Здесь вам не тут - Владимир Сухинин Страница 10

Магичекий Дар – укрощение животных.

Все хорошее на этом закончилось. Потом пошли неприятные моменты.

Штрафы.

– Во как, еще штрафуют! – Удивился Матвей.

Владение луками самострелами(кроме охотничьих) штраф 100 %

Владение колющим, рубящим оружием (кроме хозяйственного инвентаря) штраф 100 %

Владение магическими посохами штраф 100 %

Владение Боевыми магическими умениями штраф 100 %

Владение защитным снаряжением – бронь тяжелая и легкая. Мантии волшебников штраф 100 %

– Короче все ясно, раб не воин. Да и хрен с ним с воином и магом. Мне бы выжить и не сойти с ума. – согласился Матвей. Он вспомнил ту боль, что испытал и поежился. – И так будет всегда? А если он сломает руку? Она будет болеть пока не заживет? Только теперь до него стало доходить какую изощренную месть придумал отец патлатого. Но в силу своей молодости и характера, Матвей отбросил эту мысль и не стал ее развивать.

– Ну что? Кто я разобрался. Где тоже. Что предпринять дальше? А! Постой! – остановил он сам себя. Что это было за сообщение? Он открыл его.

– Достижение – Первая смерть. Вы побывали в царстве мертвых и вернулись.

– И все? – Матвей был разочарован. – Могли бы дать шанс на бессмертие. Ну нет так нет.

Он почувствовал, что замерз сильнее. Руки и ноги у него закоченели, тело покрылось мурашками. Он с трудом поднялся. Второй шаг был очевиден – разогреться. Матвей стал приседать и скоро почувствовал, как сердце гулко застучало в груди, желая от туда выпрыгнуть. Он не успел согреться, как усталость накатила волной и чтобы не упасть Матвей прислонился плечом к стене. Он стоял и задыхаясь, дышал так, словно пробежал десять километров с полной выкладкой по горам. Действительно все как в жизни, только вот в жизни не бывает, чтобы от одной минуты физических упражнений было так тяжело.

Матвей стоял, набираясь сил и решал что делать дальше.

Это глупость вообще, но мне знакомая песня.

Хорошо и спокойно человеку когда все идет по устоявшемуся распорядку. Хорошо человеку, который освоил свою профессию и знает что делать. Он не будет сомневаться как поступить. Знания у него в голове, в руках сноровка и наработанные навыки. Но что делать если ты оказался не там где хотел и приходится делать то что никогда не делал? Надо обращаться к мудрости других и с терпением учиться новому ремеслу. Буду учиться выживать, – решил для себя Матвей.

Третьим своим шагом он решил сделать обход ближайшей территории. В темноте на ощупь осторожно пошел вдоль стены, ощупывая ее руками. Стена была неровной, влажной и холодной.

Матвей не спешил. Ему было холодно страшно и одиноко. В темноте все казалось нереальным, жутким. Ему казалось что сейчас из темноты вылезет монстр и схватив его, сожрет заживо. Фантазия буйно рисовала картины одну ужаснее другой. Они мешали сосредоточиться, руки трогающие холодные камни кладки, слега дрожали. Матвей крепился, привыкал к темноте и старался скрупулезно исследовать кладку. Может найдет полку или нишу, в которой может попасться что-то полезное. Он медленно шаг за шагом продвигался вдоль стены и начинал успокаиваться. В школе он читал Муму и запомнил смешные слова: – Ко всему привыкает человек так и Герасим привык к городу. – Он тоже привыкнет, – ободрял он себя. Герасим же привык. Парень приободрившись, стал ступать смелее и увереннее.

Вдруг дикая боль пронзила его ногу. Матвей отпустил стену и запрыгал на одной ноге. И снова дикая боль пронзила его вторую ногу. Матвей громко застонал, сдерживая крик и повалился на пол. Лежа на спине он пытался добраться до ступни в которую что-то воткнулось. С горем по палам и с третьей попытке он нащупал угловатый предмет и вытащил его из ноги. Затем поступил так же со второй ногой. Боль несколько утихла. Но перешла из острой в ноющую. Мелькнуло сообщение и пропало. Но Матвею было не до чтения. Его ноги раздирала боль и ходить он уже не мог. Он лежал и тихо стонал. Слезы помимо его воли наполнили глаза. – За что мне все это? – Душу душила обида на несправедливость, она словно питон схватила его в кольца тисками, сжимая теснее и принося собой обреченность, переплетенную с ненавистью. Хотелось кричать от бессилия, звать на помощь, рвать, кусаться и кого-нибудь убить. Где эти гады? Попались бы они ему сейчас под руки, зубами бы загрыз. Дополз бы, вцепился зубами и добрался бы до горла. Ухватился зубами в их поганые шеи и грыз бы, грыз… И пусть его потом убьют, он утолил бы свою отчаянную ненависть и утопил бы горе в крови врагов. Но кто эти враги? Они лишь смутными образами мелькали у него в сознании. Патлатый, девчонка, амбалы? Эти фанатики из лаборатории? Как много их, кого он хотел убить и не мог дотянуться. Он тихо с подвыванием заплакал. Как маленький ребенок. И странное дело, плачь смыл гнев и желание убивать.

Немного полежав, Матвей вытер слезы на глазах, сопли размазал по лицу и успокаиваясь, понимая что надо не реветь, а что-то делать, он стал шарить руками вокруг себя. Нащупал какой-то предмет и поднял его. Поднес к глазам и конечно ничего не увидел. Он руками погладил его и понял, что держит в руках человеческий череп. Может и не человеческий, а обезьяны, Руки не могли уловить разницы. Он в сердцах его отбросил и упираясь руками, сел, прислонившись спиной к стене. Его колотило. Нервное напряжение и ощущение боли буквально сметали любые поползновения успокоиться. Тогда он стал читать считалочку. Это как ухватиться за соломинку, когда тонешь.

Эта детская считалочка по уверению ротного, помогала ему успокаиваться. Ротный посоветовал, ее и ему, когда Матвей работал с новым пополнением и ему не хватало терпения. Или когда его кто-то выводил из себя и он готов был сорваться и наделать глупостей. Ротный говорил, – найди себе считалочку и повторяй ее. Поверь это помогает. Тогда он не верил. А сейчас готов был поверить во что угодно.

Все таки он не предполагал, такого, когда подписывал договор. Боль была реальной и кровь текущая из ран тоже. Он умудрился наступить на обломки костей и проколоть себе ноги.

– Может умереть и возродиться здоровым? – подумал он. – Но как? Перерезать вены? Это выход.

Он вновь стал щупать руками пол в поисках подходящей кости, но ничего острого не находил. Проклятье! Даже убить себя нечем. Не стучаться же головой об стену. – Эту мысль он отбросил как противную его духу. – Нет, так я только нанесу больше ран и только.

Он закрыл глаза и опять стал считать негритят. После третьего захода в его голове раздались негромкие фанфары. – Ду! Ду!

– Это еще что такое? Матвей открыл окно системных сообщений.