В тени экватора - Евгений Никитин Страница 10

Сейчас он должен перейти на ту сторону просеки и обследовать район по левую руку. Теперь надлежит идти в сторону самолета. Если все пойдет так, как надо, то к вечеру доберется до «Аннушки». Обследовать район за речкой, что он так геройски форсировал, нет смысла, фюзеляж плюхнулся за ней. А хвост, в котором сидел Кремнев, упал до нее, так как он отлетел в противоположную сторону.

Часа через два быстрой ходьбы смутное беспокойство закралось в душу Кремнева. У него появилось предчувствие, что за ним кто-то неотступно следит. Кроме того, что-то еще вызывало непонятный дискомфорт. Что же было не так?

Остановился и тщательно прислушался. Точно! Так и есть! Птицы, до этого беззаботно трещавшие на всю округу разноголосой трелью, отчего-то в один раз замолкли. Да и любопытные обезьянки, что постоянно пялились на него с безопасной высоты, внезапно куда-то все запропали.

Лейтенант снял с предохранителя автомат и дослал патрон в патронник. Но сколько он ни вслушивался, сколько ни всматривался по сторонам, ничего серьезного не ощущал. Однако шестое чувство подсказывало, что рано расслабляться, надо быть начеку.

Так бы и сгинул бесследно в Ликвальском болоте военный переводчик Миша Кремнев, если б не солнце. Как-то вот пробило оно недоступную обычно для себя зеленую поросль, пробило и указало сияющим лучом на страшную тварь, заходящую на лейтенанта с воздуха. Отброшенная на траве, летящая справа тень заставила его развернуться и всадить, не целясь, почти сразу весь рожок в несущуюся на него сверху крылатую смерть.

Тяжелое могучее тело, ломая перепончатые крылья, захлебываясь кровавой пеной, со страшным грохотом упало к ногам стрелка. И в ту же секунду над лесом раздался тот самый страшный, нечеловеческий ор, слышанный ранним утром, и новая тень спикировала на Кремнева, заходя с другой стороны. От неожиданности Михаил упал на землю и, в падении развернув ствол автомата, выпустил остаток патронов в нового неприятеля.

Два отвратительных тела бесформенными кусками странной биомассы возвышались перед лейтенантом. Разваленные на части грозным оружием гигантские монстры истекали неестественной светло-фиолетовой кровью. Из пасти же шла розовая почему-то пена. Кремнев заменил магазин и двумя длинными очередями еще раз прошелся по дымящимся тушам.

Тот же оскал лишенной шерсти гиены, те же наполовину прикрытые красные глаза, та же зеленоватая в крупную складку кожа. Красные когти и синеватые крылья, слегка прижатые к бокам. Твари как две капли воды схожие с тем монстром, что он уложил вчера утром. Размеры убитых сегодня созданий были намного больше – с приличного быка. Не папаша ли с мамашей того людоеда валялись перед ним, что он подстрелил в самолете? Похоже, что так! Ишь как вопили истошно. И надо же, летали, искали его, знали, что он где-то здесь. Умные твари. Интересно, а сколько их всего?

Ладно, надо отсюда скорее уходить, а то еще кого-нибудь нелегкая принесет. Подхватив пожитки и перезарядив оружие, Кремнев отправился далее. Из головы никак не выходили эти летающие гиены или кто они там. Что за звери? Почему он никогда про них не слыхал?

Часа через два пути решил сделать новый привал. Минут пятнадцать повалялся на брезенте, лениво отгоняя от себя сломанной веткой назойливых насекомых. Внезапно ему пришла в голову мысль: а что, если залезть на высокое дерево и осмотреться? Почему бы и нет?!

Памятуя о предыдущем не совсем удачном покорении высоты, дабы избежать неприятных последствий, прежде чем вскарабкаться на ствол выбранного им дерева, лейтенант ножом сбил кору. Выждал минут десять. Хотя это дерево и не похоже на предыдущее, истекавшее слизью, проверка не повредит. В месте удара сок есть, но не много и вовсе не скользкий. Сбросив вещмешок и оставив при себе пистолет и нож, Кремнев ринулся вверх.

Взобравшись на высоту метров двадцать, распугав при этом всех мартышек и попугаев, лейтенант принялся созерцать окрестности. Посмотрел налево и чуть не упал с дерева: в каком-нибудь километре от него на одном из деревьев висел… парашют. Настоящий парашют, со свисающими вниз стропами. Жаль, нет бинокля, но и так видно, что парашютиста в нем нет.

Пулей слетел вниз и, забыв о всякой осторожности, подхватил манатки и понесся туда, где белел шелковый купол. А зря, не на Невском проспекте, чай, гуляет в Ленинграде, а в тропическом конголезском лесу, где ухо всегда надо держать востро. Не пробежав и сотни шагов, Михаил увидел мчавшийся на него справа пятнистый ком. Леопард! Короткая очередь – и пожиратель обезьян как подкошенный свалился в бурую липкую лужу неподалеку.

– Да что вы все, сговорились, что ли! – плюнул в сердцах лейтенант. – Пока, значит, я автоматом не обзавелся, никто из вас и не думал на меня нападать. Как оружием поприличней разжился, так каждый местный туз норовит меня съесть. Что за штука? Что вы ко мне как мухи на мед липнете?

Но мертвый леопард хранил глубокое молчание. Мех у дикой кошки переливался благородством и волшебной красотой. Искренне жаль было это поистине уникальное творение природы, но здесь чистая самооборона. Михаил встал над распростертым королем джунглей и на минуту задумался. Шкура ему не нужна, мясо леопарда кушать как-то тоскливо. А ладно, пускай остается, ему надо бежать дальше. Вперед к парашюту, на сей раз крутя головой на все триста шестьдесят градусов.

Огромный купол парашюта надежно завяз в вышине. Извитые ветви тропических растений мертвой хваткой прижали его к разлапистой кроне лесного исполина. Подойдя поближе, Михаил определил, что стропы внизу срезаны чем-то острым. Скорей всего, запутавшийся парашютист применил нож-стропорез. Но где же он сам? Неумно призывать кого-то спустя неделю с гаком после посадки, но чем черт не шутит?

Кремнев принялся надсадно звать: «Тут есть кто? Отзовись!» – на всех языках, коими владел. Как заведенный через каждые десять секунд повторял предложения, словно заклинания, по кругу обходя это место. Покричав так с полчаса, успокоился. Никто на человеческом языке так и не отзывался. Кваканье лягушек, птичий свист да писк дерущихся обезьян неслись в ответ.

Ну что ж, нет так нет. Надобно залезть на дерево да снять парашют. Шелк и стропы наверняка сгодятся в хозяйстве. Из купола получится превосходная палатка, а стропы пойдут на веревки. Скоро их много понадобится для вязки плота. Кое-как стащил парашют, обломав по пути немало веток, усеяв ими всю округу.

Уставший лейтенант бессильно свалился на кучу добытого им шелка и, сам того не замечая, понемножку задремал.

Очнулся Кремнев от каких-то весьма странных звуков, доносившихся из глубины джунглей. Глухое постукивание напоминало удары дерева об дерево. Так бывает, если сухой палкой ритмично стучать по бревну. Барабан? Не похоже. Тамтам? Возможно, местное племя туземцев собралось на свою сходку? В любом случае надо идти на звук и проверить, что это.

Переводчик проворно собрал парашют, сложил в одну кучку, как когда-то учили в десантной учебке, и обвязал его куском строп. Получился такой малообъемный тючок, который закинул за плечи и отправился на звуки тамтама.

Пока преодолевал зелено-колючие заросли, звуки затихли. Раздосадованный лейтенант пальнул пару раз в воздух из автомата. Удары возобновились, причем, как показалось, с удесятеренной силой. Нет, это определенно не туземцы.