Подарок богини - Антонина Истомина

* * *

Откуда печаль в корейских глазах?

С утра не нашел он чего-то в штанах…

Колготки поправь, затяни туже лифчик,

И вновь к горизонту на полных парах!

Место действия: Небольшой круглый кинозал. Чувствуется слабый запах синтетической обивки и пыли. Ряды кресел с высокими спинками уходят вверх крутым амфитеатром. Все они заполнены молодыми юношами и девушками. Свет в зале выключен. На экране демонстрируется фильм. Яркие, насыщенные цвета. Сменяющие друг друга изображения природы и строений с крышами восточных пагод.

«…Основным источником информации о Гуань Инь является «Саддхмапундарика-сутра», в которой описываются 32 основных облика этой бодхисаттвы. В буддийской традиции бодхисаттва Гуань Инь занимает одно из центральных мест. Её имя обычно переводится как «Слушающая звуки мира». Канон изображает бодхисаттву в женском обличии, что является наследием добуддийских представлений о Гуань Инь…»

Сижу в мягком, удобном кресле и чуть дремлю в темноте, смотря сквозь полуприкрытые веки на экран, на котором крутят «кино». В нашем институте – «неделя Кореи». Сегодня очередные «запланированные мероприятия». Смотрим фильм о пантеоне Страны утренней свежести, который привезла с собою её делегация. В Сеульском университете есть кафедра русского языка. Её-то ученики и сделали перевод к этому фильму. Нормально сделали. Голос за кадром идёт ровно, без затыков и внезапных речевых конструкций. Профессионально сделано. Если бы не лёгкий акцент переводчика, то можно подумать, что текст читает «носитель языка». Почему я об этом сужу? Потому что сам без пяти минут переводчик. Я, Сергей Юркин, двадцати одного года отроду, студент Московского института иностранных языков. Четвёртый курс, переводческий факультет, кафедра восточных языков. Изучаю английский и японский языки. А ещё факультативно: корейский, французский и немецкий. «Побаловался» немного итальянским и испанским. Как мне это удаётся? Всё просто. Я – полиглот. Языки даются мне легко и непринуждённо. Я не сижу, проводя дни и ночи над учебниками и словарями, тупо зубря, как другие студенты. Правила грамматики, значения слов и их произношение укладываются в моей голове легко и ровно. Без всякого напряжения и умственного драйва. Спасибо за это моей маме. За то, что родила меня такого, и за то, что всегда считала, что её единственный и горячо любимый сын – талантлив. С самого раннего детства она таскала меня по всяким кружкам и студиям, пытаясь найти для меня то занятие, в котором я бы смог выразить себя и сделать окружающий мир прекраснее. Ребёнком я был послушным, маме не перечил и поэтому к третьему классу средней школы я уже был апробирован: в изостудии, в кружке художественной лепки, в секции плавания, в коллективе русского народного танца, в хоре, в театральном кружке, в студии балета и игре на балалайке. В балет меня, как я сейчас думаю, слава богу, не взяли, а вот балалайка получила дальнейшее развитие в виде музыкальной школы по классу фортепиано. В ней я и «осел», отучившись пять лет. Подозреваю, что если бы не надежда на то, что я стану знаменитым музыкантом, мама потащила бы меня дальше. Там были ещё спортивные танцы, фигурное катание, спортивная гимнастика… Если «внимательно так подумать», то сидеть за роялем гораздо лучше, чем сигать где-то по льду, с риском свернуть себе шею на каждом прыжке. Или «выдрыгиваться» на паркете, получая растяжения рук, ног, шеи и всего остального. А рояль – солидный инструмент, приятный звук. Плюс чёрные фраки, белые рубашки, камерная атмосфера… Совсем интересно с музыкой стало, когда я освоил синтезатор. Это вообще – «чума»! Считай, у тебя целый оркестр под руками! Хочешь – орган, хочешь – скрипка, хочешь – акустическая гитара с нейлоновыми или стальными струнами. Плюс ещё оказалось, что подзаработать с этой «машинкой» вполне себе просто и реально. Вещь достаточно компактная, легко можно взять куда-нибудь с собою. Это вам не концертный рояль или пианино. Я, поступив в институт, почти сразу же познакомился с ребятами, у которых уже была «своя рок-группа». И я, даже ещё не окончив первую сессию, сразу с ними – по свадьбам, по дням рождения, по кабакам… Лабали «живую музыку», своё, и так, «под заказ». Очень кстати я парням пришёлся. Хороший «клавишник», да на синтезаторе, да с образованием, он ведь что угодно сыграть сможет! А мы ж с ними ещё все с института иностранных языков. Спеть хит на английском? Ноу проблемс, как говорится! Итальянское диско? Да запросто! «Бабки» только платите!

Правда, на других языках, кроме английского, исполнение как-то особо не заказывали. Ну, почти не заказывали… Итальянское диско, Челентано там, да, бывало. Иногда на французском. Причём такое впечатление, что из всех французских исполнителей народ у нас знает только Мирей Матье. Но её реально сложно повторить. У неё ж голосина-то, дай боже каждому нашему «российскому фанерщику» от него хоть четвертушку. Но, раз заказывают, нужно держать марку и исполнять. Оленька, наша солистка, и исполняла. А если точнее – пыталась. Хе-хе… Мирей наверняка бы перекосило, если б услышала. Да ладно, с неё не убудет! Можно сказать, что мы её популяризировали в окрестных кабаках. Выводили русский народ на новый эстетический уровень! Всё это, конечно, хи-хи да ха-ха, но мне такое времяпровождение и заработок – абсолютно не «в лом». Учёба много времени у меня не занимает, а в кабаках часто бывает весело. Полно девушек, ищущих приключений. Иногда – танцы на столах. Иногда – драки. Или там, отколет кто чего новенького, неожиданного. Например – в Хогвартс сквозь стену проходить начнёт… Не, пьяные рожи, «заказывающие» одно и то же, они, конечно, надоедают, но если промежать кабаки детскими утренниками и собственными концертами, да ещё выступлениями на разных рок-сборищах, то, в общем-то, никаких душевных напрягов. И при всей своей внешней неэстетичности, пьяные рожи – люди весьма и весьма щедрые на деньги. А деньги – они всегда нужны. Особенно молодому парню. Не сидеть же на родительской шее? Я уже, считай, совсем взрослый. Живу уже четыре года сам, в общаге, без родителей. Ещё один год учёбы – и у меня будет профессия, которой буду зарабатывать себе на жизнь. Нет, можно было бы, конечно, подрабатывать и переводами… Я так иногда и делаю. Но это скучно. Под музыку, с ребятами «косить капусту» гораздо веселее. Да и потом? Я зря, что ли, в музыкальной школе пять лет зад отсиживал? Что, вот так вот взять и выкинуть всё? Пусть хоть какая-нибудь, да отдача будет…

Как я вообще попал в институт иностранных языков после музыкальной школы? Очень просто. Опять спасибо маме. Учительница в школе как-то на родительском собрании сказала ей, что у меня «хорошо идёт» английский. И я тут же получил от мамы дополнительную нагрузку. В виде индивидуальных занятий с учителем английского языка. Мотивационный посыл был прост: мол, когда я буду ездить с концертами по Европе, то мне, знаменитому пианисту, знание английского очень и очень пригодится. Ну, ладно… Маму я привык слушаться. Стал учить английский. Тут-то внезапно и выяснилось, что у меня не только английский «идёт». Учитель, крупная такая тётя в возрасте и с большим педагогическим опытом, посмотрела на мои успехи, посмотрела и вдруг подсунула мне немецкий. На котором я «залопотал» без особого труда. Что немецкий, что английский, мне было особо без разницы. Помню, меня тогда сильно смешили немецкие слова. Бесконечно длинные, составленные из трёх-пяти нормальных, коротких слов.