдать за происходящим вокруг я не мог. Не имел права!

Я двинулся вперед, — как я почему-то знал, к центру города, — и тут из ближайшего ко мне дома выскочил растрепанный полный мужчина в цивильном костюме, замер посреди мостовой, потом тело его знакомо свело судорогой страдания, и он мгновенно распался на две фигуры — золотистую и черно-фиолетовую. В руках у них появились все те же, что и у других, клинки, и началась стремительная и по-прежнему бесшумная дуэль.

Это было мрачное и в то же время захватывающее зрелище. Но светлая ипостась оказалась явно слабее темной. И когда оба черных ятагана уже готовы были вонзиться в золотистое тело, я не выдержал, выбросил вперед правую руку, одновременно сжав в кулак левую, и поток розового пламени, сорвавшийся с пальцев, накрыл светлую фигуру. Через мгновение ятаганы коснулись трепещущей завесы, и тут же темная фигура растворилась в окружающем лилово-желтом свечении. А светлая половина вновь обрела человеческую плоть. И мужчина, уже спокойный, пригладил волосы, одернул пиджак и прошел мимо, не обратив на меня никакого внимания.

Я вздохнул и снова двинулся вдоль улицы, и снова не удержался, увидев, как схватился сам с собой аккуратный мальчик в больших очках со скрипичным футляром в руках. А потом была беременная молодая женщина с годовалым малышом в коляске, а потом еще и еще…

И с каждым разом воздух вокруг меня становился чуть плотнее, и двигаться было все труднее, и розовое пламя животворной Чи бледнело на глазах. Я понял, что долго не протяну, ускорил шаг, стараясь не смотреть по сторонам, где продолжалось безумие распада, повернул за угол и неожиданно вышел на площадь. Посреди нее возвышался смутно знакомый, серый четырехгранный постамент с такой же блеклой, низкорослой и лысой статуей наверху, нелепо вытянувшей куда-то вперед и вверх правую руку в непонятном призыве. А рядом с памятником четко вырисовывалась стройная фигурка в черном плаще с капюшоном, скрывавшим лицо владелицы.

Она?..

Я максимально ускорил шаг, но когда до нее оставалось с десяток метров, черная женщина вдруг подняла обе руки перед собой, между ладонями ее вспыхнул красно-фиолетовый шар и рванулся мне навстречу, превращаясь в волнистую ленту. Я инстинктивно укрылся за ставшим уже полупрозрачным радужным овоидом волевой защиты, но понял, что долго не выстою, когда зловещая лента ударила в самый центр его — в Анахату, сердечную чакру. Это было классическое энергоинформационное нападение, какое обычно применяют колдуны и маги.

Кто же ты?!..

В следующий миг, словно услышав мой мысленный возглас, черная женщина откинула капюшон, и я замер от неожиданности. Это была она, Нурия Саликбекова, черный мадхъя — мой рок и мое проклятие!

И она рассмеялась мне в лицо радостно и весело, и поманила к себе обеими руками, и от этого простого, человеческого жеста на меня вдруг навалилась неимоверная, неподъемная тяжесть. Я буквально ощутил, как продавливается и покрывается трещинами разрывов защитный кокон воли. Голова раскалывалась болью от чудовищного давления чужого сознания, слабость пополам с тошнотой волнами прокатывалась по телу снизу вверх, в глазах поплыли черные круги, и тут я услышал ее голос:

— Здравствуй, Идущий! Наконец-то я дождалась. Мне очень не хватало тебя все эти годы, но теперь мы будем вместе. Отныне и навсегда!..

Гора на моих плечах снова стала набирать вес, ноги подогнулись, и я упал на колени. Но в тот же самый миг откуда-то сверху на меня хлынул бесшумный поток дивного золотисто-алого света, который буквально смыл беспощадную тяжесть чужой воли, одновременно пропитывая и наполняя тело и душу живительной силой и мощью. Я легко вскочил на ноги, оттолкнулся и стал медленно и плавно всплывать в этом чудесном потоке навстречу невидимому спасителю. В последнюю секунду, оглянувшись, я разглядел сквозь струящуюся завесу искаженное злобой и отчаянием прекрасное лицо чудовища и… проснулся!

Какое-то время я просто бездумно лежал, отдыхая от пережитого стресса и почти с нежностью слушая ровное тихое посапывание Лены, удобно устроившейся на моем плече. Электронная «сова» на стене высвечивала глазами цифры — 5:45 — Час Гиены или время «третьих петухов», когда вся разгулявшаяся за ночь нечисть с тоскливым воем и шипением уползает обратно в свои норы до следующей полуночи — Часа Нетопыря. Но то — нечисть, а на черного мадхъя сии неписаные законы ни коим образом не действуют, даже наоборот, при желании он сам может их писать и переписывать. Это вполне ему под силу, в пределах нашего континуума…

Черт! Откуда это в меня полезло?! Неужели опять началось?! О, Господи, только не это!.. Ведь больше полугода прошло…

Тогда нам казалось, что удалось прекратить цепную реакцию распада социума. Мы собрали достаточно большое число инициированных мадхъя людей, и помощь пришла неожиданно из Ассоциации Ведовства и Целительства в лице ученицы «серого» мага Андрея Венедиктовича Золотарева — Ксении Меньшиковой. Вдвоем с ней мы сумели «нащупать» резонансную частоту процесса распада личности и погасить ее, используя энергию эгрегора — коллективного биоинформационного поля собранной группы. Но Нурия снова уклонилась от силового контакта и исчезла.